Михаил Иванов - Япония в годы войны (записки очевидца)

18 апреля, около 14 часов, во время обеденного перерыва, находясь на территории посольства, мы услышали гул авиационных моторов. Поднявшись спешно на крышу посольского здания, мы обнаружили летевшие со стороны Тихого океана на высоте 300-400 м с большой скоростью американские самолеты. Присутствовавший на крыше военно-воздушный атташе полковник М. А. Сергеечев в бинокль следил за самолетами и попутно комментировал их действия. Самолеты сбросили небольшие бомбы и обстреляли из пулеметов порт и заводы района Токио – Кавасаки. В воздух не поднялся ни один японский истребитель. Да и зенитный огонь был открыт лишь после того, как самолеты уже удалились на запад.

В тот же день вечерние газеты Токио сообщили об этом налете. Молчать, надо полагать, не имело смысла: уж слишком много было очевидцев. Сообщения газет переполняли негодование и злоба. В них утверждалось, что воздушные разбойники Америки якобы горько поплатились за дерзкое посягательство на «священную землю Ямато»: девять самолетов из двенадцати, писали газеты, нашли себе могилу. Однако вечерняя сводка радио из Сан-Франциско внесла существенные коррективы в сообщения о результатах налета. В ней указывалось, что только один из шестнадцати самолетов не вернулся на базу. Как потом стало известно, действительно один самолет Б-25 сел на аэродроме в Наньчане (Китай), который вскоре был занят японскими войсками, захватившими самолет с экипажем.

Так закончился этот сенсационный налет, изрядно взволновавший все население Японии. Военный эффект его был незначителен, он не шел ни в какое сравнение с последующими бомбардировками Токио и других городов. Это была всего лишь разведывательная и одновременно психологическая акция американцев. Благодаря налету выяснилось, что Япония не готова к обороне от ударов с воздуха. Вскоре после описываемых событий собрался наш небольшой коллектив сотрудников посольства, и, как это было заведено, мы обменялись мнениями о первом налете. Все мы чувствовали свою беззащитность в случае возможных в будущем более крупных налетов, поэтому решили обратиться к японскому министерству иностранных дел с ходатайством об оказании содействия в постройке на территории посольства бомбоубежища.

К слову сказать, в конце 1945 г. американец Дулиттл появился в Токио уже в звании бригадного генерала. В один из дней мы сидели с ним в холле отеля «Империал» и делились воспоминаниями о событиях 18 апреля: он рассказывал об организации налета, я – о реакции на него в Японии. Дулиттл говорил, что ему неоднократно приходилось участвовать в воздушных налетах на Японию, однако первый из них (18 апреля 1942 г.) был самым волнующим. Этот налет, к удивлению американского командования, продемонстрировал, что Япония почти беззащитна перед нападениями с воздуха: наблюдение и оповещение, зенитный огонь были поставлены плохо, истребители не успели подняться на перехват американских бомбардировщиков. В результате все бомбардировщики вернулись на авиабазы в Китае.

После нашумевшего воздушного налета можно было предположить, что японское командование воспользуется своим господствующим положением на море, чтобы воспрепятствовать воздушным налетам американской авиации на собственные острова. Эта идея долго муссировалась в официальных токийских кругах, она все чаще высказывалась в прессе, в ходе парламентских дебатов.

Эти предположения скоро оправдались. Выяснилось, что японское командование уже работало над подготовкой операции «возмездия» за налет Дулиттла. Ее инициаторами были главнокомандующий Объединенным флотом адмирал Исороку Ямамото и начальник морского штаба адмирал Нагано. Точнее говоря, готовились сразу две морские операции: одна с целью захвата острова Мидуэй, вторая – Алеутского архипелага. Стратегическое положение этих объектов в центральной и северной частях Тихого океана определяло важное значение каждой из операций. Захват острова Мидуэй обеспечивал японцам значительные преимущества на случай проведения операции по овладению всеми Гавайскими островами, что создавало условия для победы в предстоящем генеральном сражении на море. Кстати, без последнего японцы не мыслили победного окончания войны. С занятием же Алеутских островов можно было установить контроль над действиями американцев в северной части океана, нарушить коммуникации между США и СССР, крайне беспокоившие японцев в связи с готовившейся войной против Советского Союза.

Основным исполнителем операции у острова Мидуэй был выдвинут вице-адмирал Тюити Нагумо, прославившийся действиями по разгрому флота США в Пёрл-Харборе в первые часы войны на Тихом океане и уже командовавший авианосным и оперативным соединениями в Индийском океане и в Южных морях.

Несмотря на то что обе операции были заблаговременно и тщательно разработаны, вследствие плохой организации разведки и несогласованных действий соединений японские авианосцы не смогли скрытно приблизиться к атоллу Мидуэй и навязать противнику свою инициативу. Главные силы флота США вовремя почувствовали опасность, упредили японцев в развертывании и ударом авиации вывели из строя три из четырех имевшихся в том районе японских авианосцев, полностью загруженных самолетами. Кроме того, американцы потопили несколько других боевых кораблей. Японцы вышли из боя со значительными потерями.

Борьба за овладение Алеутскими островами носила более затяжной характер, но и она закончилась не в пользу Японии, хотя и оставила военным историкам поучительные примеры проведения операций в северных широтах. Через несколько месяцев после овладения базовыми островами Атту и Кыска японское командование вынуждено было их оставить с большими потерями в живой силе и технике.

Как обычно, японские военные сводки не давали объективного представления о результате боев и сражений. В них постоянно завышались собственные успехи и преуменьшались успехи противника. Чтобы правильно оценить обстановку, нужен был определенный навык, и мы скоро им овладели. Если сводка давала ясную картину боя, подробно перечисляла участвовавшие в нем части и соединения, четко называла потери свои и противника – это означало успех японской стороны. Если же сводка была составлена в туманных выражениях и приводила только потери противника, то следовало еще разобраться, на чьей стороне победа. Например, 10 июня 1942 г. были опубликованы подробности морского сражения у острова Мидуэй. В печати очень сдержанно говорилось о потерях японской стороны и преувеличенно подавались потери американцев. Тон сообщения наводил на мысль, что сражение завершилось явно не в пользу Японии, и это подтверждалось официальными сообщениями из США. В течение всей войны американские военные сводки были более правдоподобными.