Александр Севастьянов - Русское движение за тридцать лет (1985-2015)

Заданные Кремлем «правила игры» могли привести только к одному: Русское движение осуждено было пойти по крестному пути, в ходе которого неизбежно должно было усвоить, перенять и отчасти задействовать самый успешный из всех известных опыт национально-освободительной борьбы — опыт ирландских борцов за свободу своего народа. Напомню о нем в нескольких словах.

Актуальное и систематическое изложение истории ИРА читатель найдет в серии публикаций некоего Къабарчи Дзакаре (возможно, псевдоним) на сайте АПН, свидетельствующих о серьезной профессиональной подготовке автора и его стремлении предать общественному осмыслению накопленные знания по предмету. Статья Дзакаре, между прочим, очень хорошо, детально, как учебное пособие, раскрывает приемы борьбы спецслужб с подпольем. Но главная суть ее в другом.

Ниже даны несколько цитат из работы Дзакаре, но с моими комментариями, позволяющими оттенить российскую национальную специфику, а также подчеркнуть фундаментальные различия в ситуации, имевшей некогда место в Ирландии и имеющей его ныне в России.

Цитаты: «В начале “Волнений” (завершение 1960-х годов)… произошло организационное оформление лагеря радикальных республиканцев, а приток целевых средств из-за границы в нищую страну фактически поставил партизан в положение источника социальной защищённости».

«В странах с большими ирландскими диаспорами — Великобритании (шесть миллионов), Австралии (шесть миллионов), Канаде (четыре миллиона), Аргентине (миллион) и США (тридцать восемь миллионов) существовало общее убеждение, что таким образом финансируется вооружённая борьба PIRA. Однако те, кто непосредственно принимал участие в этих сборах, утверждают, что правительства настолько жёстко контролировали эти деньги, что потратить хоть сколько-то значимую сумму не на заключённых или пропаганду Шинн Фейн было абсолютно невозможно. Вооружённая борьба PIRA финансировалась анонимными дарителями в США путём достаточно сложных финансовых трансакций, которые маскировались под оптимизацию налогов и зарубежные инвестиции. Этнические музыкальные группы “повстанческого” направления, в первую очередь американские “Wolf Tone” и “Irish Brigade”, если и играли в этом какую-то роль, то только создавая благоприятный климат для таких трансакций в личном общении с сотрудниками американских правоохранительных органов.

Для сравнения NORAID собирала 100–300 тысяч долларов в год, а PIRA из разных источников (включая собственный бизнес и военный налог) получала по различным оценкам от 5 до 10 миллионов долларов в год (из них 80 % уходило на операционные расходы)».

Комментарий: Следует, все же, отметить исключительную роль ирландской диаспоры в качестве оргцентра, а также источника финансов, материальных ресурсов и оружия. Ничего подобного у русских нет и в помине.

Но, может быть, еще большее значение ирландская диаспора имела в плане пиара, создавая в общественном мнении всего цивилизованного мира положительный образ ирландских борцов за свободу и независимость своего народа. Пропаганда по всем странам рассеяния ирландской культуры, ирландских деятелей литературы и искусства (а этот народ породил немало талантов), героизация ирландского боевого подполья и т. д. играли важную роль в идейно-политической битве, сопровождающей, как обычно, битву военную. И надо сказать, ирландцы эту битву в целом выиграли. Бывшим гражданам СССР, в частности, хорошо памятно сочувственное отношение к правам и свободам ирландцев в советских СМИ.

Русским националистам на подобный резонанс в мире рассчитывать, конечно же, не приходится. В отличие даже от украинских националистов, у нас нет и не будет поддержки во внешней среде, как это было у большевиков (пустые надежды на такую поддержку профессора Петра Хомякова стали одной из причин его краха).

Да и диаспоры такой у нас нет, принимать за нее русскую эмиграцию первой волны или ее потомков уже невозможно (а про последующие волны и говорить не приходится). Что же касается русских, временно отрезанных от России несправедливыми большевицкими границами, то обложить данью в пользу Русского движения эти дискриминированные в новых этнократиях слои — задача, может быть, и реальная, но лишь на перспективу, ибо требует глубокой проработки. Русская солидарность пока не достигла уровня солидарности ирландцев.

Цитаты: «Уникальной на тот момент особенностью ирландских подпольных армий было наличие у них представительства в публичной политике. Так PIRA была представлена партией Шинн Фейн (“Мы сами”).

Часто эту систему описывают как военное и политическое “крылья” движения, но это неверная аналогия (порождeнная практикой конспирации). На самом деле суть системы в том, что в партии Шинн Фейн сколько-то значимый пост могло занимать только лицо, имеющее опыт применения революционного насилия. Большинство бойцов PIRA являлись одновременно членами или даже активистами Шинн Фейн. Это позволяло им в случае ареста избегать щекотливых процедур, чреватых разоблачением. Дело в том, что в Приказах по строевой части PIRA, подлежащих исполнению во всех без исключения ситуациях, был записан строгий запрет участия в процедурах, в том числе принесении клятв, которые могли бы означать признание суверенитета британской Короны на ирландской земле».

«Что-то рассказывать о членстве в PIRA, даже сейчас (через семь лет после её официальной ликвидации) решаются только люди, по каким-либо причинам покинувшие организацию».

«Точно такие же положения имелись в уставе Шинн Фейн. Таким образом пленные бойцы могли избегать косвенного признания своего членства в преступной с точки зрения британского закона организации, ссылаясь на свои политические убеждения как членов партии Шинн Фейн. От Шинн Фейн была польза также и в том, что она могла официально представлять PIRA на переговорах с британцами, и даже не принимая участия в выборах (долгое время Шинн Фейн официально не участвовала в выборах в “незаконные” парламенты Соединённого королевства и республики Ирландия) официально заниматься пропагандой. При отсутствии Шинн Фейн пропаганда PIRA ограничивалась бы рассылкой пресс-релизов, подписанных “П. О'Нейл, Дублин”. А Шинн Фейн вполне официально владела СМИ, использовала агитаторов, проводила встречи с избирателями, с зарубежными политиками и журналистами для создания широкого паблисити вооружённого сопротивления. При Шинн Фейн функционировала организация помощи заключённым “Зелёный крест” и различные заграничные НКО по сбору средств на избирательные компании. Крупнейшими такими НКО были американские NORAID и FOSF. Эти организации вполне открыто собирали средства в ирландских пабах и на концертах ирландской музыки по всему миру».