С. Джоши - Жизнь Лавкрафта

Одно замечание в "Лиге" весьма интересно: "Это должна быть очень обаятельная и привлекательная Лига, говорят нам; полная мер предосторожности против обыкновенной войны, пусть даже и несколько лишенная мер предосторожности против большевизма". Предсказуемо, что Лавкрафт оказался вовлечен в послевоенную "Красную панику" [Red Scare]. Я не нашел никаких злободневных упоминаний об Октябрьской революции, но ведь тенденции русского социализма стали очевидны только после войны. В другом эссе из июльского "Консерватора" 1919 г., "Большевизм", Лавкрафта беспокоят "тревожные тенденции, наблюдаемые в этом веке... растущее пренебрежение общепринятыми силами закона и порядка". Отчасти это пренебрежение порождено "пагубным примером почти недочеловеческой русской черни", но другие находятся поближе к дому:

...длинноволосые анархисты проповедуют общественный переворот, который означает ничто иное, как возврат к дикости или средневековому варварству. Даже среди этой традиционно законопослушной нации число большевиков, открытых и завуалированных, достаточно велико, чтобы требовались лечебные меры. Постоянные безрассудные забастовки ценных работников, по-видимому, с целью беспорядочного вымогательства, а не разумного увеличения заработной платы, представляют собой опасность, которую следует обуздать.

Единственное, что тут можно сказать, - за десять лет Лавкрафт заметно изменит свой настрой (на самом деле, на диаметрально противоположный). Вряд ли он лично знал хоть одного "большевика", открытого или завуалированного; и, разумеется, не имея отношения к рабочему классу, не имел и представления об ужасающих условиях труда, господствовавших тогда во многих ключевых отраслях промышленности, и вслед за правыми комментаторами бездумно повторял выдумку, что рабочие волнения по большей части вызываются иностранными социалистами. И снова Лавкрафт показывает себя кухонным политическом аналитиком - наивным, предвзятым и совершенно неосведомленным о реальном положении дел в стране.

Упомянутый "возврат к дикости" приводит нас к основному догмату всей тогдашней политической философии Лавкрафта - тому, которого он, возможно, придерживался всю свою жизнь, хотя и выражал чуть менее преувеличенно. Слова Лавкрафта, написанные в 1929 г.: "Моя единственная забота - это цивилизация, состояние прогресса и организации, которое способно удовлетворять сложные ментально-эмоционально-эстетические нужды высокоразвитых и высокочувствительных людей", - могли бы послужить сердцевиной всей его политической мысли. Чистая правда, что его идеалом "цивилизации" было состояние общества, создававшее комфорт для людей, подобных ему самому; однако большинство философов и политиков склонны печься о своих интересах, так что в это Лавкрафт не одинок. Больше всего его волновал возможный крах цивилизации - и крайне остро в период, последовавший после мировой войны, - особенно учитывая его низкое мнение о человечестве. Суть, как пишет Лавкрафт в статье "С корня" ["At the Root"] ("United Amateur", июль 1918 г.), в том, что мы вообще не слишком далеко ушли от примитивного состояния:

Мы должны отдавать себе отчет в неотъемлемой глубинной дикости животного по имени человек и вернуться к старым, здравым принципам государственной жизни и обороны. Мы должны сознавать, что природа человека останется прежней, пока он остается человеком; что цивилизация -лишь тонкий покров, под которым чутко дремлет властелин-зверь, всегда готовый пробудиться.

Многие вещи - спиртное, война, большевизм - могут привести к катастрофе, и общество следует организовать таким образом, чтобы ее предотвратить. Ответом для Лавкрафта в тот период (а, на самом деле, всю его жизнь, даже во время и после обращения в умеренный социализм) была аристократия. Этот момент я затрону ниже.

Здесь мы можем вписать в общую картину расизм Лавкрафта, так как он явно расценивал наплыв иностранцев (которые, по его мнению, не могли соответствовать ценимым им культурным стандартам) как угрозу англо-саксонской цивилизации Новой Англии и США в целом. Эссе "Американизм" ("United Amateur", июль 1919 г.) воплощает эту точку зрения. Для Лавкрафта "американизм" - ничто иное, как расширенный вариант "англосаксонства":

Это дух Англии, пересаженный на почву громадных расстояний и многообразия и вскормленный пионерскими условиями, которые предсказуемо усилили его демократические аспекты, не ослабив его фундаментальных достоинств. ...Это самовыражение величайшей расы мира в самых благоприятных социальных, политических и географических условиях.

Как мы уже видели, ничто здесь не является новым или необычным для человека в социо-экономическом положении Лавкрафта. То же касается и полного неприятия идеи "плавильного котла":

Самое опасное и ошибочное среди ложных представлений американизма - это так называемый "плавильный котел" народов и традиций. Правда, что эта страна переживает огромный наплыв иммигрантов-неангличан, которые являются сюда, чтобы вдоволь наслаждаться свободами, которые наши британские предки создали тяжким трудом в поте лица. Также правда, что те из них, что принадлежат к тевтонской и кельтской расам, способны ассимилироваться с нашим английским типом и стать ценными членами популяции. Но из этого не следует, что примесь полностью чуждой крови или идей принесла или способна принести что-то помимо вреда. ...Иммиграцию, наверняка, невозможно прекратить совсем, но следует понимать, что чужаки, выбравшие Америку своим местом жительства, должны принять местный язык и культуру как свои собственные; и не пытаться ни изменить наши установления, ни сохранить свои собственные в нашей среде.

Повторюсь, что подобные заявления - вероятно, оскорбительные для многих - были вполне нормальны для янки, окружавших Лавкрафта. Давайте пренебрежем вопиющей ложью, что иммигранты явились сюда, исключительно чтобы наслаждаться "свободами", созданными тяжким трудом двужильных англосаксов: и снова полное неведение Лавкрафта о трудностях, которые претерпевали иммигранты, чтобы устроиться к этой стране, приводит его к грубой ошибке. Ключевое слово здесь "ассимиляция" - идея, что иностранные переселенцы должны избавиться от своего культурного багажа и перенять традиции господствующей (англо-саксонской) цивилизации. В настоящее время идея "плавильного котла" отвергается не менее яростно, чем у Лавкрафта, пускай и с иной позиции. В своей пьесе "The Melting-Pot" (1909) Израэль Зэнгуилл предвидел "сплавление" разных культурных традиций Америки воедино, порождающее новую цивилизацию, непохожую ни на одну из обособленных культур Европы, Азии или Африки. В наши дни многие из нас, очевидно, желают, чтобы этнические и культурные группы сохраняли свои традиции, порождая новую метафору - "радуга"; но отнюдь не очевидно, что сильная фрагментация американского народа по этническим признакам дала что-то помимо усиления расового напряжения и коренного отсутствия общности целей. Во времена Лавкрафта ожидалось, что иммигранты станут "ассимилироваться"; как отмечает один современный историк: "Ожидалось [в начале XX века], что новоприбывший - неважно, откуда он родом - приспособится к англо-саксонским паттернам поведения". Лавкрафт, оставаясь крайне правым во взглядах на Первую мировую войну и Лигу Наций, в вопросе ассимиляции иммигрантов был центристом.