Игорь Ротарь - Войны распавшейся империи. От Горбачева до Путина [калибрятина]

привычке руку в кармане куртки. Неожиданно, почти как в голливудском боевике, из машины

выскочил полицейский и с криком «Ни с места!» направил на меня пистолет. Узнав, что я

иностранец, который всего лишь хотел спросить дорогу, страж порядка смягчился. Он объяснил

мне свое странное, с российской точки зрения, поведение: есть вероятность, что человек,

держащий руку в кармане, может выхватить пистолет. Коп честно сказал, что, если бы я не

остановился, он бы выстрелил.

Второй такой прокол произошел у меня на дополнительной проверке на таможне. После того

как я не услышал требование вынуть руку из кармана, пять человек бросились на меня, с силой

прижали к столу и грубо обыскали.

Цензура по-американски

Да, конечно, в США нет цензуры в советском понимании этого слова. Но, как говорят сами

американцы, существует softpower (мягкая сила): материал, написанный не в стиле мейнстрима,

просто не опубликуют в сколько-нибудь значимом американском СМИ.

Как журналист я довольно много сотрудничал с американскими изданиями и знаю ситуацию

не понаслышке. Расскажу о тех темах, которыми занимался сам. Например, во время войны в

Югославии невозможно было написать статью, хоть частично оправдывающую действия сербов.

А в нынешней ситуации в Восточной Украине, безоговорочная правда, естественно, на стороне

украинцев, противостоящих «российской оккупации».

Хотя формально американские журналисты и пытаются быть «объективными и

нейтральными» (декларируемый принцип западных СМИ), в реальности статьи получаются

«черно-белыми», четко выражающими позицию одного из участников конфликта.

Когда я работал в одной американской правозащитной организации, отслеживающей

нарушения прав верующих в странах бывшего СССР, я должен был всегда давать две точки

зрения: пострадавших верующих и властей. Но и я, и редактор заранее знали, что мнение властей

будет представлено неубедительным – ведь если бы власти были правы, то мы бы эту статью

просто не напечатали, так как нашей задачей было информировать именно о нарушениях прав

верующих.

Может, и менее грубо, но и в массовой американской прессе действует тот же принцип.

Скажем, можно процитировать кого-нибудь из украинских сепаратистов, однако это мнение не

должно «перевешивать» точку зрения защитников территориальной целостности Украины.

Интересно, что редактор никогда не скажет тебе, что такой-то материал не проходит по

цензурным соображениям. Тебе попросту объяснят, что статья «слабовата, тема не раскрыта».

Как правило, редактор и сам в это верит.

Новый Советский Союз?

Стоит отметить, что еще лет тридцать назад США были более свободной страной. Однако,

как свидетельствуют сами американцы, в США регулирование жизни усиливается более

быстрыми темпами, чем в Европе, и атакам подвергаются в первую очередь «греховные»

свободы. Америка все больше напоминает Советский Союз, славившийся своим ханжеским

целомудрием.

Курить в США нельзя не только в ресторанах, но и в парках, на пляжах и пешеходных

улицах. Есть даже целые города, где эта пагубная привычка запрещена повсеместно.

Не многим лучше дело обстоит и с выпивкой. В питейном заведении, например, вам ни за что

не подадут две кружки пива сразу – а вдруг вы резко опьянеете уже от одной! После

одиннадцати часов вечера жизнь в Сан-Диего, где я живу, замирает. А в час ночи закрываются и

последние бары. С этого времени продажа спиртного запрещена до утра, причем не только в

питейных заведениях, но и в магазинах.

А уж «снять» в Сан-Диего проститутку решится лишь редкий камикадзе. Каждая десятая

жрица любви – это переодетый полицейский. В США «покровительство проституции» –

серьезное правонарушение. Совершивший его проведет около суток за решеткой, после чего

заплатит солидный штраф. Впрочем, в Сан-Диего власти придумали и более хитрое наказание. У

любителей платной любви конфискуются на несколько месяцев автомобили, рассматриваемые

как «орудие преступления».

Когда в отдаленном кемпинге в пустыне я зашел в магазин босиком, его хозяин немедленно

сделал мне замечание. По его мнению, я был одет неприлично. Мне в тот момент почему-то

вспомнился далекий тайский остров, где объевшаяся наркотических грибов западная молодежь

раздевалась догола прямо в ресторанах. Не скажу, что я одобряю такой стиль поведения, но в тот

момент Таиланд показался мне милее скучно-чопорных Штатов.

Все не так плохо!

Тем не менее, несмотря на все эти издержки, в целом, демократия в США все же «работает»

и, конечно же, более органична здесь, чем диктатура или автократия. На низовом уровне в стране

практически нет коррупции, здесь не надо бояться вымогающих взятку полицейских, уголовных

«авторитетов». Закону здесь должны подчиняться все, в том числе и «сильные мира сего»,

поэтому и «маленький человек» здесь чувствует себя вполне защищенным.

Но, на мой взгляд, такая органичность демократии объясняется выработанными за века

особенностями характера американцев, впрочем, как и других представителей западной

цивилизации.

2. Американский характер

«Хорошее начинание, но не для нашего климата!»

«Хорошее начинание, но не для нашего климата!» – говорили герои Фазиля Искандера.

Приблизительно то же самое я могу сказать и о попытках внедрить демократию во многих

регионах распавшегося СССР. Я разделяю взгляды известного писателя Евгения Водолазкина,

считающего, что демократия хороша не для любого общества.

«Дело в том, что те демократические законы, которые мне нравятся, и демократическое

устройство жизни, которое там (на Западе. – Прим. авт. ) существует, предполагают высокую

степень личной ответственности, чего нет, к несчастью, у нас.

Там человек не бросит окурок на землю, даже если на него никто не смотрит. Это так

называемая анонимная ответственность. Ответственность не оттого, что ты боишься, что сзади

подойдет полицейский и тебя оштрафует, а оттого, что ты знаешь, что окурок надо бросать в

урну. И плевать надо в урну. У нас этого осознания нет. У нас нет в должной мере личной

ответственности человека. И без этого жизнь будет разваливаться, если это зайдет далеко. И в

этом – ответ на те традиционно недемократические формы правления в России. Потому что, если

нет личной ответственности, если внутренний хребет не действует и нет внутреннего стержня,

должной крепости, значит, должен быть какой-то внешний корсет, который все держит.

И я не люблю недемократический тип правления. Но я понимаю, что он неслучаен. Он