Анатолий Терещенко - Он спас Сталина

20.08.38 г. Ежов».

Резолюция:

За

20.08. И. Сталин, В. Молотов»

После ареста Ежова в его сейфе нашли досье, составленное на Сталина и лиц из его ближнего окружения. А во время ремонтных работ в Кремле обнаружилось, что в кабинете вождя стояла прослушка. Ежов собирал компрометирующие материалы и на Шолохова, но Сталин цыкнул на «карлика», и он прекратил поползновения на писателя.

То, что обстановка в стране была накалена, — это факт.

Николай Григорьевич после увольнения, конечно же, был осведомлен о заговоре против Сталина со стороны так называемых «милитаристов» во главе с М.Н. Тухачевским. Он часто перетирал в воспоминаниях зерна этого материала в жерновах своего ума, чекистского опыта и политических знаний.

В существующую с середины 30-х годов специфическую военную группировку входили: заместитель наркома обороны М.Н. Тухачевский; командующий Московским военным округом А.И. Корк; командующий Киевским военным округом И.Э. Якир; командующий Белорусским военным округом И.П. Уборевич; начальник Главного политического управления РККА Я.Б. Гамарник; начальник Административного управления РККА Б.М. Фельдман; заместитель командующего Ленинградским военным округом комкор В.М. Примаков; военный атташе в Великобритании комкор В.К. Путна; комдив Д.А. Шмидт и ряд других военных руководителей.

О военных заговорщиках было немало рассказано различными деятелями Третьего рейха. Об этом уже после войны поведал личный переводчик Гитлера Пауль Шмидт, который писал свои книги под псевдонимом Пауль Карель.

В своей книге «Гитлер идет на Восток» Пауль Шмидт-Карель подробно описал, как Тухачевский, Якир и другие старались реанимировать те связи, которые были установлены с германскими военачальниками в период действия соглашения Радека — фон Секта. Об этом же писал в своих воспоминаниях и знаменитый руководитель внешней разведки Германии Вальтер Шелленберг.

Пауль Шмидт-Карель изложил сведения, известные верхам нацистской Германии о заговоре военных и политических деятелей СССР. Опорой заговора являлась Дальневосточная армия, которой командовал В.Б. Блюхер, и где была, по существу, создана штаб-квартира заговора.

Как утверждал Пауль, когда в начале 1936 года Тухачевский, возглавлявший советскую делегацию на похоронах короля Георга V, по пути в Англию и обратно проезжал через Берлин, он имел встречи с «…ведущими германскими генералами. Он (Тухачевский. -Авт.) хотел получить заверения о том, что Германия не воспользуется какими-либо возможными революционными событиями в Советском Союзе в качестве предлога для похода на Восток. Для него главным было создание российско-германского союза после свержения Сталина».

В середине февраля 1937 года заместитель наркома внутренних дел Украины Зиновий Канцельсон сообщил своему родственнику А. Орлову (Фельдбину) о том, что руководители Красной армии находятся в состоянии «сбора сил».

Убийство Сталина готовилось на одной из конференций по военным проблемам, касающимся Украины, Московского военного округа и некоторых других регионов, командующие которых были посвящены в планы заговора. Потом этот вариант переиграли на 1 мая, так как «проведение первомайского военного парада позволило бы ввести военные части в Москву, не вызвав подозрений».

Однако и тут вмешались внешнеполитические обстоятельства. В конце апреля было объявлено, что 12 мая 1937 года состоится коронация Георга VI, вступившего пять месяцев назад на престол вместо отрекшегося от трона Эдуарда VIII. В Москве было решено, что советскую делегацию на этой королевской церемонии вновь возглавит Тухачевский.

По словам Кареля, узнав о своей командировке в Лондон, Тухачевский решил воспользоваться этим случаем для того, чтобы еще раз договориться с немецкими генералами о сотрудничестве во время и после переворота.

«Тухачевский отложил переворот на три недели, — скажет Пауль. — Это было его роковой ошибкой».

Английский журналист Фицрой Маклин, присутствовавший 1 мая 1937 года на Красной площади писал, что ему бросилось в глаза повышенное напряжение в поведении руководителей, стоявших на Мавзолее Ленина: «Члены Политбюро нервно ухмылялись, неловко переминались с ноги на ногу, забыв о параде и своем высоком положении».

Лишь Сталин был невозмутим, храня ледяное спокойствие.

Бежавший из СССР В. Кривицкий, в то время находившийся недалеко от Мавзолея, заметил, что Тухачевский «первым прибыл на трибуну, зарезервированную для военачальников… Потом пришел Егоров, но он не ответил на его приветствие. Затем к ним молча присоединился Гамарник. Военные стояли, застыв в зловещем, мрачном молчании. После военного парада Тухачевский не стал ждать начала демонстрации и покинул Красную площадь».

Обращало на себя внимание странное поведение Тухачевского. На всем протяжении парада он стоял держа руки в карманах, что было ему несвойственно. По всей вероятности, в его карманах лежали небольшие пистолеты.

Ворошилов тоже отличился внешним видом. На Мавзолей он никогда не брал оружия с собой. Теперь на поясе висела кобура, навряд ли она была пустой. Поднявшийся на трибуну Мавзолея Сталин демонстративно отказался пожать руку Тухачевскому.

Что это было? Гнев или игра на нервах? Наверное, и то и другое, только в выдержанной форме.

Тухачевский готовился к отъезду в Лондон. 3 мая документы на него были направлены в посольство Великобритании в СССР, а уже на следующий день — 4 мая они были отозваны.

13 мая Тухачевского сняли с должности заместителя наркома обороны и назначили на пост командующим Приволжским военным округом.

В ночь на 14 мая был арестован начальник Военной академии имени Фрунзе командарм А.И. Корк.

15 мая арестовали заместителя командующего Московским военным округом Б.М. Фельдмана.

22 мая арестовали председателя центрального совета ОСОАВИАХИМ комкора Р.П. Эйдемана и М.Н. Тухачевского, а 24 мая — заместителя председателя Совнаркома Я.Э. Рудзутака и бывшего полпреда СССР в Турции Л.К. Карахана и других.

11 июня Тухачевский, Уборевич, Якир, Фельдман, Эйдеман, Корк, Путна и Примаков предстали перед судом Военной коллегии Верховного суда СССР В тот же день был вынесен приговор.

Все участники этого блока арестовывались в 1937 году со стандартным обвинением в «военно-фашистском заговоре» в пользу нацистской Германии. Нельзя исключать того, что пытливый ум генерала Кравченко заставил его после глубоких рассуждений прийти к определенным выводам.

«Почему Хрущеву и его пропагандистам быстро поверили? — задал сам себе вопрос Николай Григорьевич и тут же на него ответил: — Потому что абсурдность судебных формулировок была очевидна. Коммунисты, интернационалисты — и вдруг шпионы? Сегодня говорят о некоем противостоянии двух групп: «профессионалов» и «кавалеристов».