Валерия Новодворская - “Диагноз - маниакально-депрессивный психоз”

— Есть ли в России необходимые конституционные и правовые механизмы для оппозиции противопостоять неконституционной практике правительства, прокуратуры и всего истэблишмента (если таковые имеются) — так, как это делается, например, в США или, скажем, в маленьком Израиле?

— На сегодняшний день конституция России наполовину списана с конституции США. Это хорошая конституция, только она не в пору стране. Конституция-то как раз и подходит западникам — Союзу Правых Сил и другим. Но те, кто сейчас правит страной, плевать хотели на конституцию, они ее нарушают направо и налево. Сколько раз была нарушена конституция президентом Путиным, мы уже считать устали. Т. е. судебная власть и, так называемая, законодательная власть еще в прошлом парламенте (который был несколько лучше нынешнего) взяла да отменила беловежские соглашения. Это был совершенно маниакальный акт. Это все равно как Англия сейчас взяла бы в Палате лордов и Палате общин и отменила акт о независимости США, и заявила, что США по-прежнему являются колонией Великобритании. — Это равносильно. Надо быть окончательным маньяком, чтобы принимать такие документы. Заметьте, это предыдущая Дума, не нынешняя сделала, что примет нынешняя — подумать страшно.

Так что, как видите, все ветви власти и большая часть народа и наличием конституции абсолютно не озабочены. Не они ее писали, они ее приняли, правда, прочитать забыли. Конституционные механизмы, к сожалению, не могут действовать. Конституция не является выбором народа, если она не является сущностью его, его группой крови, как в США. Получается так: конституция сама по себе, страна — сама по себе.

— Верите ли Вы в возможность объединения правых сил для решения главных задач — легального конституционного и правового противостояния власти? Видите ли Вы такие силы в сегодняшнем политическом бомонде России? Какие политические силы и движения наиболее близки Вам?

— Когда речь идет о России, здесь лучше не говорить о силах, которые способны противостоять, потому что это, скорее, бессилие. Их поддерживает меньше 10 %, в соотношении 1 к 10, причем “Яблоко” — это абсолютно не-правая сила, далеко даже не демократическая партия США, это, в лучшем случае, немецкие социал-демократы, только они при этом еще совки вдобавок и люди очень малодушные, привыкшие к тому, к чему привыкла советская интеллигенция: к сотрудничеству с властью, и привыкшая получать незаработанное. Так что менять чтобы-то ни было нужно умеючи. Сейчас не партии надо создавать, в России не та ситуация, все силы здравого смысла оказались вне парламента, так что о парламентской, конституционной деятельности и речи нет. Здесь нужен общий фронт сопротивления, сопротивления тому, куда катится страна, сопротивления настоящему фашизму, к которому часть власти уже пришла.

— Есть информация, что после выборного блефа в парламент Кремль принялся утешать не прошедших, предложив целому ряду представителей СПС и Яблока разные должности в правительстве. Насколько это соответствует действительности?

— Естественно, власти хотели бы сейчас всех замазать и всех употребить, чтобы было все как при советской власти, т. е. общенародное государство, общенародная собственность и круговая порука.

— Представители президента заявили, что это делается, дабы оппозиционным силам дать возможность участвовать в общем процессе, высказывать свои взгляды и претворять их в жизнь.

— На самом деле это для того, чтобы сделать оппозицию соучастницей, чтобы оппозиции просто-напросто не было. Но, кажется, на этот раз не получается, потому что уже принято решение на демократическом совещании — бойкотировать президентские выборы, у демократов не будет своего кандидата, т. е. сейчас мы будем пытаться осуществить идею, которую мы, диссиденты, осуществляли при Советах — несотрудничество с властью, безусловно — неучастие в правительстве, не участие даже в президентских выборах, т. е., чтобы ни делала власть — не помогать, не участвовать, не соучаствовать. В свое время была идея несотрудничества с большевиками, если бы интеллигенция не пошла на службу к большевикам, то и сов. власти не было бы, не пришлось бы решать эти вопросы сейчас. Но здесь, конечно, будет очень много крыс, которые побегут с корабля. Они готовы сотрудничать хоть с Гитлером, хоть с Муссолини, хоть со Сталиным. Такие, как Никита Михалков — классический пример.

— Кстати, как Вы считаете, если так будут разворачиваться события, хватит ли у Путина сил снова загнать людей в сталинское время, если он того пожелает?

— В сталинское время загонять не надо, потому что сталинское время имело дело, и Сталин имел дело, с еще не построенной страной. Он имел дело с крестьянами, которые привыкли работать каждый на своем наделе, с индивидуальными собственниками, он имел дело с еще не согнутой интеллигенцией. Собственно, тогда только начиналось время растаптывания человека, переделка человеческого материала. Для того, чтобы выработать советский народ, для того, чтобы произвести "совков", понадобились дикие меры, совершенно чудовищное насилие. А Путин имеет дело с советскими людьми, которые строятся по первому требованию, только одиночки отказываются. Здесь не нужны сталинские репрессии, здесь достаточно будет брежневских. Вот Ходорковского посадили, бизнес забастовку не устроил, биржы не закрылись. И собираются палаты и Путина встречают аплодисментами, и никто не отказывается с ним сотрудничать. На самом деле, подобный арест должен был бы встретить коллективный протест бизнеса на уровне отказа работать в стране.

— Есть ли в охоте на олигархов, на Ваш взгляд, национальный момент или он всецело отсутствует, как утверждает Путин? Почему согласно детской считалочке на этом же “золотом крыльце” не смогли рядом с Березовским, Гусинским, Ходарковским, поместиться господа Черномырдин, Потанин, Лужков и иже с ними?

— Ну, во-первых, господин Лужков лакей по своему характеру и готов лизать власти ее янычарские пятки. Он только с Ельциным не дружил в последнее время, потому что Ельцин был великодушен, и чувствовалось, что сажать он никого не собирается. Вот поэтому Лужков немедленно стал говорить о своей собственной кандидатуре на президентских выборах. Но в случае с Путиным он понимает с кем имеет дело. Он понимает, что это гос. безопасность, он понимает, что это насильники, военные преступники, что это зло весьма вооруженное и весьма опасное. Поэтому он согнулся первым. Потанин тоже все понял и никуда не лез.