Мария Кикоть - Исповедь бывшей послушницы

— Угрожали ли Вам «большие люди»? Сама игуменья Николая или ее подчиненные?

— Лично мне нет, никто не угрожал. Может быть еще потому, что я написала и издала книгу, находясь в Бразилии. У м. Николаи длинные руки, но видимо, не настолько. На издательство и на людей, находящихся внутри церковной системы, наезды были, и очень серьезные, это я знаю точно. Очень было непросто издать эту книгу, до самого выхода тиража было непонятно, получится ли это сделать. Сейчас так же непонятна судьба второго тиража, все очень непросто.

— Следует ли ситуацию в том монастыре и детском приюте решать с привлечением органов власти: прокуратуры, детской омбудсвумен, соцзащиты или только взывать к вмешательству Патриархии и Епархии? Или к совести начальствующих монастыря? Или надежда только на огласку?

— В приют «Отрада» приезжают плановые проверки, все делается вполне законно. Неделю к этим проверкам готовится весь монастырь, целый день этих проверяющих развлекают и вкусно кормят, дети показывают концерты с песнями-плясками. Все остаются довольны, сестры и дети только после таких проверок устают ужасно, а так — все там замечательно. Поэтому лично я никаких надежд не питаю. Думаю, просто надо обо всем этом хотя бы больше писать, чтобы люди сами понимали, в какую ловушку они попадут вместе со своими детьми, если поступят в монастырь (и неважно в какой, везде примерно одинаково). На какие-то активные действия со стороны РПЦ или государства надежды мало.

— «Что нас не убивает, то делает сильнее» — Ваш опыт сделал Вас сильнее? Если да, то кто-то может сказать, что и не стоит никого предостерегать от монастыря, пусть каждый пройдет свой путь и станет сильнее?

— Кто так скажет, тот просто не понимает, о чем говорит. Так можно и в тюрьму, и в лагерь людей ссылать — пусть себе закаляются телесно и духовно. Мне повезло еще с нервами и крепким здоровьем, но это скорее исключение. Чаще уже после 3 лет такой жизни человек начинает терять здоровье — и душевное, и телесное, причем безвозвратно. А сколько людей попросту сошло с ума на этом поприще! Кто это отслеживает? Кто контролирует? Из человека в первые годы поступления в монастырь выжимают все силы, пока он еще может трудиться, а потом зачастую выкидывают на улицу больным. Я уже не говорю о том, что после нескольких лет «подвига» теряются профессиональные навыки, в мир возвращаешься уже ни к чему не годным и десоциализированным.

А этот навык послушания и отсечения своей воли, который делает из тебя безвольный овощ? Очень тяжело потом снова научиться думать самостоятельно, принимать решения и просто не бояться людей. Нет, сильнее тут точно не станешь. Изначально сильный человек сможет восстановиться после монастыря, но людей с более слабой организацией система просто ломает.

— Проблемы, описанные в книге, — злодеяния, унижения, манипулирование — это проблемы конкретных людей, конкретного монастыря, или это системная проблема РПЦ? Или в целом всего христианства? Вы же описывали добрые отношения в Горненском монастыре — что правило, а что исключение?

— В Горненском монастыре тоже хватало своих проблем, о которых я просто не стала писать в книге, но в целом ситуация там лучше, пока там довольно адекватная игумения Георгия. Когда ее не станет, неизвестно еще, как там все будет. И к тому же этот монастырь в силу своей специфической деятельности и устройства очень отличается от российских монастырей, устроенных по одному принципу общежития. В Горненском монастыре сестрам платят зарплату и отпускают в отпуск, живут они отдельно в домиках, за ними нет такого тотального контроля, как в наших монастырях. Где вы в России такое встречали?

— Вы вели дневники? Как удалось так подробно воспроизвести все события?

— Нет, я ничего не записывала. Если бы я вела дневники, думаю, книга получилась бы гораздо объемней. Удалось вспомнить только самые яркие моменты монашеской жизни, но это то, что не забывается.

— Вы писали свою книгу для себя, в терапевтических целях? Тот эффект, который она оказала, изменил Вас или Ваше отношение к теме? Вы ощущаете себя борцом за права униженных и обманутых, героем? Вы рады, что книга оказалась востребованной?

— Скорее, терапевтический эффект предполагался не для меня, а для некоторых моих знакомых, прошедших тот же путь, но так и не осознавших, что, собственно, с ними произошло. Для них я и писала эту книгу, хотя мне она тоже помогла систематизировать все в голове и еще лучше все понять.

Как ни странно, многие бывшие монахи и монахини по много лет после ухода из монастыря не могут преодолеть страх и чувство вины, что ушли. Ведь уход из монастыря приравнивается к предательству Бога. И человек мечется, не может найти себе место в обычной человеческой жизни, постоянно пребывает в этом унизительном и невротически-изматывающем состоянии, навязанном ему еще в монастыре, ходит на службы, бесконечно исповедуется, кается. Кто-то не выдерживает и возвращается обратно, опять уходит, и так может продолжаться несколько раз. Плюс это вечное чувство собственного недостоинства и ущербности, наивно принимаемое за смирение, которое тоже культивируется в монастырях, да и на приходах.

Я сама все это пережила, поэтому мне и хотелось описать этот опыт и поддержать таким образом тех, кто в этом нуждается. Очень многие люди писали мне отзывы, благодарили за книгу, для меня это самое главное. А такой резонанс, мне кажется, книга получила потому, что очень у многих уже наболело, так сказать, такая книга назревала давно.

— Надеетесь ли Вы, что книга что-то изменит в системе монастырской жизни РПЦ или в самой РПЦ? Или только в умах читателей? Что показала жизнь за прошедшие несколько месяцев после написания книги?

— Я не думаю, что изменения в системе РПЦ произойдут стремительно и благодаря книге, думаю, все будет идти постепенно, благодаря Интернету и огласке. Об этом рабстве под видом монашества только недавно стали говорить и писать, и уже многие не боятся называть вещи своими именами, это самое главное.

Скандальность, как вы выразились, книги ничуть не мешает мне нормально жить сейчас, наоборот, благодаря книге я познакомилась со многими интересными людьми. Поэтому нет, я ни о чем не жалею, я рада, что книга оказалось востребованной и принесла пользу.

— Не кажется ли Вам, что книга сыграла на руку тем, кто занимает крайнюю антирелигиозную позицию, условному «союзу воинствующих безбожников»? Чье мнение и поддержка для Вас важнее: этих «безбожников», разумных и осторожных верующих, церковных людей или просто светских, любопытствующих, читателей?

— Я сейчас не делю людей на верующих и безбожников, у каждого могут быть свои убеждения, если они его радуют и помогают в жизни.