Нина Банина - Модест Николаевич Богданов 1841-1888

Большое значение придавал Богданов корреляции в развитии отдельных органов и систем органов, так как, по его мнению, «животный организм представляет существо, состоящее из отдельных частей, стройно связанных между собою, в котором развитие каждой группы (органов,— Н. Б. и Г. К.) непременно влияет на развитие остальных. И если в какую-нибудь эпоху задерживается развитие группы, преобладающей в это время, то на счет ее, видимо, развивается та или другая из прочих групп» (I, 26, стр. XXXIV). Возникшие изменения закрепляются в потомстве благодаря закону наследственности. Наследуются при этом, согласно представлениям Богданова, не только морфологические признаки, но и характер развития организма: «организм детей, внуков и т. д. развивается по тому же плану и в такой же период времени, как и организм их родителей и предков, и особенности, проявляющиеся в известном возрасте, повторяются в потомстве неизменно в соответствующие моменты... Поэтому-то в животном мире мы встречаем установившиеся типы особей, сходных между собою, как дети одного отца и матери» (I, 99, стр. 38). Таким образом, закон наследственности лежит в основе внутривидового единства организмов.

Анализ основных высказываний М. Н. Богданова по общим вопросам биологии приводит к заключению, что он создал для себя стройную систему взглядов, которая в той или иной степени разъясняла многие спорные моменты, не нашедшие отражения или недостаточно развитые в трудах Дарвина. Таково своеобразное толкование процесса видообразования и роли внешних факторов в нем. Признание наследования цикла развития — идея, в известной степени предваряющая биогенетический закон Мюллера—Геккеля. Наконец, Богданов пытался понять особенности взаимоотношения организма со средой на разных стадиях индивидуального развития, выделить ведущие факторы этого взаимоотношения и под этим углом зрения оценить степень изменчивости и эволюционные возможности организмов разного возраста. Таких попыток мы не встречаем ни у одного из русских биологов- эволюционистов, современников Богданова. Хотя теоретические воззрения Модеста Николаевича не были полностью освещены ни в одной из его специальных работ, а излагались в курсе зоологии, который он читал в университете, они несомненно оказывали сильное воздействие на умы слушателей. И будет справедливо причислить Богданова к той группе русских биологов-эволюционистов, которая не только своими исследованиями способствовала развитию эволюционного учения, но внесла в него значительный теоретический вклад.

Богданов считал зоологию одной из сложнейших биологических наук, «краеугольным камнем» биологии. «Для того чтобы разумно заниматься изучением животного царства, — писал он, — необходимо владеть всей суммой сведений, которые дают остальные отрасли естествознания» (I, 99, стр. 5). Животный организм — наиболее сложный как по своему строению, так и по характеру взаимоотношений с окружающей средой. И чем выше систематическое положение животного, тем эти взаимоотношения сложнее и разнообразнее.

Задача зоолога — изучить живой организм во всем комплексе его жизненных проявлений. Поистине нелегкое дело! Особенно трудна зоология позвоночных животных.

Нелегка и задача преподавателя зоологии, если он стремится показать слушателям, что животное не просто сумма анатомических деталей, а живой организм, со своим жизненным укладом, повадками, инстинктами и требованиями к окружающему. Именно так понимал эту задачу Богданов.

Резко критиковал он воззрения Кювье и пагубное влияние его взглядов: «Понятие о связи животного организма со средой, о влиянии этой среды на жизнь, о влиянии этой обусловленной жизни на организм; понятие о том, что эти влияния вызывают изменения и ведут организм к прогрессу или регрессу, — все это было доступно немногим передовым ученым, вроде Жоффруа Сент-Илера, Глогера, Дарвина. Над всем остальным ученым миром тяготела школа Кювье.. . Влияние Кювье и его школы на университетское преподавание было громадно. Оно чувствуется еще и теперь. Читался ли курс системы животного царства, или курс зоотомии с ее подразделениями — все это было не более как морфография, с ранжировкой форм как конечной задачей. Это было слово о мертвых (подчеркнуто Богдановым, — Н. Б. и Г. К.), которое мнилось оживить курьезами из бывшей жизни мертвецов. К чему же другому могло привести учение о постоянстве видов?» (I, 85, стр. 310).

В своей педагогической деятельности он стремился избежать всяческой «мертвечины». Его лекции всегда были насыщены биологическим материалом, который с самых различных сторон характеризовал излагаемый вопрос.

Читал Богданов ярко и очень просто, с большим художественным талантом. Часто лекция превращалась в живой рассказ. Увлекаясь сам, он увлекал и слушателей. «Студенты жадно ловили горячее красивое слово профессора, и вскоре он стал их любимым учителем и товарищем»,— писал о Богданове профессор Вагнер.

Учитель и товарищ — так можно характеризовать отношения Модеста Николаевича со студентами. Живой и общительный по натуре, в отношениях с людьми Богданов был всегда по-товарищески прост и доступен. Молодежь тянулась к нему. С самого начала преподавательской деятельности в Петербурге вокруг него сплотилась группа студентов, составившая плеяду его учеников.

Преподавать в Петербургском университете Богданов начал в 1874 г. в должности приват-доцента. Первые два года он читал небольшой курс биологии млекопитающих.

Но особую роль в деятельности Богданова сыграл курс орнитологии, который он читал в течение двух лет (1876—1878 гг.). Именно эти лекции укрепили за Богдановым славу прекрасного оратора и талантливого преподавателя.

Программа, сохранившаяся в архивных материалах университета, дает возможность судить об этом курсе. В нее включены, помимо разделов анатомии и систематики, вопросы размножения и развития.

При изложении анатомии птиц Богданов подчеркивал особенности строения, связанные с приспособлением к полету. Особое внимание было уделено критическому анализу теории полового подбора Дарвина и теории птичьих гнезд Уоллеса. При систематическом обзоре класса дана характеристика жизненных условий и приспособления к ним. Географическое распределение связывалось с историческим прошлым и современными условиями существования. Заканчивался курс описанием эволюции птиц. Богданов на примере одного класса давал представление о конкретных путях эволюции, прогрессе и регрессе, разбирал явления инерции, специализации. Место птиц в эволюционном ряду позвоночных он обрисовывал с привлечением всего известного сравнительно-анатомического и палеонтологического материала.