Федор Раззаков - Олег Табаков. Либеральный русский театр

На почве пьянства у Нефедова окончательно пошла под откос и театральная карьера. Табаков долго терпел выходки своего некогда любимого ученика и не выгонял его из театра только по одной причине — Нефедов был ему как сын. Но черная кошка в итоге между ними все-таки пробежала. Все случилось в марте 1993 года, когда театр отправился на гастроли в Японию. У Нефедова была главная роль в спектакле «Обыкновенная история», но он позволил себе не прийти на первую же репетицию. Терпение Табакова лопнуло, и вечером он объявил Нефедову, что снимает его с роли. И Адуева сыграл начинающий актер Евгений Миронов (кстати, земляк Табакова — они оба родом из Саратова). И за все 45 дней пребывания театра в Японии Нефедов так ни разу и не вышел на сцену. В итоге, когда театр вернулся на родину, гонорар за эту поездку ему не выдали. Однако из театра Нефедов тогда не ушел и даже продолжил репетировать роль в спектакле «Механическое пианино». 28 ноября 1993 года должна была состояться его премьера. Но за неделю до нее Табаков отстранил Нефедова от роли: то ли по причине очередного проступка Игоря, то ли из-за плохой игры. Это переполнило чашу терпения актера, и он наговорил грубостей своему учителю. Однако даже после этого Табаков оставил его в театре. Правда, теперь их отношения теплыми назвать было уже нельзя.

Как утверждают очевидцы, Нефедова часто преследовали суицидные настроения. Однажды большая компания сидела на берегу Москвы-реки, и, когда Нефедову показалось, что внимание друзей обращено не к нему, он вскочил на перила моста и хотел броситься вниз. Его с трудом удалось отговорить от этого шага.

Частенько, будучи навеселе, Нефедов заявлял жене: «Рано или поздно я повешусь, запомни это». На что жена отвечала: «Хорошо, только не делай этого дома, дочка испугается». Но Нефедова это не останавливало. Он несколько раз мастерил петли, вбивал крюки под потолок, кричал: «Убери дочь, я это сделаю!» В большинстве случаев это была бравада, игра на публику, но глядеть на это все равно было страшно. И в этом актерстве иногда все-таки проглядывала правда, тем более сам Нефедов часто повторял: «Я хочу умереть красиво». Красивой смертью он считал именно самоубийство.

Вечером 1 декабря 1993 года Нефедов отыграл в спектакле «Ревизор» и пришел к Елене мириться. Для храбрости привел с собой друга, которого тоже накануне помирил с женой. Разговор был долгий и выматывающий. О жизни, о театре, о планах, о дочери. Все вставало на свои места, намечался выход из пике. Потом Игорь собрался за водкой. Его долго отговаривали: дескать, хватит, потом махнули рукой. Лена на прощание притянула его к себе за шнурки капюшона. И он ушел. Друг тоже засобирался домой. Лена уговаривала его подождать Нефедова. Ждал он недолго, вскоре попрощался и вышел. Почти сразу с лестничной площадки донеслись крики и, как показалось Лене, знакомые голоса. «Еще не хватало на весь дом отношения выяснять, всех перебудят…» — подумала она и открыла дверь, чтобы позвать их в квартиру. Как вдруг услышала голос друга: «Вызывай скорую. Игорь повесился».

Как выяснилось, Нефедов до магазина так и не дошел. Он спустился на площадку между вторым и третьим этажами, вбил в потолок крюк, подобрал с пола чей-то шарф, завязал петлю и повесился. Что побудило его совершить этот безумный поступок, так и осталось тайной.

В том же 1993 году Табаков сделал окончательный выбор — он ушел из семьи и связал свою жизнь с Мариной Зудиной. Этот роман длился чуть меньше десяти лет и вот разрешился таким образом. Пойти на это нашему герою стоило большого труда. Дело в том, что его самого в детстве оставил отец, поэтому Табаков прекрасно знал, каково это — пережить развод родителей. Жена и дети этого поступка ему не простили и прекратили с ним всяческое общение. И никак не комментировали это в прессе.

Зато сам Табаков в апреле 1994 года в одном из интервью рассказал следующее:

«Несмотря на все мои грехи, романы, увлечения, я все равно возвращался в свое стойло. По сути дела, можно сказать, что ложь никогда не проходит бесследно. Она отравляет жизнь…

Долгое время мне казалось, что мы будем жить с женой долго и умрем в один день. Мне кажется, я помню все доброе, что было у нас. Жена сделала максимум для того, чтобы я встал на ноги, когда у меня случился инфаркт (в 1965 году. — Ф.Е), и многое другое… Но десять лет назад наши отношения испортились. В конфликтах наших, доходящих часто до предела, она сама нередко говорила: "Нам надо разойтись". Наверное, это надо было сделать лет десять назад. В этом моя вина перед ней.

Дело в том, что в какой-то момент мне показалось, что близкие не уважают то, что я делаю. Не уважают. Фамильярничают. Я взял в Америку своего трудно живущего племянника, чтобы он прожил там месяц и из интроверта, может быть, стал бы другим человеком. Я это сделал, потому что считал нужным это сделать. А близкие мои были уверены, что это показуха. Я помогаю своему двоюродному брату Они опять говорят — "показуха". Моим близким кажется, что вокруг меня одни холуи и подхалимы. И только одни они, то есть близкие, — носители истины обо мне, правдивого и трезвого взгляда. Но единственное, чего я не прощаю людям, — хамства в адрес моих занятий…

Я всегда воспитывал детей личным примером. Тем, как я жил. Что для меня было главным. Но мне однажды было сказано: "Ты же умрешь в одиночестве. И вообще, квартира…" Я не говорю, хорошо это или плохо. Это, может, и есть ответ на вопрос, какое место я занимал в жизни моих близких…»

А вот еще один отрывок, из мартовского интервью 1995 года: «После того как я заплатил 120 тысяч долларов отступного моей бывшей супруге и купил двухкомнатную квартиру своей дочери, Александре Олеговне Табаковой, и та, и другая до сих пор прописаны в моем доме. Это не очень оригинальная история — чисто совковая. Был бы брачный контракт — и все тут же встало бы на свои места, а поскольку его нет, рождаются неадекватные притязания…

Два месяца назад мы помирились с сыном и пришли к согласию. Сегодня у нас нормальные отношения. Я рад тому, что он начал себя реализовывать (Антон Табаков стал ресторатором. — Ф.Р.). В своей первой профессии, актерской, он реализовал себя не полностью.

Оказавшись у него в дискотеке "Пилот" на дне рождения моего доброго знакомого Гарика Сукачева, я обнаружил, что огромному количеству людей мой сын приносит радость. Им там весело…»

А вот как о тех днях вспоминает Марина Зудина:

«Олег Павлович мне не обещал ничего. Я была счастлива тем, что есть, и не настаивала ни на чем. Я понимала свою проблему: да, он женат, и рано или поздно мне нужно будет устраивать свою жизнь. Но, может быть, он подсознательно уже ощущал, что я взрослая и в какой-то момент устану и кто-то займет его место, но… Я всегда знала, что мы никогда не будем вместе. Мало того, я первая сказала: "Поговори с Антоном, зачем вам расходиться, живите спокойно". Господь нас свел, и я на тот момент ничего не хотела — только встречаться.