Яков Гройсман - Вацлав Дворжецкий – династия

3 августа 1910– родился в Киеве. Социальное происхождение – дворянин. Национальность – поляк.

1917– учился в кадетском корпусе.

1918– учился в гимназии.

1920– учился в трудовой школе.

– вступил в комсомол.

– исключен из рядов РКСМ «по причине социального происхождения».

1926-1929– студент политехнического института.

1926– 1927– параллельно закончил полный курс театральной студии при польском театре.

1929– арестован в Запорожье, где на заводе «Коммунар» находился на практике – работал слесарем, токарем, строгальщиком.

Осужден «особым совещанием» ОГПУ по ст. 58 УК на 10 лет. Обвинение: участие в студенческой органи­зации «Группа освобождения Личности» («ГОЛ»).

1929-1937– лагеря ГУЛАГа: Котлас, Пинега – Сыктывкар, остров Вайгач, Соловки, Беломорско-Балтийский канал, Медвежьегорск, Тулома.

1937– освобожден с «минусом 100».

1937-1940– актер, режиссер Харьковского драматического театра, Омского и Таганрогского ТЮЗов.

1939– рождение сына Владислава.

1941– актер Омского драматического театра.

Второй арест, осужден «особым совещанием» на 5 лет лагерей.

1941 – 1946– Омский лагерь (землекоп, чертежник в мастерской Туполева, руководитель Центральной культбригады).

1946– освобожден с «минусом 100».

1946-1956– актер, режиссер Омского драмтеатра.

1946– рождение дочери Тани.

1955-1958– актер, режиссер Саратовского театра драмы.

1956– снята судимость по первому сроку.

1958 – 1970– актер, режиссер Горьковского театра драмы.

1960– рождение сына Евгения.

1967-1993– постоянные съемки в кино.

Работа в Горьковской студии телевидения.

1970, 1989– играл в спектаклях «НЛО» (московский театр «Современник») и «Марат/Сад» (Горьковский академи­ческий театр драмы).

11 апреля 1993– скончался в Нижнем Новгороде.

Похоронен на Бугровском кладбище.

26 апреля 1939– родился в Омске.

1946– 1956– учился в средней школе.

1957– закончил школу в Саратове, поступил в медицинское училище в Омске.

1960– 1964– закончил медицинское училище, призван в ряды Вооруженных Сил, служил на о. Сахалин.

1964– 1968– учился в театральной студии при Омском ТЮЗе.

1968-1972– закончил театральную студию – актер Омского областного драматического театра.

1968– 1969– снимался в роли генерала Хлудова в фильме «Бег» А. Алова и В. Наумова.

1970– 1978– съемки на разных киностудиях СССР.

1975– присуждена Государственная премия Украинской ССР за участие в фильме «До последней минуты».

28 мая 1978– скончался в Гомеле на гастролях.

Похоронен в Москве на Кунцевском кладбище.

Этот разговор произошел незадолго до телевизионной премьеры фильма «Белые одежды», где Вацлав Дворжецкий сыграл роль профессора Хейфица, восстающего против скудоумия в науке, образ в чем-то сходный, совпадающий с собственной личностью.

– Homo sapiens – существо разумное, а следовательно, всему неразумному сопротивляющееся. Так сложилось, что с юности пришлось противостоять обстоятельствам. Мог ли я, скажем, радоваться разорению и уничтожению своего старого дворянского рода, если всегда относился – и отношусь! – к своей родословной с глубочайшим уважением! Мог ли подчиниться большевистским догматам и схоластике, если с детства меня окружали люди одаренные, образованные, интеллигентные! Я видел, как их втаптывают в грязь за их прошлое, за их убеждения.

– Не детские ли впечатления и воспоминания уже в 19 лет сделали вас, как сейчас принято выражаться, диссидентом? А по-тогдашнему – антисоветчиком, врагом народа?

– До революции для всякого культурного человека было нормальным изучать философов, читать лучшую современную и классическую литературу. А тут, в конце двадцатых, стали сжигать книги. Горели Флоренский, Бердяев, даже «Солнечная машина» Короленко горела. Я учился в Киеве в политехническом институте. И мы создали у себя подпольную группу – «Группу освобождения Личности» («ГОЛ»). Только за создание нелегальных групп тогда давали десять лет. Мы не были террористами, анархистами, мы – читали.

Читали много, вслух, в том числе и по ночам, – Спенсера, Ницше, Гегеля в оригинале, Федорова, «Бесов» Достоевского. Все это было строжайше запрещено.

– «ГОЛ» и привела вас в ваш первый лагерь?

– И это, и мое дворянское происхождение, от которого многие скрежетали зубами. В девятнадцать лет, со студенческой скамьи, меня забрали «туда».

Я сейчас анализирую то, что со мной произошло, и вот парадокс: иногда моя судьба кажется мне сложившейся на редкость удачно. «Там» я многое наблюдал, многое увидел и понял. До лагеря мне пришлось заниматься в театре – в глухой Медвежке довелось играть в самой, может быть, великой труппе в своей жизни. Лагеря собирали лучших людей страны, большую часть творческой элиты, цвет науки, там была огромная концентрация порядочности, мужества, доброты и – свободы. Это объективно, поверьте мне, и это не идет ни в какое сравнение с сегодняшней разобщенностью и отчужденностью людей, формально свободных.

В Соловках, на Беломорканале, в Сибири – везде, куда меня «перемещали», – мы уже ничего больше не боялись.

– Но ведь такое понимание свободы не могло не стать причиной не познавательного, а разрушительного для вашей личной жизни возвращения в ГУЛАГ.

– Отбыв срок с 1929 по 1937 год, я оказался на так называемой свободе. По существу вокруг, во всяком случае для меня, была все та же зона, только большего размера и с меньшим числом блестящих людей.

Я попал в Омск и стал интенсивно двигаться, интенсивно жить. Так лихорадочно живут люди, когда знают, что это ненадолго. Омск не был режимным городом, поэтому меня приняли в театр – сразу и актером, и режиссером. Там я женился, жена была балериной. Там родился мой первый сын – Владик, Владислав.

Ему было два года, когда за мной пришли. Началась война, и Омск тоже стал закрытым. Мне прислали повестку о немедленном выезде. Я отказался уезжать, написал заявление с просьбой не трогать меня, так как я нужен театру, что подтверждали и его руководители. Через три дня после этого заявления меня и забрали. Кому был нужен под боком социально опасный элемент, имевший судимость по решению особого совещания по 58-й статье!