Владимир Чиков - Суперагент Сталина. Тринадцать жизней разведчика-нелегала

Сказанное генералом опять не понравилось Короткову, и он не удержался, чтобы не высказать свое мнение:

— Я удивлен, Сергей Романович, что вы переоцениваете его. Переоценка может оставить нас с носом.

Савченко покачал головой и, удивленно моргнув, сказал:

— Если я и переоцениваю его в чем-то, то от этого мой нос не станет больше или меньше. Результат — только он имеет для меня значение. И еще: лишь бы человек служил нам верой и правдой. Для нелегала Макса все это присуще. У него острое чутье на нужную нам информацию… И что не менее важно — титаническая работоспособность, отчаянная смелость и высокая профессиональность делают из него разведчика, достойного подражания. И не надо этому завидовать…

Коротков, хмыкнув, заставил себя промолчать.

Начальник разведки, сделав паузу, начал перебирать отпечатанные на машинке листы с отчетом Макса о проведенной работе. Просмотрев их еще раз беглым взглядом, он начал отдавать Короткову указания:

— Прошу тебя, Александр Михайлович, сообщить Максу, что ему с сего дня не возбраняется без санкции Центра устанавливать оперативные контакты с ватиканцами. Это первое. Во-вторых, в целях изучения политической обстановки в Югославии и создания обоснованных условий для последующих посещений этой страны Максу разрешается под предлогом заключения торговых сделок совершить в Белград разовую поездку. Товарищ Сталин считает, что опасность Тито для Советского Союза и стран социалистического лагеря принимает уже угрожающий характер. Эту опасность, исходящую от Тито, сказал наш министр на последней коллегии МГБ, надо устранять физически.

— Каким образом?.. Неужели уже разработаны способы и методы его устранения? — поинтересовался Коротков.

Тонкое, красивое лицо генерала Савченко сделалось сердитым:

— Я уже говорил тебе, что сначала надо изучить обстановку и условия для совершения физического уничтожения «Нерона», а самое главное — найти подходы к нему. Это самое сложное, что предстоит сделать Максу или кому-то другому.

— И все же я страшно удивлен, что такое грязное дело почему-то поручают разведке, а не Бюро номер один по диверсионной работе за границей.

— Ничего толком я пока сам не знаю, — нервно отозвался Савченко. — Я не меньше тебя удивлен, что министр обратился именно к нам с таким поручением… Но давай не будем больше говорить об этом…

— Есть вещи, Сергей Романович, на которые нельзя идти ни при каких обстоятельствах, — заметил Коротков.

Генерал сделал вид, что этих слов не слышал, и продолжал отдавать указания:

— Утром пришла шифровка из Буэнос-Айреса с сообщением о смерти отца Макса. Срочно известите его об этом и передайте наши соболезнования. Доведите также до его сведения, что он может вылететь в Аргентину на похороны. И обязательно проинформируйте его о почтовом адресе в Монтевидео, по которому Луиза может теперь направлять письма своим родственникам в Мексике…

Черная весть о смерти отца ударила по Теодоро так же сильно, как и смерть сына в Бразилии. Луиза ходила за ним, как за ребенком, утешала, успокаивала. Она советовала ему воспользоваться разрешением Центра поехать на похороны, но он, понимая, что при всем желании уже не успеет на них, отказался. Он пил виски, но алкоголь не брал его, обрести мир душе было трудно, — ее съедали горе и отчаяние.

Луиза имела удивительную способность успокаивать самую тяжелую душевную травму. Сочувствуя мужу, она убеждала его, что смерть является неизбежным концом жизни каждого человека, что она — следствие естественного биологического процесса…

— У него был рак почек. Я это знал. Он долго болел, лежал в постели. Представляю, как было горько и тяжело ему сознавать, что остался один на один со своей смертью. Да еще и на чужой земле. Это чувство одиночества и оторванности от родных и близких ускорило его смерть. Если бы я был рядом, у него хватило бы сил побороться со смертью и оттянуть ее.

— Нет, Тэд, смерть неотвратима. Мы рождены, чтобы быть счастливыми только на этом свете, но конец у всех нас одинаково несчастливый — гибель или смерть. И у всех она разная, — у одних она мучительная и медленная, у других — легкая и праведная, у третьих — случайная и загадочная…

— Давай не будем об этом, — прервал ее философские рассуждения Теодоро, не желавший ни о чем говорить.

Непреходящая, неотступная боль утраты не покидала его несколько дней, он не появлялся в офисе фирмы и в уругвайском консульстве, где по протекции консула Менендеса работал на полставки секретаря-консультанта. Ничто в мире его не интересовало, он словно забыл о нем. Но мир не хотел забывать его: на шестой день раздался телефонный звонок из уругвайского консульства. Звонил Менендес:

— Привет, Тэд. Ты куда исчез? Мы полагали, что ты уехал в Милан, а ты, оказывается, здесь. Что случилось? Я же договаривался с тобой, чтобы хотя бы раз в неделю ты появлялся в консульстве.

— Извини, сеньор Менендес, у меня умер отец. Я не могу никак отойти от неожиданно свалившегося на меня горя.

— Прими мои соболезнования. — И тут же последовал бестактный, щекотливый вопрос: — А кто сообщил тебе о его смерти? Он же проживал у тебя где-то в провинции Аргентины…

Но Теодоро не растерялся с ответом — его никогда и никому не удавалось застать врасплох:

— Какое это имеет значение, где он жил?! А сообщил мне о его кончине известный тебе Гальярдо. Я знакомил тебя с ним, если помнишь, перед самым его отъездом в Аргентину.

— Да, было такое. Ты знаешь, почему мы ищем тебя…

— А кто это мы? — не дал договорить ему Теодоро. — Ты и Папа Римский, что ли?

— Нет, не Папа Римский, но человек хорошо знающий и его и тебя.

— И что же он хотел? — спросил недовольным, ворчливым голосом Теодоро.

— Он желает увидеть тебя завтра в два часа дня.

— Я еще раз спрашиваю, что он хочет от меня?

— У него есть деловое предложение, выгодное для тебя и для него.

— Кто он? Почему ты не хочешь назвать его мне?

— Это профессор Джузеппе Тиччи. Он считает тебя везучим человеком в коммерческих делах и потому…

— Хорошо, я буду завтра у него, — не дал ему договорить Бонефиль Кастро и, не попрощавшись с консулом, бросил телефонную трубку.

Генеральный секретарь итало-американской торговой палаты, он же главный редактор экономического журнала «Мондо Аперто» Джузеппе Тиччи предложил Теодоро Кастро создать совместную туристическую компанию «Италтур» по типу «Американэкспресс». Речь шла об организации массовых туристических поездок из США бизнесменов и служащих итальянского происхождения.

— В США проживает более одного миллиона наших соотечественников, — продолжал профессор Тиччи. — Большинство из них сконцентрировано в Нью-Йорке. Если мы сможем принять хотя бы сотую часть из них, то уже будем иметь большие деньги. К моей идее о возможности создания «Италтура» отнеслись в США с полным пониманием. Итальянцы, проживающие в США, хотели бы посетить свою родину не поодиночке, а целыми семьями. Причем, на две-три недели. Есть уже групповые письма из таких крупных компаний, как «Форд», «Дженерал Моторе», «Дженерал Электрик» и других фирм. Наша торговая палата ведет с ними постоянную переписку. Кстати, ты можешь сам ознакомиться с нею и убедиться, что итальянцы хотят проводить свой отпуск в родных местах, на Средиземном и Адриатическом морях, а также в окрестностях Апеннинских гор.