С. Джоши - Жизнь Лавкрафта

"Скиталец Тьмы" не касается великих философских вопросов - Лавкрафт даже не использует всерьез базовую символику света и тьмы, как параллелей добра и зла или знания и невежества, - это просто чрезвычайно хорошо выполненный и полный саспенса рассказ о сверхъестественном ужасе. В ней есть только намеки на космическое, в частности в дневнике Блейка, в остальном же рассказ примечателен, главным образом, живым и ярким образом Провиденса.

Многие из описанных ориентиров явно имеют аналоги в реальности. Вид из окна кабинета Блейка, как прекрасно известно, ничто иное, как живое описание того, что Лавкрафт видел из окна собственного кабинета в доме 66 на Колледж-стрит:

Из кабинета Блейка... открывался изумительный вид на распростертые внизу городские ­крыши ­и на таинственные закаты, пылавшие за ними. Вдали, на горизонте, лиловели склоны далеких холмов. А на их фоне, примерно на расстоянии двух миль, высилась призрачная громада Федерал-Хилла, ощетинившаяся скопищем кровель и шпилей, чьи далекие очертания таинственно и зыбко колебались, принимая причудливые формы, когда городские дымы, вздымаясь ввысь, окутывал их.

Описание почти идентично тому, что можно найти в письмах Лавкрафта к Блоху и другим после его переезда в дом 66 на Колледж-стрит в мае 1933 г. Именно этот вид и по сей день открывается с Проспект-террэс, расположенной на уступе Колледж-хилла.

Церковь, столь заметно описанная в рассказе, также реальна (или, скорее, была реальна): это католическая церковь Св. Иоанна на Этуэллз-авеню на Федерал-Хилл, недавно приговоренная и разрушенная. Эта церковь реально была расположена на возвышении, хотя и не была (по крайней мере, в наше время) окружена металлической оградой. Во дни Лавкрафта это было весьма процветающее предприятие, важнейшая католическая церковь в районе. Описание интерьера и колокольни весьма аккуратно. Лавкрафт слышал, что в конце июня 1935 г. шпиль церкви был разрушен молнией (он в это время гостил во Флориде у Барлоу); вместо того, чтобы восстановить шпиль, церковные власти попросту накрыли кирпичную башню конической шапкой. Этот инцидент без сомнения дал толчок его воображению.

Конец 1935 г. увидел четвертый - и последний - рождественский визит Лавкрафта к Фрэнку Лонгу и остальной нью-йоркской шайке. Как ни странно, письма и/или открытки, которые он должен был посылать Энни Гемвелл, не сохранились, так что нам приходится воссоздавать детали визита по его письмам к другим. Лавкрафт, очевидно, покинул Провиденс в воскресенье, 29 декабря, и отсутствовал до 7 января. Помимо обычного светского общения со старыми друзьями (Лонг, Лавмен, Уондри, Тальман, Лидс, Кляйнер, Мортон) он встречался с новыми людьми: со своим новым корреспондентом Дональдом А. Уоллхеймом, с Артуром Дж. Берксом, чьи "Колокола океана" (декабрь 1927 г.) он справедливо полагал одной из лучших вещей, появившихся в "Weird Tales", и с Отто Байндером, который совместно с братом Эрлом публиковал мистические и научно-фантастические рассказы под псевдонимом Ээндо (Eando = E. and O.) Байндер. Он в первый раз с 1931 г. встретил Сибери Куинна и посетил обед Американской Литературной Гильдии - организации, к которой Хью Б. Кейв давно уговаривал его присоединиться.

Лавкрафт дважды посетил новый планетарий Хейдена Американского музея естественной истории, который потряс его своими ­изощренными чудесами, включавшими гигантскую модель Солнечной системы, которая показывала планеты вращающимися ­вокруг Солнца на реальных относительных скоростях, и купол, способный показать облик небесного свода в любой час, в любой сезон, на любой широте и в любой исторический период. Лавкрафт купил два 25-центовые планисферы и щедро подарил их Лонгу и Дональду Уондри, чтобы те меньше­ ошибались, упоминая в своих историях созвездия.

