Эмир Чалбаш - Сковать боем!

В воздушном бою самолет Як-1 получил сильное повреждение крыла. Однако летчик не воспользовался парашютом, не покинул свой самолет, а, решив его спасти, возвращается на свой аэродром и благополучно производит посадку. Очевидцы рассказывали, что, когда он появился над аэродромом, на земле все ахнули. Больше полкрыла самолета не было, одна третья часть. И все же летчик проявил большую настойчивость, рискуя собой, сумел благополучно посадить и спасти боевой самолет.

В первом и втором случае, когда летчиков спросили: «Почему вы так рисковали?», оба ответили, улыбаясь при этом:

– Жалко бросать такой хороший самолет. Самолетов не хватает, бросишь, а дальше фрицев бить не на чем будет.

Очень много интересных и захватывающих моментов рассказывали наши товарищи, близко знающие их боевую работу. Они были очень находчивы, смелы и настойчивы. Хорошую славу завоевали французские летчики во время войны, помогая нам бить врага.

Но был у этих ребят один-единственный, очень существенный недостаток в тактике ведения воздушного боя. Много сил и умения приложило наше командование, пока не отучило их от этой вредной привычки. Недостаток заключался вот в чем. Не было у эскадрильи «Нормандия» вначале нерушимых правил взаимной выручки и взаимной поддержки в воздушном бою. Как ни печально, но такой факт был, любой летчик, одержавший победу над врагом в воздушном бою, имел право считать свою задачу выполненной, бросить свою группу и возвратиться на аэродром. Как говорили: «Пошел ром пить». Так многие вначале поступали и таким образом наносили вред общему делу. Такое стремление к личной победе, халатное отношение к интересам всей группы в бою зачастую приводили к неоправданным потерям. Только по этой причине эскадрилья «Нормандия» потеряла в бою несколько прекрасных боевых своих летчиков.

Все же нашему командованию после неоднократных бесед, на фактических примерах удалось убедить французских летчиков в пагубности их тактики в бою. В дальнейшем они бросили свою вредную привычку, и потери в воздухе резко сократились. Французские друзья летчики честно и добросовестно выполняли свой интернациональный долг в годы Великой Отечественной войны. Не один десяток, а может, и сотни гитлеровцев нашли свою могилу от метко выпущенных русских пуль из русских самолетов руками французских летчиков из эскадрильи «Нормандия-Неман».

Наши люди с большой благодарностью вспоминают славные, героические дела французских товарищей на войне против общего врага и чтят, помнят о тех, кто не пожалел и отдал свою жизнь за Страну Советов, за народ Советского Союза. Вечная память французским летчикам, настоящим героям, павшим в боях с немецко-фашистскими захватчиками!

С нового места базирования мы приступили немедленно к выполнению боевых вылетов на прикрытие своих войск, на сопровождение бомбардировщиков, на разведку. Одновременно мы тщательно изучали район ближайших боевых действий. Мы знали, что очень скоро начнется напряженная боевая работа. Чувствовалось, и было заметно, что и наши войска и немцы готовились к большим сражениям. Авиация обеих сторон с каждым днем все больше и больше наращивала свои действия.

Нам стало известно, что немцы вот уже два дня приспособились бомбить наши войска большими группами Ю-87, Ю-88 без прикрытия в сумерках, в тот период, когда наша истребительная авиация заканчивала дневную работу. Командир полка, получив задание из штаба дивизии, собрал командиров эскадрилий и поставил вопрос:

– Кто сумеет вылететь на задание в сумерках и сядет ночью по возвращении?

– Я летал ночью на И-16 и готов лететь на Ла-5, но в эскадрилье никто не летал, – заявил я.

– Дело добровольное, но нужное очень, – сказал Леон Иванович.

Изъявили желание лететь еще два командира эскадрилий: Николай Кузьмич Спириденко и Николай Боровской.

– Это маловато, – заметил Леон Иванович, – надо набрать минимум шестерку.

Но в тех эскадрильях тоже не оказалось ночников. Командир полка поручил нам поговорить с сильными летчиками, кто сможет. Отобрали мы еще двух: Ивана Астахова и Ивана Ходуна. В общем, набрали пятерку. Командир полка решил сам лететь и взял с собой штурмана полка майора Коломина. Подготовили самолеты, дождались сумерек и вылетели шестеркой. Иван Астахов был оставлен на земле, помогать нам садиться ночью.

Пришли мы в указанный район, не успели круг сделать, немцы тут как тут. Шли они тремя группами в строю «колонна». В первой группе Ю-88, а остальные две – Ю-87. Всего было больше тридцати самолетов врага. Осмотрелись, убедились, что истребителей нет, и начали свою работу. Это было одно удовольствие – вести воздушный бой, особенно с этими «каракатицами» с неубираемыми шасси Ю-87. Сбивать их из наших пушек почти никакого труда не составляло. Несколько сложнее было сбивать Ю-88. Они были более маневренные, скорость больше и огневая защита сильнее. Нам никто не мешал. За каких-нибудь 25–30 минут в этом бою наша группа сбила девять самолетов противника, два Ю-88 и семь Ю-87. Это наутро подтвердили наземные войска. Своих потерь мы не имели. Штурман Коломин и Иван Ходун привезли несколько пробоин на самолетах.

Посадку мы произвели уже в полной темноте на слабо освещенной полосе все благополучно. Расчет командования оправдался, задание выполнили успешно. На второй вечер мы опять вылетели в том же составе.

Прилетели мы несколько в стороне от предполагаемого района, подлетели немного – никого нет. Неужели больше не придут? Жаль, если не придут, так нам понравился вчерашний бой. Собственно, это был не бой, а избиение, расстреливание этих беспомощных Ю-87.

Уже сделали несколько кругов, а противника не видно. С земли по радио тоже предупредили: «Целей не видно». Леон Иванович по радио говорит: «Еще минут пять, семь подождем и уйдем домой». Мы все молчим, разговоры по радио должны быть сведены до минимума. Надо соблюдать радиомаскировку. В это время отчетливо и ясно передает наземная станция:

– Внимание! Противник сзади ниже, развернитесь на 180 градусов.

Леон Иванович подал команду перестроиться, и вся группа резко развернулась на 180 градусов. Идут. Группа опять большая, колонна длинная, мы только стали заходить для атаки, подобрав поудобнее цели для поражения, как с земли опять знакомый голос:

– Выше вас истребители, непонятно, чьи, будьте осторожны и внимательнее!

Посмотрел я вверх и вижу: в стороне четко вырисовываются силуэты истребителей на фоне темнеющего уже неба. Определить их тип и принадлежность пока трудно. Все мои товарищи продолжают атаку по бомбардировщикам, и я атакую, не теряя из виду неизвестных истребителей. В этот момент трудно было понять поведение этих истребителей. Если это немцы, то почему они не защищают свои бомбардировщики? Если наши – почему не атакуют цели? На эти вопросы ответ долго ждать не пришлось. При выходе на атаки эти истребители начали сверху пикировать уже на нас. Видимо, они нас сверху не смогли вовремя обнаружить, а потом мы сами себя демаскировали своими трассами при атаке бомбардировщиков. Теперь уже начался настоящий воздушный бой, как говорят, «в сложных условиях». Очень трудно определить, где свой, где чужой, т.к. ФВ-190 и Ла-5 в условиях наступающей темноты трудно различить. Куда ни посмотришь, кругом летят трассы, кто по кому стреляет – трудно понять. На землю посмотришь: в одном, в другом месте что-то горит, а что, кто упал – неизвестно.