Алексей Филатов - Люди «А»

— Не повезло тебе. Сочувствую, — сказал бандит.

Милицкий вернулся в штаб. Доложил, что бандиты согласились взять три миллиона вместо тридцати.

— Как тебе это удалось? — спросил кто-то в штабе.

— Объяснил, что тридцать миллионов они на себе не утащат. Это триста килограмм, — улыбнулся Милиц-кий.

— Понятно. Они это, судя по всему, даже не предусмотрели. Видно, на захват пошли спонтанно, — заметил один из генералов.

— Одного их них жена бросила, он на психе страшном. На этом и будем играть, — ответил Милицкий. — Я подыграл, мол, моя жена такая же. Кажется, удалось войти в доверие.

— Возвращайтесь к ним. Успокойте их. Расположите к себе, — сказал Угрюмов.

Серега снова поднялся по лестнице.

— Аслан, это снова я, — произнес он громко.

— Садись где сидел! — раздраженно выкрикнул террорист.

Вдруг в тусклой световой дорожке от хилого фонаря Милицкий видимо разглядел тёмную фигуру. Человек держал в руке что-то, похожее на гранату. И точно! Тот резким движением выдернул чеку.

— Серега! Уйдем вместе? — крикнул Аслан.

Позже Милицкий признавался, что в ту секунду его прошиб холодный пот. Он не ожидал такого поворота. Хотя и знал, что террорист на взводе.

Что ответить, чтобы граната не упала на землю? Что сказать, чтобы террорист захотел жить, а не взлететь на воздух вместе с вами? Вот что бы сделали вы, дорогой читатель? За пару секунд?

Я сам иногда думаю, нашёлся бы я или нет. Милиц-кий нашёлся.

— Не хочу, — сказал он. — У меня очки за полтора косаря.

Террорист замер. По спине Сергея стекала струйка пота.

— Я тоже хочу такие очки, — наконец, сказал террорист.

И вставил чеку обратно.

Потом уже, на базе, мы, затаив дыхание, слушали объяснения Сергея. Он объяснил нам свой ход мысли так. Бандита бросила жена, и он чувствует себя неудачником. Я ему говорю, какие дорогие у меня очки, как я красиво живу. В этот момент террористу приходит мысль, что и он, получив миллионы долларов, может стать богатым и успешным. А значит — снова любимым. Умирать сейчас униженным и брошенным — глупо. И тогда он снова захотел жить. У него снова появилось будущее.

Но это было потом. Когда Сергей — мокрый как мышь — вернулся в штаб, генералы обсуждали показания заложника, который сумел выпрыгнуть из окна и сбежать еще до приезда «Альфы». Беглец высказал предположение, что женщина, которая сидит среди заложников, в сговоре с террористами.

Серега мгновенно присоединился к обсуждению.

— Надо выманить оттуда женщину, — сказал он. — Женщина на Кавказе, когда она в доме, руководит мужчинами. Отель — закрытое помещение, и психологически воспринимается мужиком как дом. Так что женщина там имеет власть над мужиками. Если среди террористов пара, то муж будет слушаться ее, ждать от нее команды. Я буду склонять мужиков сдаться, но на женщину я влияния не имею. Даже если мужики согласятся, баба им не позволит.

— Это ты откуда знаешь? — спросил штабной Милиц-кого.

— Я два года на Кавказе безвылазно. Знаком с десятками чеченских семей, за столом у них дома сидел и все это видел.

— Я гораздо больше на Кавказе и такого не слышал, — с обидой в голосе сказал тот же штабной.

— А, возможно, ситуация еще сложнее, — продолжал Милицкий, игнорируя реплику. — Он ждет команды от нее как от главной в «доме», а она — от него. Потому что отель не совсем дом, вокруг чужие люди, и она уже считает главным мужика. Так они и будут друг от друга ждать команды. Это замкнутый круг. В общем, её нужно вывести оттуда, — закончил он.

— Вы правы, — подумав, сказал Угрюмов. — Попробуйте добиться, чтобы отпустили женщину. Но аккуратнее. Они психически нестабильны.

— Я это уже заметил, — Милицкий дёрнул щекой. — Тот, что ведет переговоры, Аслан, чуть гранату в меня не бросил. Потому что от него жена ушла.

— Да, половина всех захватов из-за баб. Она кинула — он идет заложников брать, — усмехнулся кто-то из «Альфы».

— Больше, — ответил Милицкий. — Восемьдесят процентов из-за баб, еще десять — проблемы на работе. Убежденных террористов мало.

— Забросьте прослушку. Будем понимать, как они реагируют на Ваши визиты, — сказал Угрюмов. — Когда поймем, что они Вам доверяют, можно склонять их сдаться.

На прослушку посадили нашего бойца Саню. Его, как и Милицкого, засунули в штаб после Будённовска — контузия руки, пуля попала в автомат. Отрикошетило так, что пальцы перестали сгибаться.

Серега поднялся по лестнице и на ходу забросил прослушку в окно.

— Это снова я, Сергей. В штабе просят, чтобы вы отпустили заложницу.

— Это еще зачем?

— Я не знаю, — отрешенно сказал Милицкий. — Они что-то там говорили, что это обычная практика — освобождать баб и детей. Что все террористы так делают, потому что негуманно их держать. Это типа негласного правила.

Повисла тишина. Через минуту к Милицкому, сидевшему на ведре, вышла женщина. Он отвел ее в штаб, где её тут же принялись допрашивать.

На прослушке оживился Саня:

— Они обсуждают возможность сдаться. Один из них сдрейфил, мол все равно накроют, даже если выпустят.

— Отлично, — сказал Угрюмов. — Надо дожимать.

Милицкий вернулся «на ведро».

— Мужики, слышите меня?

— Да, Серега, чего?

— Слушайте, мужики, может сдадитесь? Зачем вам этот геморрой. Уйдете с деньгами, так они вас все равно найдут. Я услышал в штабе, что сюда летит генерал из Москвы.

— Зачем? — испуганно спросил террорист.

— Так вы не знаете, какую шумиху подняли. Город оцеплен, операция будь здоров. По всем каналам показывают.

Серега рассказывал нам, что обрисовал большой ажиотаж вокруг захвата, чтобы Аслан, как главный террорист, почувствовал свою значимость. Это же к нему, к Аслану, летит генерал из Москвы.

— Почему он психанул и выдернул чеку? — рассуждал Милицкий. — Скорее всего, вспомнил, какой он жалкий и несчастный. Было важно поднять его самооценку и на эмоциональном подъеме договориться о прекращении захвата. Переговорщики всегда ловят этот эмоциональный подъем террориста, именно тогда с ним можно договариваться. Попытки договориться на спаде, когда террорист расстроен, встревожен, зол, как правило, провальны.

— Ага, сдадимся. И попадем в УФСБ Краснодарского края? Там есть у меня враги, нас засадят по максималке.

— Слушай, я могу поговорить с генералом, чтобы он вас в Москву забрал. Хочешь?

— Что за генерал?

— Какой-то Тихонов [15] Александр Евгеньевич Тихонов, генерал-полковник, начальник Центра специального назначения ФСБ России. . Летит сюда специально для тебя. Слыхал о таком?

— Слыхал! Ещё бы! — воскликнул террорист почти с восторгом.

Этим предложением Серега поднял самооценку террориста до небес. Еще минуту назад Аслан был брошенным мужем, рядовым бойцом осетино-ингушского конфликта, а уже сейчас с ним будет говорить генерал, который общался с главными осетинскими командирами. Как человек воевавший, он слышал о Тихонове. И понимал, что это за величина.