Филипп Корсо - День после Розуэлла

"Да, Фил, но Вам необходимо сменить форму на гражданский костюм", — приказал генерал. "И не берите свою штабную машину". Он увидел мой удивленный взгляд. "Все, что Вам необходимо сделать, это дополнить проект," — продолжал Трюдо, "он идет полным ходом с конца войны. У них есть материал, но Вам надо дать им гигантский прыжок. Как только Вы дадите это им, Вы исчезнете, а я здесь поручу местному менеджеру проекта прибора ночного видения сообщать, что там происходит". Я приготовился покинуть его кабинет. "Никто не узнает, Фил", — сказал он. "Как Вы и думали, прибор ночного видения из Розуэлла посеет семя идеи в чьем-то разуме в форте Белвар и он станет частью истории проекта. Он исчезнет в истории разработки продукта также, как и Вы".

"Да, сэр", — сказал я. Я начинал понимать, насколько одинокой может быть эта работа.

"У Вас еще подходящий костюм?" — спросил генерал.

"Думаю, да", — ответил я. "Возможно тот, что я носил в Белом доме, он немного вышел из моды, но это не важно".

"Удачи, Фил", — сказал генерал Трюдо. "Убедитесь, что никто не узнает куда Вы едете, а я позабочусь о необходимом Вам бюджете".

Это было начало. Я отдал честь, но генерал просто пожал мне руку. В этот момент мы поняли, насколько нас впечатлила важность дела. Генерал-лейтенант, собирающий деньги на бюджет проекта и подполковник, который ищет кого-то, чтобы внедрить в производство линзу для глаз, подобранную четырнадцать лет назад каким-то неизвестным солдатом вблизи упавшего во время шторма в пустыне около Розуэлла НЛО.

Какой же парой мы должны были стать.

Генерал Трюдо спустился вниз в холл к своему боссу в Пентагоне, чтобы начать процесс финансирования новых тем, которые мы определили в бюджете Иностранных Технологий, а я тем вечером пошел домой и примерил свой официальный костюм из Белого дома. Президент Эйзенхауэр однажды сказал мне, что всегда доверяет человеку, который носит жилет и я всегда помнил его. Хотя были времена, когда президент просил меня надеть свой мундир для особых совещаний, где я должен был выглядеть военным, а для ежедневной работы я обычно надевал костюмы. Но после того, как я провел некоторое время в Красном Каньоне и в боевом мундире в Германии, я потерял ловкость ношения штатской одежды. Тем не менее, после всех лет я снова его надел, как какой-то Джо из "С 9 до 5", так как я направлялся в форт Белвар, может быть в самую важную военную базу во всем военном округе Вашингтона.

Форт Белвар был одним из таких военных узлов, где обычные тренировки и тестирование оружия были эффективным прикрытием тайной жизнью форта Белвар. Он комфортно располагался в тридцати минутах езды от Пентагона и был обширной частью совершенно секретных военных исследований технологий НЛО. В Белваре находился военный Технический институт и для таких бывших офицеров из артиллерии и ракетных войск как я, поддерживал базу данных важной информации о баллистическом тестировании и разработке нового оружия. Но на своей секретной стороне, форт Белвар был родиной Школы связи, где имевшие доступ к совершенно секретной информации офицеры, обучались для Совета национальной безопасности.

Даже спустя годы после того, как я оставил действительную военную службу, в форте Белвар хранились давние истории об НЛО, включая фотографии и даже снятые военными фильмы об упавших инопланетных кораблях. Очень немногие люди знали, что секретное элитное подразделение военно-воздушных сил работавшее в форте Белвар — якобы на военной базе — отвечала за поиск упавших НЛО. Именно так форт Белвар стал хранилищем секретных фильмов об НЛО. Эти тайны в течение многих лет оставались в форте Белвар и тщательно охранялись, в то время как базу окутывала тайна. Для тех, кто подозревает о хранящейся на базе информации, форт Белвар является центральной частью официальных легенд о прикрытии НЛО, окружающих вооруженные силы.

Я, я был на пути туда, где можно поговорить о проекте прибора ночного видения и увидеть какие там хранились документы об инфракрасных видоискателях из германии со времен Второй мировой войны, которыми нацисты пытались укомплектовать свои войска для ведения ночных боевых действий. Это были тяжелые, громоздкие устройства, которые нагружали пехоту и заставляли их пригибаться. Они никогда не были эффективными на войне, но сулили огромный обзор боля битвы в ночное время, где армия могла маневрировать вокруг своего слепого и беспомощного врага. Это мучило и Советы и американские силы, когда мы приблизились к самым секретным средствам вооружения Германии в течение заключительных месяцев войны.

Наши войска обеспечили нам все немецкие документы о приборах ночного видения, устанавливаемых на оружии и касках, но когда мы осмотрели упавшую тарелку в Розуэлле и увидели затуманенный дневной свет через иллюминаторы, мы поняли какой мог быть потенциал у приборов ночного видения. После того, как корабль вернулся в Райт Филд и генерал Твининг сделал свой первый доклад, в тот момент мы поняли, что были слепым и беспомощным врагом в глазах EBE. Эти существа контролировали наше ночное небо, непринужденно наблюдая за нами, чего не было у нас, пока несколько лет спустя мы не сделали свои собственные приборы ночного видения и уровняли шансы против них и выстроившихся вокруг нас советских сил.

Мой великолепный темно-синий "Олдсмобиль", возможно и не был секретным оружием в арсенале США, но нес на себе отпечаток одной из крошечных составных частей того, что будет одним из самых эффективных вооружений холодной войны. Партизанские армии использовали ночь на своей земле, как тактическое оружие, которое позволяло им занимать правильные позиции без возможности быть обнаруженными. Они как невидимки могли обеспечить себе преимущество на поле битвы. Но снабдив патруль приборами ночного видения, установив эти приборы на танках и машинах наблюдения, паря ночью над полем битвы на боевых вертолетах, оборудованных ночным видением, ночь внезапно становится днем и невидимый враг появляется в Вашем прицеле, как добыча у охотника.

Для EBE мы были добычей и мы знали, что они контролировали нашу обороноспособность, наблюдая за следящим за ними секретным самолетом и летали над нашими экспериментальными спутниками. Мы видели их на нашем радаре, я видел их на наших экранах своими собственными глазами и мы знали, что их присутствие не было благоприятным. Но у них было преимущество перед нами, которую мы не смогли бы преодолеть, если бы не обрели технологическую способность действительно укрепить защиту, чтобы сделать цену их участия в крупномасштабной войне слишком высокой. Мало того, что это было преимущество, которое дало нам возможность снизить вероятность наших столкновений с ними; это был один из многих факторов, которые обеспечили нам спокойствие в части присутствия инопланетян. Если бы у государства не было врага, то не было бы никакого давления общественности, чтобы сделать с этим что-либо. Таким образом, мы просто отрицали всю инопланетную активность и у военных не было необходимости противостоять инопланетной угрозе. Но мы все еще планировали, изучая их враждебные намерения и продвигая разработку оружия, которое могло бы сократить их преимущества.