Галина Матвиевская - Владимир Иванович Даль 1801-1872

Зоология и ботаника занимали в программе значительное место. Учебники по этим предметам, написанные В.И. Далем, - некоторый итог его деятельности как натуралиста в Оренбургском крае. В 1847 г. была опубликована “Зоология” [119], которую В.И. Даль написал в соавторстве с известным педагогом и натуралистом А.Ф. Постельсом, участником кругосветного путешествия под руководством Ф.П. Литке и действительным членом Русского Географического общества. Иллюстрации к учебнику, составившие атлас в 52 листа, принадлежали художнику А.П. Сапожникову, при изображении животных учитывались указания академика Бэра. Вторым изданием учебник вышел в 1852 г.

Для современников эти книги, по свидетельству П.И. Мельникова-Печерского, “были труды серьезные”. Он писал: “По вызову главного начальства над военно-учебными заведениями он написал превосходные учебники ботаники и зоологии. Они высоко ценились и естествоиспытателями и педагогами; но когда в наших гимназиях ввели преподавание естественной истории, учебники Даля почему- то обошли, предпочитая жалкие руководства, которыми неумелые педагоги набивают мальчикам головы”.

Учебник зоологии начинается с общего введения в естественную историю. При ее определении отмечается, что она “рассматривает не общие силы природы, заключающиеся в телах, и не составные части их и начала, а наружный вид их, строение или устройство и самое образование и происхождение”. В соответствии с разделением природы на три царства (животное, растительное и минеральное) естественная история подразделяется на зоологию, ботанику и минералогию.

Титульный лист учебника зоологии, написанного В.И. Далем в соавторстве с А.Ф. Постельсом и А.П. Сапожниковым

Изложение зоологии начинается с разъяснения системы Кювье и принципов классификации животных. Затем следуют разделы об анатомии и физиологии человека и зоологический. Заключение (“Географическое распространение животных”) представляет собой извлечение из статьи академика Бэра, опубликованной в 1838 г. на немецком языке.

Свое мнение о “Зоологии” К.М. Бэр высказал в письме В.И. Далю [219, с. 38^-1]: “Весь вид Вашей книги в целом так прекрасен, что очень хотелось бы устранить маленькие погрешности, если бы знать заранее, где они появятся... Как раз при таком подлинно педагогическом и антипедантском изложении небольшие неисправности выступают как колючки. Если некоторые из них вытащить, это совсем не повредит”.

Во втором издании учебника фамилия Даля на титульном листе отсутствует, хотя в посвящении она сохранена и в тексте различий практически нет. В формулярном списке Даля значится: “За участие в составлении зоологии для руководства в военно-учебных заведениях объявлена Высочайшая благодарность 1850 г. мая 25”.

В 1848 г. вышла из печати “Ботаника” [127] В.И. Даля, переизданная в 1851 г. Краткая, но благожелательная рецензия на “Ботанику” появилась в 1849 г. в журнале “Современник”, в частности, в ней говорится: «“Ботаника”, ко всем достоинствам руководств, издаваемых для военно-учебных заведений, присоединяет еще одно - живой, чисто русский язык г. Даля».

Чтобы составить представление о “Ботанике” и ее достоинствах, приведем выдержки из предисловия к ней: “Если вообще весьма трудно составить учебник, по которому должны преподавать другие, то еще труднее угодить при этом на взгляд ученых, которые большей частью смотрят на предмет свой со всею строгостью науки. Но этой-то строгой науки в предлагаемой книжке не должно искать... Военно-учебные заведения не образуют ботаников и преподавание науки этой поставлено не целью, а только средством для более общего умственного и нравственного развития. Посему учебник этот должен только дать первоначальные понятия и положить, в известной степени, главные основания науки, поселить к ней любовь и уважение, дать верный и правильный взгляд не столько на частности, как на общность ее, с тем, чтобы желающий и способный мог со временем идти далее, трудом самостоятельным по более подробным руководствам.

Приняв сказанное за правило, составитель руководства обязан был составить не ботанику, в ученом смысле этого слова, - а книгу условного объема, которая могла бы дать молодому ученику понятие о строении жизни растений; о необходимости их распределения и средствах к тому; о единстве, которое природа сохранила по всему растительному царству, несмотря на бесконечное разнообразие видов; о подчинении этого разнообразия еще другим, частным законам, по коим вся растительность может быть собрана в родственные кружки, называемые семействами; и наконец ознакомить с несколькими, более важными для человека растениями” [127, с. I—II].

Заключительный раздел (“Общий взгляд на распространение растений по земному шару”) посвящен “ботанической географии”.

Титульный лист “Ботаники” В.И. Даля

В 1842 г. В.И. Даль добился назначения на место управляющего удельной конторой в Нижнем Новгороде и покинул столицу. О причинах, заставивших его в очередной раз круто изменить свою жизнь, биографы пишут по-разному, но сходятся в том, что таких причин было несколько, в том числе желание поправить здоровье, сильно пошатнувшееся в Петербурге.

Сыграли свою роль и неприятности, связанные с цензурой [284, 434]. В октябре 1848 г. председатель комитета для высшего надзора за печатаемыми в России произведениями Д.П. Бутурлин обвинил цензора Лешкова в недосмотре и пропуске в печать рассказа Даля “Ворожейка”, в котором была усмотрена крамола - “намек на обычное будто бы бездействие начальства”. Как показывают архивные документы, обнародованные Ю.П. Фесенко [434, с. 160-161], последовала официальная переписка Бутурлина с Л.А. Перовским, который заверил его, что “в последнее время Даль по служебным занятиям своим литературных статей не писал и впредь от печатания отказывается”. Комитет сделал В.И. Далю замечание, которое царь счел “справедливым”, ибо, как значится в его резолюции на записке Бутурлина, “ежели подобное не дозволяется никому, то лицу должностному и в таком месте службы еще менее простительно” [Там же].

После этого Даль, как свидетельствует А.В. Никитенко, услышал от Перовского: “Писать - так не служить, служить - так не писать”. Кроме того, министр, у которого тоже были служебные затруднения, обратил внимание на слухи о “четвергах” и записках Даля. По словам П.И. Мельникова-Печерского, в результате эта “самая полная и притом совершенно правдивая летопись за целые пятнадцать лет (1833-1848)” была сожжена. Он ссылался на слова, сказанные ему Далем: “В то тяжелое время поступить иначе мне было нельзя, я должен был беречь не себя, а министра; у него было много врагов, стремившихся устранить его от государственной деятельности. Попадись тогда мои записки в недобрые руки, их непременно сделали бы пунктом обвинения Льва Алексеевича” [326, с. ЫП]. Сожалея о сгоревших записках, можно заметить, что, пожалуй, Мельников-Печерский здесь не совсем прав: перечисленные им рукописи 1833-1841 годов, если судить по списку работ Даля, уже были им опубликованы.