Александр Бондаренко - Виктор Лягин. Подвиг разведчика

Поначалу Виктор возлагал свои надежды на николаевское подполье. В известной нам «Докладной записке о результатах проверки работы резидентуры “КЭН”а и розыска ее участников» говорится:

«В процессе работы ЛЯГИН В. А. установил в гор. Николаеве связь с патриотическими группами и так называемым “Контрольным Комитетом Николаевского центра” в составе председателя ЗАШУК К. П. (повешен) и членов — БОНДАРЕНКО В. (жив), ВОРОЛЬЕВ Ф. [91] Опечатка — Федор Воробьев. (повешен), КОМКОВ М. (расстрелян), ВОРОБЬЕВ Б. (жив). Этот Комитет руководил деятельностью отдельных патриотических групп в гор. Николаеве и Николаевской области и партизанским отрядом НЕЧЕСАНСКОГО (жив) в Херсонских плавнях. Идейным руководителем всего подполья являлся ЛЯГИН В. А. Связь с “Николаевским центром” осуществлялась через участников резидентуры СОКОЛОВА А. и НИКОЛАЕВА А.».

Все это замечательно, но только и у «Николаевского центра» радиосвязи с Москвой не было.

Вот тогда-то Виктор и принимает авантюрное в общем-то решение: отправиться в Одессу и там разыскивать подпольщиков. Нет, разумеется, идея по большому счету была хорошей — Лягин знал, что в Одессе, как и в Николаеве, действует нелегальная резидентура НКВД, и рассчитывал на какое-то фантастическое везение. Он мог даже не знать руководителя резидентуры, так как изначально это ему не требовалось, а «ненужные» знания в разведке не приветствуются. Допустим, провалился один резидент, в гестапо «заплечных дел мастера» сумеют развязать ему язык — и где гарантия, что он тогда не сдаст всех других резидентов? Конечно, в разведке к своим сотрудникам было стопроцентное доверие, но только в части, непосредственно касающейся их собственного задания. А прочие знания, как мы уже говорили, могут порождать «многие печали»…

Была бы действующая рация — Лягин связался бы с Центром, и тогда бы, наверное, ему назвали адрес явки в Одессе — где-нибудь на Дерибасовской или Малой Арнаутской улице (где, кстати, по словам незабвенного Остапа Бендера, производят всю контрабанду); Виктор бы подошел к указанному дому, убедился, что на подоконнике известного ему окна стоит горшок с геранью, поднялся на третий этаж, нажал бы на кнопку условленное количество раз — два коротких звонка и один длинный — и спросил бы приглушенным голосом: «Здесь продается славянский шкаф?» И всё, никаких проблем! Подготовленный читатель нас прекрасно понимает.

Хотя тогда-то зачем было бы ему связываться с одесской резидентурой?!

Однако ни явки, ни пароля Виктор Лягин не имел, а потому отправлялся в Одессу «на авось», неведомо к кому и куда именно…

А ведь, конечно, в этом удивительном и прекрасном черноморском городе ему было к кому приехать! В Одессе в это время честно трудились совершенно замечательные люди — коллеги Виктора Лягина, его соратники по тайной войне.

Действовавшей в городе нелегальной резидентурой «Форт» руководил капитан госбезопасности Владимир Александрович Молодцов [92] Владимир Александрович Молодцов (1911–1942) — оперативный псевдоним «Бадаев». Герой Советского Союза. , сотрудник НКВД с 1934 года, переведенный во внешнюю разведку 1 марта 1941 года — в центральном аппарате он курировал румынское направление. Оперативная разведывательно-диверсионная группа, которой руководил Молодцов, в основном состояла из одесских чекистов. Даже не беремся сказать, как будет точнее — не то под командованием Молодцова было три различных отряда, не то его группа была разделена на три подразделения. Но точно известно, что одно подразделение, занимавшееся исключительно разведкой, находилось в Одессе, так сказать, в рассредоточенном состоянии, люди жили по квартирам, под чужими или своими именами, а два других подразделения, разведывательно-диверсионные, укрывались под землей, в знаменитых одесских катакомбах, превратившихся в настоящую крепость, которая продолжала вести свой бой до самого окончания гитлеровской оккупации.

«С уходом советских войск бадаевцы практически в тот же день — 16 октября 1941 года — начали боевые действия. В полдень на счету боевиков отряда уже значилась операция по ликвидации фашистских патрулей. За три месяца 1941 года отряд Бадаева провел шесть боевых операций. От пуль бадаевцев доставалось прежде всего полиции и жандармам. В первых числах ноября из города исчез Ион Попов, начальник одесской полиции. В ночь на 16 ноября 1941 года, в месячный “юбилей” оккупации Одессы, у станции Дачная был пущен под откос поезд-люкс из Бухареста. Под его обломками погибли около 300 немецких и румынских чиновников, подобранных для оккупационной администрации в городе. Подрывники на перегоне Одесса — Раздольная пустили под откос четыре железнодорожных состава с войсками и боевой техникой, в результате чего погибло свыше 250 солдат и офицеров противника.

Разведчики бадаевской наземной группы с помощью жителей города собирали важную информацию о расположении воинских частей и различных объектов противника. Связные регулярно доставляли сведения в катакомбы. Ежедневно вечером рация отряда направляла эту информацию в Центр. На основании этих сообщений советская авиация дальнего действия наносила бомбовые удары» {191} 191 Орлов Г. А. Указ. соч. С. 38–39. .

Нелегальная резидентура активно работала, у нее была связь с Москвой — вот только как было найти ее человеку, впервые приехавшему в город и не имевшему здесь никаких «завязок»? Конечно, можно было выйти на Привоз и доверительно, вполголоса, спросить у народа: «Таки что вы мне можете сказать за партизан?» Возможных вариантов ответа было три — исключая, разумеется, тот, что просто пошлют подальше. Либо действительно скажут, где их искать; более вероятно, что примут не за того, за кого надо и, пригласив в какой-нибудь переулок, стукнут по голове; третий вариант — и очень, очень вероятный — оказаться в гестапо и там уже объяснять свой интерес праздным любопытством… В общем, ерунда это, а не выход! Но даже если бы он попытался поступить более реально и разумно, поискать подпольщиков на своем, так сказать, заводе, присмотревшись к людям, — эффект все равно мог быть тот же самый. А права рисковать он не имел, потому как был не рядовым «связником», но руководителем резидентуры. На нем лежала вся ответственность.

И ведь обиднее всего то, что в это же самое время «Форт» искал выход на другую нелегальную резидентуру — причем по указанию Москвы! Однако объектом интереса Центра являлись не «Маршрутники», а резидентура «Максима», Ивана Кудри [93] Иван Данилович Кудря (1912–1942) — лейтенант госбезопасности; служил в погранвойсках, после окончания Военно-политического училища НКВД в 1938 году направлен на работу в центральный аппарат внешней разведки. В марте 1941 года был командирован в Киев, где его застала война; оставлен для руководства подпольной разведывательно-диверсионной группой. Герой Советского Союза. , работавшая в Киеве. Почему не было предложено установить связь с Николаевом, находившимся не более чем в полуторастах километрах от Одессы, нам остается лишь безуспешно гадать. Не исключено, что это делалось из соображений безопасности: установив между собой тесные контакты и завязав взаимодействие, две соседние группы могли и одновременно «провалиться», в случае если с одной из них что-либо случится…