Пол Престон - Франко. Биография

Усиление позиций Арресе и других фалангистов означало на самом деле не победу Серрано Суньера, как многие думали в то время, а скорее укрепление власти Франко над послушной частью Фаланги. Куньядиссимусу не только не удалось бросить вызова каудильо, но пущенные им в ход угрозы массовых отставок провалились, а это наглядно доказало, что он не имеет контроля над Фалангой. Из этой истории Франко вынес урок, поняв, что контроль легко взять на себя, если использовать в своих целях амбиции тех, кто стоит на верхушке режима 55. В этом, равно как и в приходе Карреро Бланко на пост руководителя министерства по делам правительства, и состоит реальное значение кризиса. С той поры Франко все болезненнее реагирует на критику Серрано Суньера, а Карреро, как и Арресе, охотно передают каудильо выпады свояка против него 143 143 Вскоре после назначения Карреро куньядиссимус сказал ему, что одна из его обязанностей —* ограждать Франко от подхалимов. Передавая эти слова каудильо, Карреро интерпретировал их по-своему. Поэтому Франко и заметил, обращаясь к свояку: «Да, я уже знаю, что ты пытался кое-что сказать про меня Карреро». Серрано не сомневался, что Карреро будет у Франко не более чем слугой. .

Карреро Бланко, проявлявший самозабвенную преданность каудильо, оказался к тому же кладезем полезных советов. Этот человек мечтал лишь о том, чтобы служить Франко, а составлявшие основу его мировоззрения навязчивые идеи об опасностях, исходящих от франкмасонства, коммунизма и евреев, соответствовали куда больше образу мыслей Франко, чем Серрано Суньера. Карреро, составлявший повестку дня заседаний правительства и доводивший до Франко основную часть информации, имел огромное влияние и всячески старался укрепить предубеждения каудильо 56. Напротив, слабость позиции Серрано Суньера состояла в том, что его ум и политический радикализм воспринимались как опасные амбиции. Теперь против куньядиссимуса работали три влиятельных и неукротимых врага: Варела и военные, Арресе с так называемыми франкофалангистами и Карреро Бланко 57. Кризис подорвал здоровье Серрано Суньера и вызвал обострение язвы желудка, от которой он сильно страдал 58.

На закате своей карьеры куньядиссимус убедительно показывал, что искренне желал вступления Испании в войну, однако Риббентроп не придал никакого значения проявлениям его воинственности 59. И Серрано Суньер, и Франко были убеждены, что капитуляция Британии не за горами. В преддверии успеха Оси каудильо не слишком хотелось поддерживать связи с американцами, поэтому он избегал контактов с американским послом. Со своей стороны, Серрано Суньер сорвал три встречи с Сэмюэлом Хором, который сказал Уэдделлу: «Суньер делает все, что может, лишь бы спровоцировать нас». Уэдделл не сомневался: эвакуация британских войск с Крита в конце мая убедила Франко, что Суэц скоро окажется в руках Оси 60. Согласно Бейгбедеру, каудильо надеялся, что война закончится без немецкого вторжения в Испанию, и ему удастся объявить о вступлении в войну как раз с началом мирных переговоров 61. Серрано Суньер и Франко безошибочно знали, что при таком отношении к Уэдделлу просьбы об американской экономической и продовольственной помощи имеют мало шансов на успех 62.

Каудильо под любыми предлогами избегал встреч с британским и американским послами. Связь с ними осуществлял любезно-циничный Деметрио Карсе-льер, министр финансов, который вел переговоры с Британией и США. Через Карсельера Франко успокаивал Союзников, тогда как Серрано Суньер вел дела с представителями стран Оси. Карсельер дал Хору два весьма сомнительных объяснения. Первое состояло в том, что Франко не хочет вмешиваться в чисто личную ссору между свояком и Уэдделлом. Из второго становилось ясно, что каудильо нежелательно, чтобы друзья из Оси заметили его слишком тесные связи с Союзниками. Ведь прошло совсем мало времени после того, как он подвергся давлению Муссолини, который настаивал, чтобы Франко официально присоединился к тройственному пакту 63. На самом деле Карсельер сильно передернул слова дуче в Бордигере и исказил содержание последующей переписки между Чано и Серрано Суньером. Это еще один пример того, что Франко, желая обмануть Союзников и выжать из них экономическую помощь, преувеличивал степень давления на него со стороны Оси.

Итальянский подход в реальности был куда мягче германского, хотя и не более эффективен. Одиннадцатого июня 1941 года Серрано Суньер официально информировал германского посла, что Чано после продолжительных бесед фюрера и дуче 2 июня в Бреннере предложил Испании открыто объявить о присоединении к тройственному пакту. Франко в характерном для него стиле проинструктировал свояка, чтобы тот в ответ на это подробно перечислил преимущества и недостатки подобного хода. Хотя ответ, выдержанный в указанном духе, не содержал конкретных выводов, становилось очевидно: возможность скорого вступления в войну Соединенных Штатов и лишение Испании зерна и топлива, которые она надеялась вот-вот получить, означали, что выполнение Мадридом пакта, подписанного после Андая, не принесло бы на данном этапе пользы ни Оси, ни Испании. Пятнадцатого апреля в Венеции Чано показал письмо Риббентропу. Тот бесстрастно заметил, что доводы испанского министра иностранных дел не претерпели изменений за шесть месяцев и испанцам следует предоставить свободу действий 64.

Несмотря на экономические трудности, вера Франко в конечную победу держав Оси вспыхнула с новой силой после нацистского вторжения 22 июня 1941 года в Советский Союз. Любопытно, что накануне вторжения Гитлер писал Муссолини: «Испания в нерешительности и, боюсь, встанет на определенную сторону, только когда исход войны будет решен» 65. Серрано Суньер, официально проинформированный о нападении Германии на Россию, выразил восхищение по этому поводу и сообщил Штореру, что он и Франко хотели бы послать на фронт добровольческие части, составленные из фалангистов 144 144 Это желание осуществилось: на фронт был отправлен 18-тысячный экспедиционный корпус, получивший название Голубой дивизии (Division Azul) — по цвету форменных рубашек фалангистов. , «независимо от полного и окончательного вступления Испании в войну на стороне Оси, что произойдет в надлежащий момент» 66.

По специальному указанию Серрано Суньера, послушная ему пресса принялась ликовать. Двадцать четвертого июня британское посольство подверглось нападению фалангистов, после того как куньядиссимус возбудил их своей речью, произнесенной в помещении штаб-квартиры Фаланги на улице Алкала. Услышав от него, что «Россия виновна в испанской Гражданской войне», а «история и будущее Испании требуют уничтожения России», толпа пошла на британское посольство, куда власти заранее подвезли на грузовиках камни. Попытка ворваться в посольство была отбита охраной. Бригада германской кинохроники прибыла на место событий, чтобы запечатлеть штурм на кинопленку. Когда Хор заявил Франко протест по поводу нападения, тот назвал инцидент тривиальным случаем — проделкой «горячих молодых голов». Было объявлено, что поступают тысячи телеграмм от фалангистов, которые просят зачислить их добровольцами и позволить отомстить России за ее вмешательство в испанскую Гражданскую войну 145 145 Муссолини был недоволен сообщением о формировании Голубой дивизии — отчасти из-за того, что с ним не проконсультировались. Не желая, чтобы Франко слишком приблизился к Гитлеру без его посредничества, дуче предпочел бы сорвать отправку испанских добровольцев в Россию. . Утверждалось, будто добровольцы выражали беспокойство, что не успеют повоевать, — так верили тогда в германскую военную мощь 67.