Владимир Мещерский - Письма к императору Александру III, 1881–1894

Едут молодые и подъезжают к Зоологическому саду, берут билеты, подходят к воротам – и что же? Кавалера пускают, а Маргариту нет.

Что сей сон значит.

Полицейский офицер объявляет, что сию барышню не пропустит, не велено пускать!

Тогда кавалер вламывается в амбицию, и начинается крупный разговор между им и полицейским.

Тем не менее несмотря на все аргументы, несмотря на все дерзости, наговоренные рыцарем обиженной дамы полицейскому – ее, беднягу, не пустили. На другой день рыцарь получает приглашение прибыть к градоначальнику [483].

Является.

Градоначальник ему объявляет, что он, как член суда, должен был более других помнить обязанность уважения к полиции, а между тем позволил себе наносить ей оскорбления, и притом совершенно неосновательно и незаслуженно. Полицейский офицер поступил совершенно правильно, на точном основании преподанной ему инструкции. В Зоологический сад запрещено пускать женщин легкого поведения.

– Вы были вчера с девкою, и эту девку полицейский не пропустил. А за ваши дерзости против полицейского офицера, – заключил [П. А.] Грессер, – я пожаловался вашему начальству.

Картина.

Маргарита, компаньонка сиятельной графини, оказалась кокоткою под маскою невинной и стыдливой барышни!

Если бы Вы могли видеть и слышать, что вчера и сегодня наполняло и переполняло все сердца и все речи в Петербурге, даже в Петербурге, то Вы бы испытали отрадное впечатление! Как французы говорят, Vous avez dit le secret de tout le monde, de la Russie entière [485]и каждого русского отдельно, заговорив языком Екатерины и Николая! Вы подняли дух и всех объединили. И опять-таки, простите мне откровенность моей речи, чуялось, что Вы одни, вне всякого человеческого влияния, и только Вы, вдохновенные правдою, подумали, решили и сделали! По этому поводу я слышу даже легенды: о том, например, как Вы собственноручно изменили проект ответа, и даже о том, как Вы будто сами свезли депешу на телеграф [486].

Да, нелегко бремя и время этих дней для Вас. Но не зная, как Вы смотрите на вопрос, смею все-таки по всему, что слышу разумного, думать, что все-таки исход далеко не безнадежен. О Вашем образе мыслей слышал только слухи, слышал, будто Вы сказали: «Ни капли крови, ни рубля для болгар!» Если Вы это сказали, то в этом сказалась глубокая мысль, на которую всякий честный русский должен призывать благословение Божие для ее осуществления. Да не будет пролита ни единая капля крови! Относительно же денег смею думать, что в интересах именно экономических теперь следовало бы не отступить перед расходом известных сумм, чтобы спасти в будущем Россию от страшных убытков от застоя промышленности и торговли и еще более от страшных потерь в случае войны.

Я не увлекаюсь вопросом болгарским, о, далеко нет; я не проповедую оккупации; но я смею находить, что мнение тех серьезных людей, которые говорят, что для прекращения невыносимого для России состояния застоя и недоверия к времени надо как можно скорее покончить с болгарским вопросом совсем, чтобы его не было и чтобы он не томил ни Вас, ни Россию. Другого средства для этого нет, как постепенное, без шума обращение Болгарии в русское владение, в русскую губернию. Для этого нужно просто послать комиссара в виде генерал-губернатора и придать ему во-первых помощника по гражданской части и затем человек 100 офицеров и чиновников и сотен пять казаков, и затем управлять без конституции [487]. Через два, три года с отличным материалом солдата болгарского и народа Болгария переродится в русскую губернию. Никто в Европе не будет против, кроме Англии; но пусть Англия мешает, пусть даже двигает флот к Дарданеллам. Вам будет стоить только намекнуть на маленькое движение войск за Мервом [488], и английская прыть угаснет моментально. Но главное, кажется мне, не терять времени, ибо более удобной минуты для начала введения русского управления в Болгарии вряд ли можно предвидеть. К тому же общественное мнение указывает на идеального человека для поста комиссара, это [А. Д.] Столыпин, он оставил в Румелии благоговейную о себе память и известен как умный, строгий, энергичный и высоко честный человек. Это клад для такого назначения. Затем есть безусловно подходящая личность для назначения в помощники по гражданской части, это знаменитый сенатор [С. С.] Жихарев, сломавший себе шею и возненавиденный всеми и пожалованный в пьяницы за то, что из преданности к Престолу и долгу в один год изловил тех 193 анархиста, которых потом перелавливали по одиночке в течение 10 лет [489]. Это замечательно умный и энергичный человек. С такими двумя личностями Вы бы могли спокойно взирать на будущее Болгарии и быть уверенным, что порученное им дело пойдет отлично.

Но затем, если попытки вернуть порядок в Болгарию ограничатся лишь как прежде, полувмешательством, и сохранят за Болгариею ее независимость и ее гибельно-шутовскую конституцию, тогда мы убережем несколько миллионов, это правда, но зато сотни миллионов убытку понесет Россия от гибельного застоя и колебания курса, так как болгарский вопрос будет периодически возвращаться и, как теперь, держать всю Россию в волнении и заслонять собою все русские вопросы, для нас сто раз более важные.

Готов всем, что чту свято на земле, поклясться, что не лгут те люди, которые так думают, и дай Бог этим мыслям удостоиться Вашего сочувствия, ибо главная их цель – освободить Вас наконец от этого ядра, привязанного к России и мешающего ей жить, под именем освобожденной Болгарии, и предотвратить вечную опасность войны. Пока Болгария не поступит под русское управление, подобно Боснии и Герцеговине под австр[ийским] генерал-губернатором [490], дотоле Россия будет изнуряться от периодически повторяющихся болгарских горячек, и всегда будет висеть над нею Дамокловым мечом – опасность войны из-за Болгарии! Россия сплелась нервами с Болгариею, – нельзя вследствие этого трогать Болгарии, не трогая Россию, и единственный выход – это соединение и слитие Болгарии с Россиею.

Завтра день Вашего Ангела. Дозвольте при мысли о нем сказать Вам, как от всей души к поздравлениям по случаю праздника присоединяю, обратившись к Богу, горячие молитвы за Вас как Монарха, за Вас как Супруга, за Вас как Отца! Да рассеют тучи вокруг Вас как Царя Ваша правда, Ваше смирение и особливо Ваша вера в Бога, да будут как всегда, благодаря этой вере, мысль Ваша и слово Ваше одно, и в этом единении да будет наша сила, торжество правды над ложью и прямоты над интригою.

Трудно представить себе и теперь тяжелее минуты, поставленной Богом в зависимость от Вашего решения. Но я не нахожу в себе ни уныния, ни сомнений. Я твердо убежден, что пока Вы твердо веруете в вдохновляющего Вас Бога, Вы не дадите себя сбить с правого пути ни одной интриге, ни одному замыслу: замолкнут голоса людские совета и указаний, и Вы начнете прислушиваться к голосу Божьего вдохновения, Вы услышите и голос исторического разума России, и затем решите!