Крис Хит - Robbie Williams: Откровение

В конце концов чувство вины его совсем задавило, и он просто взял и выложил ее.

«Она ужасно расстроилась. Потому что курение — это нечто из моего прошлого, о чем она волновалась довольно долго». Тем не менее все могло бы быть и хуже: «Да, она очень расстроилась, но в то же время поняла меня. Она выразила мне свое горе адекватно — не на тысячу процентов, а ровно настолько, чтоб я понял: из конуры меня не выгнали, но конкура — потрепанное безопасное место».

Сейчас он согласен бросить через месяц, после Soccer Aid.

«Будет тяжело. Думаю, какое-то время попользуюсь пластырями и вейпом. Но, слушай, мне — сорок два года. У меня двое детей. Не курить — это очень хорошая идея».

Программа Loose Women снимается через реку, в студии South Bank. По радио играет свежий хит Coldplay — «Adventure of a Lifetime». Роб говорит, что только недавно оценил эту песню. «Но в своем арсенале иметь ее не хотел бы. Есть несколько песен Coldplay, которые хотел бы — „The Scientist“ и „The Clocks“».

Он замечает, что помимо курения недавно приобрел еще одну привычку.

«Я жру во сне, — признается он. — И довольно много. Первую пару ночей я… — он изображает одурманенного и сбитого с толку. — Э-э-э, вчера вечером я вставал-ел? А у меня в мозгу прям как кадр поляроида: виноградв ореховом масле. Мне кажется, такое происходило ночей шесть. Мы запирались, но я все равно выбирался. В Комптон-Бессет у нас в спальне четыре замка, так что я подумал, если на все запереть, то, когда буду отпирать, разбужу Айду. А она — не проснулась. Ну как бы там ни было, от некоторых ночей просто как будто фотоснимок того, что я делал, а в пару ночей я вставал, Айда спрашивала „ты куда“ и я такой „пожрать во сне“ и выхожу».

Чего ешь-то в основном?

«Зерновые лепешки. Финики. Орехи».

Мы приближает меня к студии. Он добавляет:

«Однажды съел брауни».

Поприветствовав Айду и поболтав в буфете с сегодняшним гостем, Райланом, он усаживается в гримерке смотреть шоу по монитору. На экране сегодняшние ведущие говорят о том, в кого из знаменитостей они были влюблены детьми. «Не в Робби?», — спрашивают Айду.

«Нет, нет. Мой — Том Круз. До кушетки, я бы сказал… я рыдал беззвучно…» И вскоре она уже рассказывает, что ее бабушка — суеверная, боится шапки на кровати — плохая примета. «Роб меня высмеивает за это совершенно беззастенчиво… А бабушка говорит: никогда не клади шапку на кровать, никогда… Роб вот вообще ни в какие такие плохие приметы не верит, швыряет шапки на кровать». Она показывает, как именно, когда это происходит, она хватает головной убор-нарушитель и затем маниакально разглаживает постель, как будто может стереть воспоминание и удалить действие плохой приметы. «Выглядит как полное сумасшествие, — говорит она. — И он надо мною просто ржет».

«Мне кажется, она сегодня слишком уж расслаблена, — глядя в экран говорит Роб. — Не знаю, по правде ли».

Рекламная пауза.

«А ты слышал новый альбом Radiohead?» — спрашивает Роб, имея в виду A Moon Shaped Pool , вышедший на прошлой неделе. «Он такой утонченный, что нужно купить два экземпляра?» — сухо спрашивает он, замечая, что не понимает эту группу. Хотя голос Тома Йорка считает просто невероятным. «Он может спеть чо-чо-чооорная овцааа и ты прям почувствуешь шерсть. Будешь долго думать: была ли шерсть на самом деле, и что это все значит».