Как раз накануне отъезда до Лавкрафта дошли смутные слухи о рождественском сюрпризе, который готовит ему Барлоу - о переиздании "Кошек Ультара" в виде брошюры. Лавкрафт ничего не заподозрил, когда в октябре Барлоу мимоходом поинтересовался, были ли в рассказе, вышедшем в "Weird Tales", какие-то опечатки; Лавкрафт ответил отрицательно, на том все и закончилось. Учитывая щепетильное отношение Лавкрафта к ошибкам и опечаткам в его вещах, ничего удивительного, что первым, о чем он спросил Барлоу, когда услышал о брошюре, было: "Господи помилуй, Сэр, каково Вашему Дедушке было услышать о святской брошюре, напечатанной­ без разрешения или вычитки?" Но его страхи оказались беспочвенны: когда он, наконец, увидел книжицу (у Фрэнка Лонга), он не только пришел в безграничный восторг от щедрости Барлоу, но и с облегчением обнаружил, что текст напечатан крайне аккуратно и основательно.

"Кошки Ультара" - один из самых лакомых кусочков для коллекционера-лавкрафтианца. Было напечатано и переплетено сорок экземпляров "стандартного" издания (со штампом "The Dragon-Fly Press, Кассия, Флорида"), а еще два экземпляра были отпечатаны, как особые Red Lion Text. Один из них (Лавкрафта) сейчас находится в библиотеке Джона Хэя; местонахождение другого неизвестно. Похвалы, которые Лавкрафт возносил этой очаровательной книжицы, были оправданы: "Позвольте мне повторять свои поздравления качеству и аккуратности печати. The Dragon-Fly Press несомненно делает успехи!"

Другой книжицей, появившейся, видимо, в это же время, был "Чарлстон". Это мимеографическая брошюра, которая существует в двух "изданиях", если их можно так назвать. Г.К. Кениг, который в начале 1936 г. подумывал съездить в Чарлстон, попросил у Лавкрафта краткое описание тамошних достопримечательностей. Лавкрафт, всегда готовый поразглагольствовать о городе, любовь к которому была сравнима только с его любовью к Провиденсу, написал 12 января длинное письмо, которое сочетало краткую историю Чарлстона с советами по пешему маршруту. Это письмо в действительности было ничем иным, как сокращенным пересказом великолепного (и в то время все еще неопубликованного) "Отчета о Чарлстоне" 1930 г. - лишенным архаичных словечек, а также большей часть наиболее интересных, но слишком личных ремарок. Кениг пришел от письма в такой восторг, что распечатал и мимеографировал его, сделав порядка 25 копий. Когда Лавкрафт получил свой экземпляр, он нашел в нем ряд ошибок, которые предпочел бы увидеть исправленными; в свою очередь Кениг попросил его переписать начало и конец письма, чтобы превратить письмо в эссе. После того, как все правки и изменения были внесены, Кениг отпечатал где-то 30-50 экземпляров новой версии и "переплел" их (как и первую версию текста) в картонные папки, на которых было напечатано "ЧАРЛСТОН / Г. Лавкрафт".

Трудно установить точную дату этих изданий. Лавкрафт упоминает о получении первой версии 2 апреля, а второй - в начале июня. Еще один необычный момент - то, что брошюра по Чарлстону, напечатанная весной того же года Eletrical Testing Laboratories (где работал Кениг), содержит сделанные рукой Лавкрафта зарисовки чарлстонских зданий и архитектурных деталей. Директор лаборатории увидел иллюстрации (Лавкрафт приложил их к своему письму на отдельных листках), когда брошюра шла в печать, и попросил у Кенига - а не у Лавкрафта - разрешения напечатать и их. Самолюбие Лавкрафта было приятно потешено новым появлением в печати в качестве художника, первым за последние тридцать лет - предыдущим была астрономическая статья, написанная для "Providence Tribune" (1906-08), которая содержала нарисованную от руки карту зведного неба. Отыскать следы этой брошюры не удалось.