Элис Шрёдер - Уоррен Баффет. Лучший инвестор мира

Но даже снижение расходов на транспортировку само по себе не могло решить проблем Evening News. Газеты Буффало существовали в некоем странном состоянии равновесия. Одна контролировала будни, а другая — выходные 4. Баффет и Мангер согласились с Мюрреем Лайтом в том, что единственной возможностью для News развить свои преимущества было бы расширение выпуска на выходные 44. «Нам пришлось сделать это, чтобы эффектно конкурировать, — говорит Мангер. — Должна была выиграть лишь одна газета: либо наша, либо другая».

За две недели до того, как Evening News запустила свое воскресное издание, Courier-Express подала иск по обвинению в нарушении антитрестовского законодательства. По данным иска, план News состоял в том, чтобы на протяжении пяти недель раздавать бесплатные экземпляры газеты по воскресеньям, а затем начать их продажу со скидкой, что приравнивалось к созданию незаконной монополии, стремившейся изгнать конкурента из бизнеса 16. Юрист Courier-Express Фредерик Фурт основывал стратегию нападения на идеях самого Баффета об отсутствии в газетном бизнесе серебряной медали за второе место. По мнению Фурта, это был пример точки зрения чужаков-монополистов, стремящихся выбить из города весь местный бизнес.

Фурт подготовил целую кипу документов, содержавших предположение о том, что Баффет и Мангер были полностью в курсе того, что жесткая конкуренция нанесет 336 337

Courier-Express крайне серьезный удар. Courier-Express развязала полномасштабную PR-войну, начав с описания предыстории, занимавшего первую полосу, и продолжив детальным расследованием на внутренних страницах газеты. История освещалась день за днем на протяжении нескольких недель. Газета изображала себя милым местным Давидом, сражающимся с безжалостным Голиафом, нагрянувшим из-за пределов штата. Эта версия нашла благодатную почву в Буффало, где рабочие места исчезали, как металл под ржавчиной.

Не успел Баффет выбраться из ада, связанного с расследованием в Wesco, как обнаружил себя в гуще новой юридической схватки, требовавшей его присутствия в напряженной и недружелюбной обстановке Буффало.

Газета News начала потихоньку осушать финансовые резервуары Blue Chip. Адвокат Баффетта Чак Рикерсхаузер к тому моменту оставил контору Мангера и Толле-са и возглавил Тихоокеанскую фондовую биржу. Его преемник Рон Олсон прибыл в Буффало в составе команды юристов, набранной Мангером в Лос-Анджелесе, чтобы сражаться против обвинения компании в действиях монополиста-ликвидатора. Олсон заполнил аффидевит 336, свидетельствовавший о любви своего клиента к газетам, — в нем упоминалось и о детских пальцах, перепачканных чернилами, и о роли Баффета в награждении Пулитцеровской премией газеты Sun. А тем временем Courier-Express пыталась собрать данные о каждом из судей, которым могло быть поручено ведение процесса, чтобы «к нему подлизаться» 17. В итоге рассмотрение дела было поручено судье, не включенному в их список. Тем не менее удача оказалась на стороне Courier-Express. Баффет всегда гордился своей способностью быстро оценить стоимость компании на основании одного только бухгалтерского баланса. При первом же слушании в суде Буффало Фурт, адвокат Courier-Express, изобразил Баффета как человека, который крайне мало знал о Buffalo Evening News, никогда не посещал ее производственных площадок и даже не удосужился нанять консультантов, чтобы изучить положение дел в газете перед ее покупкой. Фурт обвинил Баффета в том, что тот проводил совещание, на котором обсуждалось, сможет ли News выдавить Courier-Express из бизнеса. Баффет отверг это обвинение. Фурт начал махать в воздухе свежим экземпляром Wall Street Journal, на обложке которого был изображен Баффет. Впервые в жизни популярность Баффета обернулась против него самого 18. В журнальной статье Баффет говорил репортеру о том, как ему нравится больше не заниматься управлением деньгами и не прислушиваться к своему эго. Однако на самом деле новый статус заставлял Баффета еще сильнее потакать своему эго. Репортер процитировал слова его друга Сэнди Готтесмана, сказавшего: «Уоррену нравится владеть монополией или газетой, доминирующей на рынке, — для него это все равно что владение единственным мостом через реку. Это дает ему свободу поднимать плату за проезд на сколько заблагорассудится и когда заблагорассудится» 19.

Фурт потребовал, чтобы Уоррен сообщил суду, действительно ли он говорил эти слова.

Баффет ответил так: «Не помню, говорил ли я Сэнди именно о мосте, но в любом случае это был бы неплохой бизнес. Я знаю множество честных людей, но иногда случается так, что они приписывают мне слова, которые я не обязательно говорил». 338

Фурт продолжал давить. Он спросил, согласен ли Баффет с этими словами.

«Я бы не стал спорить с тем, что эти слова отражают мои мысли... Мне бы хотелось иметь такой мост... Наверняка я сказал что-то о том, что в мире с высокой инфляцией хорошо иметь в своем распоряжении мост и возможность взимать плату за проезд, особенно когда это не регулируется законом».

«Почему?» — спросил Фурт.

Баффет посмотрел на судью, которому пытался объяснить основы экономики.

«Потому что вы уже понесли капитальные затраты. Вы построили мост, заплатив за него по старым ценам. В условиях высокой инфляции вам не нужно строить мост раз за разом — вы же строите его всего один раз».

«И вы говорите об отсутствии регулирования, потому что это позволяет вам повышать цены?»

«Да, это так» 20.

Баффет почувствовал, что попался в сплетенную им самим паутину. На самом деле он с юности мечтал о мосте с платой за проезд, а именно о мосте Douglas Street Bridge через реку Миссури 21. В детские годы Баффета Омаха на протяжении почти десяти лет не могла решить вопрос о том, как умерить аппетиты сборщика платы, контролировавшего единственный путь в город из Айовы. Позднее они с Мангером пытались купить детройтскую International Bridge Company, владевшую мостом между Детройтом и Виндзором, но смогли приобрести лишь 24% акций 339.

«Это был огромный мост... Площадь его составляла несколько сот квадратных метров, и он приносил кучу денег... Я был крайне разочарован, когда мы не смогли получить над ним контроль. Чарли же убеждал меня, что это было нам лишь на пользу. Что могло бы быть хуже для тебя, говорил он, чем репутация парня, который постоянно поднимает плату за проезд по мосту!»

Это были вполне справедливые слова.

«Я не понравился судье. Даже не знаю почему, но я явно ему не нравился. Ему не нравились и наши адвокаты. Рон Олсон нравится куче людей, но с этим судьей все было не так».

Заключение федерального судьи из Западного округа Нью-Йорка Чарльза Брианта по итогам предварительного слушания, изданное в ноябре 1977 года, гласило, что Evening News имела полное право начать выпуск воскресного издания и этот шаг полностью соответствовал интересам общества. Однако Бриант, очевидно, попал под влияние истории с платным мостом, о которой говорил Фурт, углубился в метафорические размышления и переживания о том, что «читатели и рекламодатели из Буффало должны понять, что им придется жить с единственной газетой, которая станет для них единственным платным мостом в страну новостей из окружающего мира, не подверженным контролю со стороны регулирующих органов» 22. Он посчитал план News достаточно хищническим и требовал, чтобы продвижение, маркетинг или распространение нового воскресного издания происходили с жесткими ограничениями. Судья ограничил право News предлагать газету бесплатно или по сниженной цене, а также не позволил ей выдавать гарантии рекламодателям. Основная проблема для