Валерий Марченко - Афган: разведка ВДВ в действии. Мы были первыми

— Вот видишь, их даже это не остановило. А почему не работал с артиллерией?

— Необходимости не было, товарищ генерал, оторвались нормально. Преследования не было. Подмывало сработать по одному-двум рубежам, намеченным для прикрытия, но не рискнул. Надо с артиллеристами еще поработать, они ошибутся или я, и группы нет.

— Ладно, поработай, скоро придется часто вызывать огонь артиллерии. Готовлю задачи, связанные с артиллерийскими подразделениями. Имей в виду, будешь работать с «Градом», не только с гаубичной артиллерией.

— Понял, товарищ генерал.

— Где твои парни?

— За палаткой, товарищ генерал, перекуривают.

— Строй, через пару минут буду.

— Есть!

Я выскочил из палатки комдива.

— Сафаров, строиться.

Разведчики стали в одну шеренгу, вышел комдив.

— Равняйсь, смирно, равнение направо. Товарищ генерал-майор, разведывательная группа по вашему приказанию построена. Командир разведывательной группы гвардии лейтенант Марченко.

— Вольно, Марченко. Как настроение, товарищи разведчики? Наказали душманов за наши потери?

— Так точно, товарищ генерал.

— В очередной раз за успешное выполнение боевой задачи объявляю благодарность.

— Служим Советскому Союзу!

— Это еще не все, Марченко. Разведчиков, отличившихся при выполнении боевого задания, представить к государственным наградам. Лично вас, товарищ гвардии лейтенант, за мужество и героизм, проявленные при выполнении заданий Правительства СССР представляю к ордену Красной Звезды.

— Служу Советскому Союзу!

— Отдыхайте, товарищи, предстоит еще немало дел по уничтожению врага. Мы только начинаем широкомасштабные боевые операции. Вам, разведчикам, сам Бог велел быть на передовом рубеже. Будет много боев, засад и налетов, держитесь до последнего, берегите себя, чтобы ваши близкие и родные дождались вас из Афганистана. До свидания.

— До свидания, товарищ генерал, — дружно ответила группа.

Генерал Рябченко по-отечески пожал нам руки и, тяжело повернувшись, пошел по лагерю. Может, прогуляться — до утра оставалось немного, а может, продумать очередную боевую операцию. У него не было сомнений в том, что все еще впереди, в афганскую войну мы влезли основательно, дальше было некуда. Частям дивизии предстояло провести бесконечное множество боевых операций…

Грязные, небритые, в ссадинах и ушибах прибыли мы на базу, где попали в объятья друзей. В лагере нас встретили шумно. Несколько недель находясь в отрыве от главных сил, мы выполняли трудные задачи первой рейдовой операции. Удовлетворение от участия в крупных боевых действиях чувствовали все, но оно было омрачено горечью утрат. Невосполнимые потери составили тринадцать десантников, ребята погибли, честно выполняя воинский долг, около двадцати человек получили ранения. Потеряны несколько единиц боевой техники. Тем не менее, уничтожено много боевиков душманских отрядов, местным жителям были показаны наши мирные намерения: безвозмездно передана мука, продовольствие. Проведены встречи со старейшинами племен, где в доступной форме командование группировки поведало им о роли присутствия ограниченного контингента советских войск на их территории, то есть выполнили политическую и гуманитарную часть операции.

Включив форсаж, очередная пара МиГ-21Р уходила на разведку душманских районов, нанося по ним бомбоштурмовые удары. Ближе к полудню включалась в работу армейская авиация: Ми-24, Ми-8 улетали для поддержки десанта, частей армии, поставки грузов, а также эвакуации раненых и убитых из районов ведения боевых действий. Который месяц подряд Кабульский аэропорт был насыщен активной работой, обеспечивая взлет и посадку всех типов бортов, в том числе гражданской авиации. Утром совершался рейс «Боинга-737» афганской компании «Ариана» в Индию и Пакистан. Белоснежный лайнер изящно выруливал на старт и после стремительного разбега уходил под крутым углом в лазоревое небо, плывя над снежным Пагманом, словно касаясь его своим крылом.

В командирской палатке Комар рассказал нам несколько хороших новостей: с роты снимают охрану резиденции Маршала Советского Союза Соколова и телецентра. Это значит, что Шура Ленцов вернется в подразделение, Сергей Коробицын с авианаводчиком Юрой также вернутся в базовый лагерь. Рота соберется в месте постоянной дислокации и будет действовать по уничтожению бандформирований — так прозвучало в приказе командира дивизии. Решался вопрос о снятии с дивизионной разведки охраны литерной стоянки самолетов. Нам становились понятны намерения командования: разведку дивизии ориентировали на активные боевые действия, для чего подразделение собирали в единую боевую единицу.

— Кажется, Иван Геннадьевич, предстоят большие дела?

Гришин задумчиво смотрел на Ивана.

— Похоже, что так и есть.

— Что-нибудь еще рассказал дядя Миша?

— Ничего особенного, будем подтягивать молодежь. Валера, — обращаясь ко мне, Комар положил свою руку мне плечо, — в штабе работают над новой рейдовой операцией. Практику в этом безобразии имеешь только ты со своими разведчиками, поэтому сам понимаешь — готовься.

— Ясно, Иван Геннадьевич, но пятеро молодых парней — не многовато ли для взвода?

— Что я скажу? Вводи в строй. Единственно, чем помогу — Ходжа-Раваш в твоем распоряжении в свободное от разведки время.

— Разрешите?

Повернувшись на голос вошедшего, я увидел моего нового сержанта по фамилии Азарнов.

— Товарищ гвардии старший лейтенант, разрешите обратиться к лейтенанту… Возникла пауза. — Извините, фамилию не знаю.

— Марченко, — подсказал я младшему командиру.

— К гвардии лейтенанту Марченко.

— Обращайся, — Комар испытующе смотрел на нового командира отделения.

— Товарищ гвардии лейтенант, вновь прибывшее пополнение по вашему приказанию построено. Командир отделения сержант Азарнов.

— Иван Геннадьевич, разреши приступить к вводу в строй молодого пополнения, — обратился я к командиру.

Комар развел руками.

— Тебе и карты в руки! Желаю успеха!

— После ужина, Валерий Григорьевич, молодежь в Ленинскую комнату, — уточнил замполит.

— Понял, Владимир Николаевич, будут вовремя.

Выйдя из палатки, я скомандовал:

— Вольно, Азарнов.

— Вольно, — продублировал сержант.

Эти чистенькие молодые парни только что из Союза. Закончив «учебку» в Гайжюнае, их направили для прохождения службы в Афганистан. Немного растерянный взгляд. Для них все новое: война, горы, неизвестность. Психологической подготовкой с ними никто не занимался, но они закончили маленький Гайжюнай, теперь им не должен быть страшен большой Бухенвальд. Под этим солдатским девизом они воспитывались в 44-й учебной дивизии в лесах заброшенной Руклы. Привыкнут, служба закрутит так, что не до эмоций и душевных переживаний, а пока с неестественно белыми лицами они стояли в строю — парни советской страны, призванные Родиной для выполнения интернационального долга.