Коллектив авторов - Ровесники. Немцы и русские [сборник]

Моя бабушка Роза Абрамовна Жак (Кулешова) (1870–1956)

Это был самый близкий и дорогой для меня человек после мамы. Бабушка вырастила меня. Все мое детство прошло под присмотром бабушки. Все мои воспоминания о детстве связаны с ней. Она родилась в Дагестане 12 ноября 1870 года в Темирхан-Шуре (Буйнакске, названном так в честь героя гражданской войны Уллубия Буйнакского). Семья ее была большая, трудовая и дружная, все потом делали себя сами, выбивались в люди, как тогда говорили. Жили трудно. Знаю, что бабушка училась в русской школе только один год. Окончила она этот год с похвальным листом за отличную учебу. Но больше в школу ее не пустили, как она ни плакала. Ей очень хотелось учиться, но так и не пришлось. Она прекрасно говорила, без всякого акцента, по-русски, у нее был светлый ум, прекрасный мягкий характер, человеком она была интересным и красивым. На бабушке лежали все заботы о домашнем хозяйстве. Бабушка сама обшивала детей. Она с детства умела шить, вязать, в доме была швейная машина, а какие цветастые коврики из лоскутов на подстилки она вязала! Потом уже даже меня она научила штопать носки, пришивать пуговицы, чистить овощи к обеду. Так и шла бабушкина жизнь в заботах о детях и быте.

Первая мировая война мало затронула Порт-Петровск: мальчики еще учились в гимназии. Первым уехал в Ростов, где и поступил на юрфак, старший сын бабушки. Это был уже 1916 или 1917 год. В Ростов был эвакуирован Варшавский университет (немцы взяли Польшу, а Ростов – не было бы счастья, так несчастье помогло – получил университет). Революция докатилась и до Порт-Петровска. Через город шли эшелоны возвращавшихся с Кавказского фронта войск. Ждали погромов. Это – весна 1918 года. А потом к городу стали подходить банды имама Гоцинского, грозя вырезать всех неверных, а заодно и евреев.

Оставив все, семье удалось сесть, кажется, на один из последних пароходов, идущих в Астрахань. Перевели дыхание и уехали в Ростов, где жили многочисленные родственники, перебрались в конце концов на квартиру в доходном доме Модиных. Двор был большой, шумный и многонациональный. Жила здесь и семья Вучетичей с сыном Евгением, будущим знаменитым скульптором. Мама вспоминала, что он в детстве сильно заикался, ребята его почему-то недолюбливали, называли «Женька-заика».

Моя мама

Ее звали Рахиль Константиновна Жак, и была она для всех, кто ее знал, а знали ее многие и считали прекраснейшим человеком, Рахой, Рахилечкой, Рахитой. Она родилась в 1906 году. По рассказам близких людей была смышленым, веселым и озорным ребенком.

Братья, особенно Давид, любили сестру и часто выгораживали ее и защищали от отца за проказы. Мама рано научилась читать. Она рассказывала, что еще до гимназии любила сидеть за столом, за которым братья делали уроки. Так, по ее словам, она начала вместе с братьями знакомиться с латынью. Память у нее была хорошая, но поскольку она сидела с другой стороны стола, то воспринимала долгое время латинские фразы «вверх ногами». Была смешливая, непоседливая, любила напевать и танцевать. Очень многие песенки тех лет я знаю с ее «напева». Она еще застала гимназию в Порт-Петровске, где училась первые три класса. С весны (ранней в Дагестане) и до поздней осени братья не вылезали из моря. Научили рано плавать и маму. Плавала она уже и после выхода на пенсию прекрасно. У нее всегда было много подруг. Рано начала читать. Благо у деда была прекрасная библиотека русской и зарубежной классики, выписывались все «толстые» журналы и лучшие детские. Когда мама пошла в первый класс, началась Первая мировая. Шли через город эшелоны на Кавказский фронт. Мама вспоминала парад войск в Порт-Петровске, который принимал командующий Кавказским фронтом князь Николай Николаевич (человек громадного роста, его называли «десять пудов августейшего мяса»). Солидная была фигура среди романовского семейства. Маме было 10–11 лет, когда произошла революция. Теперь уже шли эшелоны с фронта, который развалился. Война всем осточертела, солдаты рвались домой. На Кавказе после весны революции усиливались белые. Деникинцы захватили Кубань. В Дагестане свирепствовали банды имама Гоцинского. Как всегда, на Кавказе столкновения социальные перерастали в национальные. Шла тюрко-армянская резня в недалеком Баку. Советская власть не удержалась здесь, на Кавказе. Поговаривали о резне, которую собирался учинить красным и евреям Гоцинский.

В Ростове было поспокойнее, там было много родственников деда и бабушки (их братья и сестры), и, передав кооперативу служащих свое «дело» – магазин тканей, семья снялась с насиженного места.

Морем с приключениями и страхами добрались до Астрахани, а затем и до Царицына по Волге, откуда поездом приехали в Ростов. Здесь мама продолжала учебу в сов. труд, средней школе. Подруг и друзей было много. Училась мама все годы хорошо. После окончания школы встал вопрос, что делать дальше. Дед при советской власти был зачислен в «нетрудовые элементы» и «лишенцы» (лишен избирательных прав, что затрудняло получение высшего образования). Надо было идти работать, чтобы получить «рабочий стаж», открывавший дорогу в вуз, хотя и с большими сложностями.

Мама поступила на экономический факультет университета (позднее Ростовский институт народного хозяйства) на отделение бухгалтерского учета. Но проучилась она два или три года, помешало то, что она вышла замуж за моего отца (в 1930 году). Время было трудное, но по молодости лет веселое, вокруг были интересные люди, и мама вспоминала это время как самое счастливое в своей жизни.

А потом появился приехавший сюда из Грозного Павел Барсуков, быстро выдвинувшийся как комсомольский работник. Сначала он был директором школы. Быстро отбил маму от ее поклонников, и они уже в январе 1930 года после свадьбы родственников шутливо подписали им поздравление: «Следующие». Первый ребенок у молодоженов – девочка – погиб из-за халатности персонала роддома. В ноябре 1953 года уже в частной клинике известной акушерки появился и я. Вскоре после этого отец уже работал на Дальнем Востоке, мама со мной уехала к нему Приехала туда, чтобы помочь маме с малым ребенком, и бабушка Елена Ивановна. В 1936 году мы вернулись в Ростов.

После трагедии с отцом мама работала счетным работником сначала на обувной фабрике им. Микояна, а потом перешла работать в плановый отдел треста «Ростовстрой». Нам с мамой очень повезло благодаря тому, что отец отправил нас в Ростов, и тому, что мама осталась с девичьей фамилией Жак, да и контора Ягоды, а затем Ежова не управлялась с валом Большого террора. Хотя страх тех лет мучил маму вплоть до 60-х годов, уже после посмертной реабилитации отца.

Мои воспоминания мамы до начала войны связаны с походами по врачам. Мама забирала меня после работы из детского сада. Помню, в 1938 или 1939 году в день 8 Марта женщин отпустили раньше, мама зашла за мной. Был теплый весенний день, мама была в жакетке и берете, такая молодая, веселая и красивая.