Олег Богданов - Трамплин-полет

- Так, Леха, цепляй шлем на голову и пристегивайся потуже ремнями, - он сунул мне в руки два секундомера. - Для начала будешь время засекать и смотреть, как я еду.

Он включил передачу и приготовился стартовать.

- Ну что, поехали?

- Давай, - разрешил я и добавил: - На счет "три" включаю секундомеры. Раз... два... три! - Сказал и не узнал собственного голоса, так он изменился от переполнившей меня радости.

Щелкнули секундомеры, и почти одновременно машина рванулась с места. С такой стремительностью я еще никогда не ездил. Непривычный звук двигателя, работающего на предельных оборотах, деревья, промелькнувшие совсем рядом с неестественной скоростью, и быстро, неимоверно быстро приближающийся поворот погрузили меня в эйфорию. Но очнулся я очень быстро - через три-четыре секунды, когда Валера, не доехав до тупикового поворота, резко бросил машину вправо через бордюрный камень. Лязгнула титановая защита днища, и фейерверк огненных брызг рассыпался по разные стороны от автомобиля.

- Не пугайся, - успокоил Валера. - Здесь так и нужно делать. По срезке секунды полторы выигрываешь.

Я, в общем-то, и не испугался, но машину было жалко. Валера это почувствовал и пояснил:

- А машине ничего не будет. На ралли я, конечно же, так бы не поехал. А здесь "подъем на холм" - десятые доли секунды будут решать все!

Тем временем автомобиль опять, перепрыгнув через бордюр, оказался на дорожке. Она круто уходила вверх и метров через десять делала левый поворот на следующий виток серпантина.

- Здесь, - Валера начал комментировать свои действия, - газ не сбрасывай. Тяни до поворота, не переключай передачу, а то на выходе посадишь двигатель и потом уже все - будешь ползти еле-еле.

Он ловко взял очередной поворот, затем еще один - комментария не требовалось. Потом, когда автомобиль вырвался напрямик, Валера продолжил:

- Смотри внимательно! Сейчас будет очень коварное место. Здесь лучше проехать чуть тише, но зато с гарантией, что траектория будет та, которую задумал.

Видимо, говоря это, Валера на долю секунды отвлекся, и уже на подходе к повороту я понял, что в него мы не впишемся. Валера это тоже сообразил и делал лихорадочные попытки погасить излишнюю скорость, но было поздно. В последнее мгновение сработал его многолетний опыт раллиста, и тогда, даже не пытаясь попасть в поворот, Валера ушел прямо. Остальное происходит мгновенно - удар о бордюр, прыжок через какую-то яму, легкое касание дерева о дверцу справа, уворачиваемся от дерева слева и наконец останавливаемся, уткнувшись бампером в земляной откос горы.

Тут же слышу спокойный голос Валеры:

- Вот так, Леша, ездить не надо. - Помолчав, он виновато улыбнулся. - Что? Напугал я тебя немножко. Ничего, я и сам струхнул малость. Сколько раз зарекался - не пижонь, не пижонь! Ладно, давай выкарабкиваться.

Машину вытащили довольно быстро, но за руль Валера больше не сел - ездил я.

Вечером, когда пора было заканчивать тренировку, мне пришла в голову интересная мысль. Я тут же поделился с Валерой.

- Знаешь что? Не нравится мне прыгать через камни. Давай я попробую проехать по дорожке дальше, и там повернуть под прямым углом направо.

- А ты видишь в повороте вон то ободранное дерево? Так вот, это вроде тебя умники пытались на него забраться вместе с машиной. Здесь третьего не дано: либо едешь как я, либо, заведомо проигрывая, катишь тем путем, который предлагаешь ты. Но учти - любая попытка пройти по асфальту и не проиграть приведет тебя на дерево.

- Погоди, Валера, я и сам все это видел не один раз. Я тебе говорю о другом. Вот слушай, что я хочу сделать. Перед самым поворотом включить первую передачу.

- Да ты что? Спятил! Там же скорость уже за шестьдесят переваливает.

- В этом-то и весь фокус. С хорошей перегазовкой втыкаю первую, сбрасываю газ. Задние колеса тут же блокируются, идут юзом, и теперь даже самый малейший поворот руля может развернуть машину хоть на сто восемьдесят градусов! Здесь только важно успеть вовремя открыть газ.

Валера с нескрываемым удивлением посмотрел на меня, потом на машину, на ободранное дерево.

- Ты это сам придумал?

- Сам.

- Ну-ну. Садись, пробуй. Но без меня. Я вон там, на горке постою с секундомером и со стороны посмотрю на этот цирк.

Разгоняюсь и выполняю все, как сказал. Получилось на удивление легко. Правда, страшновато немного. Проезжаю мимо Валеры, он машет рукой.

- Давай еще раз.

Я повторяю. Он просит еще. Выполняю третий раз. Останавливаюсь.

- Да-а, - тянет Валера, глядя на секундомер. - Как ни крути, а полторы секунды ты у меня этим трюком выигрываешь. Лихо у тебя получается.

До сих пор помню, как мне было приятно услышать эту похвалу. Даже покраснел, но, слава Богу, уже стемнело.

А когда, возвращаясь в гараж, стали выруливать на Воробьевское шоссе, в заднем мосту автомобиля что-то сильно щелкнуло.

- Так-так, - Валера недовольно заерзал на сиденье. - Дифференциал кончился. Это твой приемчик доконал его.

Мне сразу стало очень неуютно в машине. Валера долго молчал, прислушивался - в надежде, что ошибся в диагнозе. Когда же щелчок раздался снова, сказал примирительно:

- Ладно, дифференциал у меня есть - заменим. А завтра с утра на тренировку.

За шесть дней, что мы тренировались, пришлось заменить не только дифференциал, но и коробку передач, полуось, подвеску левого колеса, которую Валера основательно покорежил, показывая, как проходить последний перед финишем поворот. Под конец я уже готов был сказать - ну хватит, остановись. А Валера все гонял и гонял меня, пока не почувствовал, что больше ничего не выжать.

Утром в день соревнований Валера отдал мне ключи зажигания, документы и неожиданно заявил:

- Поезжай без меня. Больше я ничем тебе не помогу. Машина в порядке, а остальное только от тебя зависит. Вернешься, думаю, своим ходом. Машину - в бокс, ключи и документы - дежурному.

Когда я отъезжал, он хлопнул ладошкой по крыше автомобиля и крикнул:

- Ну, Леха, ни пуха тебе!

Стартовало около ста человек. Не помню, испытывал ли тогда волнение, но саму гонку помню до мельчайших деталей.

Судья, стоящий перед машиной вровень с передним бампером, поднял стартовый флаг, и его древко образовало вместе с вытянутой вперед рукой своего рода шлагбаум. "Стартер" показывает мне растопыренную пятерню, что означает - осталось пять секунд. Я мысленно окидываю всю трассу, чуть задержавшись на первом ко мне повороте, и буквально впиваюсь взглядом в кисть судейской руки, той, которая держит флаг, - зная, что в момент старта она дрогнет на какую-то долю секунды раньше, чем взметнется вверх само полотнище.

Двигатель ревет на предельных оборотах. От напряжения, кроме руки, я уже ничего не вижу - на ней сконцентрировано все внимание. И вдруг чувствую (увидеть это невозможно), как пальцы сильнее сжимают древко и как незримый импульс падает от плеча вниз. Тут же бросаю сцепление, бешено вращаются буксующие колеса, а машина буквально ныряет под взлетающий флаг.