Валерий Марченко - Афган: разведка ВДВ в действии. Мы были первыми

Полыхнувшие за спиной зарницы возвестили об открытии огня артиллерией группировки по разведанным накануне целям противника. Канонада орудийной стрельбы свалила нас на землю, мы упали, изготовившись к бою. Освещенный залпами 122-х миллиметровых гаубиц небосвод виден был душманами за многие километры, пусть вспоминают Аллаха и делают выводы о собственном коварстве и желании отомстить «шурави». В трудный момент артиллерия была с нами, от этого стало, если не веселей, то гораздо спокойней. Великое дело — поддержка, а с ней пришло вдохновение, кураж, второе и третье дыхание.

Одной из задач разведывательной группе было наведение огня артиллерии по обнаруженному противнику. Со мною была карта, на которой имелась кодировочная сетка, действительная только на время задания. По ней в нужное время я буду определять положение противника на местности и наводить на него огонь артиллерии, передавая по радиостанции шифрованные координаты на пункт управления огнем. И в другой ситуации, если понадобится помощь артиллерии, я ее вызову по радио таким же образом. Разорвавшиеся под ногами у «духов» несколько снарядов, уменьшат их «духовскую» активность и позволят нам уйти без потерь. Ребята мы ходкие, в чем убедился афганский спецназ, уйдем и от «духов»…

Но засадные действия, нанесение противнику урона в живой силе было определено командиром дивизии главной задачей. Командование дивизии предполагало внезапным огневым налетом нанести поражение живой силе противника, тем самым лишить его способности к активному сопротивлению. Выполнение задачи планировалось завершить быстрым уходом по верхнему плато левого обрыва долины с корректированием огня артиллерии для прикрытия отхода группы к базовому лагерю.

Потянуло ветерком — первый признак выхода на открытое место, где есть возможность ему разгуляться. Долина, похоже, заканчивалась, начиналась пойма реки Гильменд, создававшая турбулентность воздушным массам. Русло реки сопровождалось мощной «зеленкой» и кишлаками. Стоп! Лучшее время, чтобы оценить обстановку, уточнить координаты по карте: противник находится рядом и поддержка артиллерии может понадобиться в любой момент. Мне не составило труда подготовить данные о нескольких заградительных рубежах на случай, если противник нас обнаружит, чтобы огнем артиллерии отрезать противника от группы. Пойдет. Осмотревшись, просигналил «к бою» и выдвинулся к парному дозору.

— Андрей, «ночничок».

Выглянув из травы, я оценил полоску местности перед «зеленкой», которая показалась мне довольно открытой. До зеленой зоны было метров триста, за ней кишлаки и река. Выйдя из поросшего сухостоем русла бывшей реки, мы оказались метрах в четырехстах от левого обрыва верхнего плато равнинной местности, с которого должна была просматриваться кишлачная цепочка, растянувшаяся вдоль берегов реки. Отрезок пути к обрыву мне не понравился, он был покрыт жухлой травой, на нем не было ничего такого, за что можно было укрыться. Обстановку усугубляло наше положение относительно местности — мы находились ниже общего уровня рельефа, значит, были уязвимы с верхнего рубежа обрыва. Если бросок в район засадных действий я устроил в режиме максимально скрытого выдвижения, то выход на боевые позиции нас открывал и ставил в опасное положение. Оценив местность с нескольких направлений, пришел к выводу, что выступ обрыва — лучшее место для устройства засады. Оно доминировало над равниной, что позволяло контролировать широкий овраг и выходы из «зеленки». Да и кишлаки должны были просматриваться в ночной прицел.

Не задерживаясь, вперед — к выступу обрыва. Именно там удобное место засады. С него открывалась возможность просмотра всех направлений и контроль низа долины до 500 метров и плато до начала поймы реки. Мы оказывались в выгодном тактическом положении: на нашей стороне находился базовый лагерь, артиллерия и не самый плохой путь отхода.

Расположение засады выбрал непосредственно на местности, что в данной ситуации являлось ключевым звеном в цепочке выполняемого задания. Следующим шагом было уточнение по карте рубежей прикрытия отхода группы дивизионом гаубиц после выполнения мероприятий, предусмотренных задачей. «Пробежавшись» по координатной сетке карты, я «привязал» ее к нескольким видимым на местности ориентирам, прикинув резервный маршрут ухода по оврагу. Если что-нибудь пойдет не по плану, координаты нескольких рубежей на случай отхода были уже подготовлены, отойдем к своим под прикрытием артиллерии. Подготовив отход группы, я пришел к окончательному решению о выводе группы к месту засады, обрыву, нависшему над выходом из оврага и открытого участка равнины перед «зеленкой». Чувствуя явную опасность, исходящую именно оттуда, я нервничал и торопился:

— Андрей, направление на обрыв. Наблюдаешь?

— Вижу.

— Там организуем засаду. Выйдешь на плато — местность под контроль, обеспечишь нам выход наверх. Внимание на пределе.

— Понял.

— Фетисов с Архиповым подстрахуют на подъеме.

— Ясно.

— Вперед, гусары.

Коснувшись плеча Ивонина, я подтолкнул его в направлении к обрыву.

Обе пары — дозор и прикрытие — двинулись из хмызника к указанной цели. Обернувшись к Нищенко, я шепнул:

— За тобой тыл, Игорь, не повесь «духов» на хвост.

— Понял.

— Все в порядке?

— Нормально, товарищ лейтенант.

— Поглядывай по сторонам.

— Есть.

Выдвигаясь к выступу обрыва, мы пересекали широкий овраг, похожий на мини каньон, по диагонали. Трава при выходе на открытый участок была уже не очень высокой и не путалась под ногами. Опять же, исчезла ее камуфляжная защита, не позволяя нам сливаться с естественным фоном местности. Усиленный Фетисовым и Архиповым дозор, страхуя друг друга, поднимался на верхнее плато обрыва. Мы все еще находились в невыгодном для себя положении. Захватить кусочек обрыва на пересечении поймы реки и долины было задачей номер один. Дальше — проще, нам уже не светила внезапная встреча с противником, мы уже будем контролировать местность. Я надеялся на разведчиков, ушедших в дозор. В случае опасности парни примут бой, как положено, но еще рано, очень рано думать о драке, нужно немного времени, чтобы разобраться с обстановкой наверху и организоваться в опасную для «духов» засаду.

Ночной прицел «танцевал» в моих дрожащих от напряжения руках. Включил его поворотом потенциометра — на открывшейся в преобразователе местности несложно было различить движение людей, вышедших на открытый участок перед входом в расщелину оврага. На его высокой оконечности расположились мы, не успев принять боевой порядок засады. «Духи». Сгрудившись кучей, они остановились, вероятно, принимая решение в соответствии с замыслом разработанной ими операции. Решив организационные вопросы, как охарактеризовал бы я действия противника, душманы, вытянувшись в колонну по одному, пошли в нашем направлении. Только теперь вышедший из зеленого массива душманский отряд можно было пересчитать. Мне показалось, что «духов» было слишком много — вспомнил информацию штаба дивизии о возможном их соединении в более крупные формирования. Несколько раз я пересчитывал колонну противника, пытаясь понять — один это отряд или все же две-три отдельные группы?