Он выходит на улицу покурить. Говорит, что Тедди думает, что когда Айда уезжает на работу — это значит петь: «Я думаю, что она думает что все, и мама и папа, уходят из дому чтобы петь». Он вспоминает, что недавно обедал с Аделью и обсуждал с ней искусство живого выступления. «Так я спросил: „Ты сколько времени на сцене обычно?“, она — „Один час сорок пять минут“. Я говорю: „Зайка, это идеально — дольше и не надо. Меня всегда убеждали, что надо петь два часа, но вот идеально — час сорок пять“. И тут она такая: „Ага, твой концерт мог бы быть на двадцать минут покороче“. Он радостно смеется. „Думаю, что Адель считает, что все, что не есть чистейшая правда — все ложь. А зачем напрягаться и говорить что-то кроме чистой правды?“» Проясним: он не сказал это так, что это может быть истолковано иначе, чем заслуживающее восхищения качество.

Шоу включается снова. Все эти Loose Women, свободные женщины, выяснили, что у Айды так и не было девичника, поэтому предлагают закатить такую вечеринку. У Райлана берут интервью — он говорит, что он с его супругом не продавали свою свадьбу никому.

Роб поворачивается ко мне: «А мы продали». И смеется.

«Думаю, когда мы обручились на Рождество, — говорит с экрана Айда, — Я думаю, что Роб счел эту „помолвку“ последней чертой, дальше которой идти некуда. Мне кажется, он вряд ли думал о какой-то там последующей „свадьбе“. Он такой типа: „колечко получила? Ну все, мы женаты!“»

Роб в гримерке согласно кивает. Он поворачивается к Джине, которая его всегда гримирует (а сегодня она гримировала Айду): «И я на самом деле думал, что „окольцован“. Кто-то из ее друзей недели через две, как я дал ей кольцо, принес ей некий журнал про свадьбы. А я такой: зачем тебе это?»

«Для него прям сюрпризом стало то, что после этого еще и свадьба нужна, — продолжает рассказывать экранная Айда. — После помолвки он такой, не понимаю, чего мы говорим о свадьбе, мы ж уже обручены». И по ее словам, в конце концов он согласился на церемонию. На дне ее рождения он согласился назначить дату, но — до того, как он уедет работать. «Мы все провернули за полтора месяца, — говорит Айда. — Подружками невесты у меня были мои собаки».

Потом на Loose Women идет ряд вопросов на разные темы. Роб проскальзывает в студию, но держится на заднем плане. Беседа снова сворачивает на свадьбу, и тут они спотыкаются.

«А я могу я кое-что сказать? — встревает Роб. — Я не собирался жениться никогда вообще. В двадцать семь лет я сделал заявление. Пока мне было двадцать с чем-то, я хотел, чтоб меня кто-нибудь приструнил. А в двадцать семь я решил: „Ну явно ж жениться не получается — вот и не женюсь никогда. И это прекрасно“. А потом мы обручились, и я подумал: „Трудное дело сделал“».

«Да уж, не готов ты был к…» — говорит Айда.

«К реальной женитьбе не готов был», — соглашается он.

«Собиралась я одну историю про тот журнал рассказать, — замечает она. — Но не хочу, чтоб ты выглядел как мудак».

Август 2010 года

Роб и Айда поженились 7 августа 2010 года в саду его дома в Лос-Анджелесе.

«Великий день, — говорит он. — Лучший день моей жизни».

Предполагалось, что церемония будет секретной. Друзьям и семье сказали, что Роб закатывает большую вечеринку в честь своего юбилея — 20 лет в шоу-бизнесе. Но он также понимал, что люди поймут, что к чему. И неизбежно поползли слухи. За пару дней до церемонии Роб поговорил со знакомыми журналистами, и они сделали ему одолжение — одолжение, за которое очень скоро попросят расплатиться — распространив фальшивую новость о том, что свадьба действительно пройдет в эти выходные, но — на острове Каталина, в нескольких милях от берега. И вот именно эта «утка» — «Тайная церемония на романтичном острове у берегов США завтра» — на следующий день украсила обложку The Sun, а репортеры отправились в море.