С. Джоши - Жизнь Лавкрафта

Собрание латинских текстов Лавкрафта - почти все явно были позаимствованы из библиотеки деда - полностью соотвествовало увлечению. В нем имелось большинство основных поэтов (Гораций, Ювенал, Лукреций, Марциал, Овидий, Персий, Вергилий) и прозаиков (Цезарь, Цицерон [избранные речи], Ливий [избранное], Непот, Саллюстий), пускай зачастую и в виде упрощенных школьных текстов с подстрочным переводом - техника, на которую современные сторонники классического образования взирают с ужасом. Разумеется, имелся и широкий ассортимент переводов, включая ставшие классикой: Вергилий Драйдена, Тацит Мерфи, Гораций Френсиса и тому подобное. У Лавкрафта также была солидная коллекция справочной литературы по античной литературе, истории и древностям.

Мы обнаружим, что поэзия Вергилия, Горация и Ювенала произвела глубокое впечатление на Лавкрафта, а эпикурейская философия, воплощенная в Лукреции, оказала основное влияние на его формирующееся мышление. Примечательным случаем античного влияния на ранние работы Лавкрафта стало произведение, озаглавленное "Метаморфозы Овидия".

Эта 116-строчная работа - буквальный пятистопный стихотворный перевод первых 88 строк "Метаморфоз" Овидия. Дата его сочинения, к сожалению, спорна. В списке работ, приложенном к "Поэме об Улиссе" (1897) она помечена как "Готовится к публикации"; в приложении к Poemata Minora, том II (1902) почему-то указана в списке "Прозаические работы Г.Ф. Лавкрафта". Однако в обоих каталогах она оценена в 25 центов, почему я пришел к выводу, что в каталог 1902 г. просто просто вкралась ошибка. Судя по совпадению почерка в рукописи с другими ранними работами Лавкрафта, я склонен датировать эту работу 1900-1902 г.

Первое, что замечаешь в этом переводе, - его явное и сильное отличие от перевода Драйдена (переводчика первой книги "Метаморфоз" для "Овидия Гарта"). Вот латынь:

In nova fert animus mutates dicere formas

corpora: di, coeptis (nam vos mutastis et illas)

adsprirate meis primaque ab origine mundi

ad mea perpetuum deducite tempora Carmen.

Вот Драйден:

Of bodies changed to various form, I sing:

Ye gods, from whom these miracles did spring,

Inspire my numbers with celestial heat,

Till I my long laborious work complete;

And add perpetual tenor to my rhymes,

Deduced from Nature's birth to Caesar's times. [13] А это Овидий в переводе С.В.Шервинского: Ныне хочу рассказать про тела, превращенные в формы Новые. Боги, - ведь вы превращения эти вершили, - Дайте ж замыслу ход и мою от начала вселенной До наступивших времен непрерывную песнь доведите...

А вот и Лавкрафт:

I tell of forms transmuted into new;

And since, ye Gods, these deeds were wrought by you,

Smile on my task, and lead my ceaseless lay

From Earth's beginning to the present day.

Разница заметна: Лавкрафт пытается сделать буквальный, построчный перевод (несмотря на удачное использование Драйденом архаичного `deduced' для deducite [выводить, сводить вниз]), как можно точнее придерживаясь латинского оригинала. Работа Лавкрафта разделена на два части, озаглавленные "Сотворение мира" (II, строки 5-84) и "Сотворение человека" (II, 85-116). Естественно, подобное разделение и заголовки есть и у Драйдена, но первый ("Золотой век") появляется точно там, где останавливается Лавкрафт.

Еще один примечательный момент, связанный с "Метаморфозами Овидия", - возможно, что это лишь фрагмент. Рукопись состоит из 5 листов, и текст доходит до самого низа пятого. Мог ли Лавкрафт перевести больше Овидия, и могла ли эта часть быть утрачена? Думаю, вероятность велика: эта вещь, оцененная в 25 ?, в нынешнем виде немногим длиннее, чем "Поэма об Улиссе", оцененная в 5 ?. Возможно, не так уж необоснованно предполагать, что Лавкрафт мог перевести всю первую книгу Овидия (779 строк на латыни). Нынешний перевод, конечно, заканчивается на перерыве в латинском тексте, так как со строки 89 Овидий готов приступить к рассказу о четырех веках человечества; но я все же полагаю, что раньше он был длиннее.

Год 1898, определенно, был полон событий: Лавкрафт открыл для себя Эдгара По и науку и начал изучать латынь; он впервые пошел в школу; и у него случился первый нервный срыв. В одном письме он называет его "почти-срыв"; понятия не имею, что почему. Следующий "почти-срыв" произойдет в 1900 г. Непохоже, чтобы психическое состояние мальчика вызывало опасения, и нет записей о его пребывании в больнице. История и природа раннего состояние нервной системы Лавкрафта - очень спорные вопросы, поскольку мы по большей части вынуждены опираться лишь на его слова, которые, как правило, написана много лет спустя.

Лавкрафт сообщает, что "я унаследовал не слишком хорошее состояние нервов, ибо все близкие родственники с обеих сторон моей родословной были подвержены головным боли, нервным истощениям и расстройствам". Далее он приводит пример своего деда ("ужасные, слепящие головные боли"), матери (которая "пошла по его стопам") и отца, которого ко времени написания письма (1931) Лавкрафт по-прежнему считал разбитым "параличом" из-за перенапряжения. Далее он добавляет: "Мои собственные головные боли и нервная возбудимость и склонность к истощению начались вместе с моим существованием - я был ранним `бутылочным ребенком' с необъяснимыми хворями и скудной способностью поглощать пропитание..." (Как замечает Кеннет Фейг: "Итак, вдобавок к собственным проблемам, у Сюзи был ребенок с коликами".) Раннее отучение от груди было обычной практикой и на рубеже столетий, и многим позднее; но из слов Лавкрафта можно заключить, что его отлучили от груди даже раньше, чем было принято.

В одном раннем письме Лавкрафт заявляет: "Во младенчестве я был беспокоен и склонен плакать". Он упоминает попытки своей бабушки по матери поправить "мои все более грубые ухватки - ибо нервозность сделала меня очень беспокойным и неконтролируемым ребенком". Еще одно важное признание, позднее сделанное Лавкрафтом, гласит: "Состояние моих нервов в детстве породило склонность, располагающую к хорее, пускай и не совсем достигающую ее уровня. Мое лицо то и дело кривилось в бессознательных и непроизвольных движениях - и чем более я силился их остановить, тем чаще они становились". Лавкрафт не датирует конкретно эти хорееподобные припадки, но судя по контексту они имели место до 10-летнего возраста. Все это навело Дж. Вернона Ши на подозрение, что у Лавкрафта действительно была малой хореи - нервное заболевание, которое "выражается в неконтролируемых лицевых тиках и гримасах", но постепенно сглаживается к пубертатному возрасту. Естественно, нельзя утверждать это с полной уверенностью, но, по-моему, вероятность такого предположения весьма велика. И пускай Лавкрафт в вышеприведенном письме утверждает, что "со временем [эта] склонность исчезла" и что поступление в среднюю школу "заставило меня исправиться", еще будет возможность упомянуть, что подобные хорееподобные симптомы, похоже, проявлялись в последующие периоды жизни Лавкрафта - даже в зрелом возрасте.