Федор Раззаков - Олег Табаков. Либеральный русский театр

1 января 1978 года по ЦТ состоялась премьера телефильма «Собака на сене», где Боярский сыграл главную роль. Этот фильм увидел Хилькевич, и в его сердце что-то екнуло. Он отбил Боярскому телеграмму: «Предлагаю на выбор две роли: Арамис или Атос». А спустя еще несколько дней отбил другую депешу: «Ждем на пробы Д'Артаньяна». Тут уж мама актера не возражала — роль-то положительная. Но решающую роль в утверждении Боярского сыграет композитор фильма Максим Дунаевский. Узнав, что у Михаила музыкальное образование и он свободно читает ноты, композитор обрадовался и стал «давить» на руководство Гостелерадио, пробивая кандидатуру Боярского. И пробил.

На роль Атоса Хилькевич с самого начала хотел пригласить будущего Шерлока Холмса Василия Ливанова. Тот дважды приезжал на пробы и произвел на всех хорошее впечатление. Но затем к роли охладел и на все последующие вызовы больше не откликался. В итоге Хилькевич вынужден был взять другого исполнителя — выбрал актера «Таганки» Вениамина Смехова. Но тот хотя и дал свое предварительное согласие, но в душе сомневался, что «наверху» его кандидатуру утвердят. Он-то хорошо знал, как там относятся к актерам «Таганки». В своих сомнениях актер оказался прав.

Когда в объединении «Экран» (заказчик фильма) увидели в списке актеров на роли фамилию Смехова, там не на шутку обеспокоились и прислали Хилькевичу телеграмму: никакого Смехова! Отказ объяснялся просто: «Таганка» считалась театром полудиссидентским и потому опальным (на этой основе вместе со Смеховым в «Экране» не захотели утверждать и другого «таганковца» — Александра Трофимова, которому досталась роль кардинала Ришелье). Но Хилькевич не захотел менять актеров и решил схитрить. Он позвонил Смехову и попросил его засветиться перед начальством: выступить на вечере в Доме кино, посвященном 10-летию объединения «Экран».

Вечер состоялся 8 февраля. В нем приняли участие многие известные артисты: Юрий Визбор (он был ведущим), Андрей Миронов, Александр Ширвиндт (они пародировали дуэт «журналист — актер», который чуть позже покажут в «Кинопанораме»), Владимир Высоцкий, Николай Сличенко и др. Смехов прочитал шутливый монолог собственного сочинения, посвященный телевидению, где пропел осанну объединению «Экран». А в зале сидел сам руководитель объединения Хесин. Поэтому, когда после завершения концерта Визбор подвел Смехова к Хесину, тот благосклонно похлопал актера по плечу: дескать, молодец, хорошо выступил. И тут же напросился на один из самых скандальных спектаклей театра — «Мастер и Маргарита», где Смехов играл Воланда. Актер, естественно, отказать не смог. После этого их с Трофимовым судьба была решена: Хесин дал отмашку утвердить обоих в «Мушкетерах».

После месяца интенсивных кинопроб были определены и другие исполнители на главные роли. Так, на роль Портоса был приглашен Валентин Смирнитский, на Арамиса — Игорь Старыгин, на Бонасье — Евгения Симонова, на лорда Бэкингема — Игорь Костолевский, на Рошфора — Борис Клюев, на де Жюсака — Владимир Балон. Однако чуть позже в этот список пришлось внести коррективы. Руководство ЦТ настояло на том, чтобы в роли Бонасье снималась Ирина Алферова. Когда об этом узнал Костолевский, он тут же отказался от своей роли, поскольку сниматься хотел только с Симоновой.

С исполнительницей роли Миледи вышла иная история. В этой роли Хилькевич очень хотел снимать Елену Соловей, и та уже дала свое согласие. Причем, когда незадолго до съемок актриса узнала, что беременна, она согласилась сделать аборт, лишь бы сниматься у Хилькевича. А потом внезапно передумала. Сообщила, что решила рожать: «Он уже шевелится, не могу я сделать аборт». А до съемок оставались считаные недели. Хилькевич сел за срочную переделку сценария. В итоге из Миледи он сделал этакого Джеймса Бонда в юбке и пригласил на эту роль актрису соответствующего амплуа — Маргариту Терехову Но теленачальники эту кандидатуру внезапно не утвердили, спустив режиссеру другую актрису — партнершу Ирины Алферовой по сериалу «Хождение по мукам» Светлану Пенкину Но Хилькевич хотел снимать только Терехову Тем более что он и так ряд актеров взял в картину по протекции сверху Короче, он уперся: либо Терехова, либо сериала вообще не будет. Видимо, он источал такую решимость, что с ним не стали связываться.

Вспоминает М. Терехова: «Помню, на территорию двора нашего театра въехала машина, такой маленький "уазик" и остановилась перед служебным входом. Меня вызвали с репетиции и говорят:

— Там тебя ждут.

Вышла я и автобус увидела не сразу. И слава богу! Оказывается, изнутри меня внимательно разглядывали. Одета я была в черные брюки и сапоги. На мне была зайцевская черная блузка, и на ней белые полосы. Что-то вроде основного костюма Миледи. Оглядываюсь, ищу, кто пришел?

Наконец из автобуса выходит Юра Хилькевич. Подошел ко мне и сказал:

— Выручай.

Честно сказал, что в роли Миледи должна была сниматься Соловей, но это сорвалось. Съемки уже начались, уже была записана музыка. Я ответила, что должна послушать эту музыку. Мне включили ее чуть ли не в автобусе. Когда же я услышала песни, то пришла в ужас. Встала и сказала:

— Спасибо, я в этом участвовать не буду. По-моему, то, что там написано, очень пошло. Я не певица из мюзик-холла.

Текст там был ужасающий: "Я с самого детства обожаю, тра-ля-ля-ля-ля". И это они вдвоем с Рошфором должны были петь. Смех.

Юра тоже поднялся, пожал мне руку и говорит:

— Спасибо! Я тут один кричал, что это пошло и омерзительно. А теперь мы вдвоем. Клянусь, музыку Макс уже переписывает.

Михаил Боярский, Георгий Юнгвальд-Хилькевич и Владимир Баллон на съемках фильма «Д'Артаньян и три мушкетера»

От неожиданности я замолчала. И тут он начал меня убеждать, что из-за такой ерунды отказываться от роли не стоит. На этом мы и сошлись. И в роль я вскочила буквально на самом ходу…»

Далее послушаем рассказ Г. Юнгвальд-Хилькевича:

«Терехова приехала на пробу. Мы надели на нее шифоновую кофточку без лифчика. Впервые в истории советского кинематографа в кадре была видна женская грудь не в течение одного стыдливого мгновения, а практически постоянно.

Привез я на телевидение эти пробы показывать. Главный редактор погрозила мне пальцем и сказала:

— И хотя так делать нельзя, это очень красиво. Если хотите — снимайте. Терехова хороша. Но вкус у вас все равно плохой…»

Когда все пробы были утверждены, в Одессе собрались все главные исполнители во главе с режиссером и композитором фильма Максимом Дунаевским, чтобы отметить это дело. Засели в кафе, расположенном в полуподвальном помещении. Все шло хорошо, пока Дунаевский не пригласил на танец симпатичную девушку с соседнего столика. Но та была не одна, а с кавалером. А тот оказался «крутым» и решил проучить композитора. Схватив его за грудки, он поволок его в угол разбираться. Дунаевскому, который драться не умел, однозначно светила инвалидность. Но тут на помощь пришел Хилькевич. По словам последнего, дальнейшие события выглядели следующим образом: