Азарий Плисецкий - Жизнь в балете. Семейные хроники Плисецких и Мессереров

Экономическая блокада Кубы, установленная США в 1962 году, не только нанесла ущерб экономике, но и негативно отразилась на балете. Как я уже писал, аргентинцы, бразильцы и мексиканцы, составлявшие костяк труппы, разъехались по своим странам. Как раз в этот момент кубинское руководство обратилось за помощью к Большому театру, который командировал меня на выручку заморским коллегам.

Прилетев в Гавану в марте 1963 года, я не сразу стал партнером Алисии. Она еще танцевала с Родольфо Родригесом, прекрасным артистом, который внешне очень напоминал Ива Монтана. Из-за травмы колена и последовавшей за ней операции на мениске он все реже и реже выходил на сцену. Вскоре я стал основным партнером Алисии Алонсо.

Поначалу приходилось непросто. Зрение Алисии угасало, и я вынужден был следить за каждым ее движением на сцене. Случались казусы: во время спектакля она могла задеть кулису или декорацию. Однако вскоре мы выработали собственную систему знаков и сигналов, которая позволяла Алисии уверенней чувствовать себя на сцене. Она различала свет, поэтому по рампе и в кулисах были установлены лампочки, помогавшие ей ориентироваться. У нее выработалась привычка, скользя, чуть пропускать вперед себя ногу, как будто нащупывать опору для нового шага. Эта характерная деталь передвижения по сцене не только придавала ей какой-то неуловимый шарм, но и стала предметом для подражания.

Попытки улучшить зрение предпринимались неоднократно. Первый раз — в 1941 году, когда у девятнадцатилетней Алисии выявили отслоение сетчатки и она почти ослепла. Врачи уверяли, что с балетом покончено, возвращение на сцену невозможно. Она не могла смириться с таким приговором. Не имея возможности заниматься классами и репетировать, Алисия ежедневно продумывала и мысленно повторяла движения и вариации самых сложных балетов. Поэтому, когда она пришла в себя после операции, довольно быстро восстановилась и вернулась в балет.

Во время гастролей Национального балета Кубы в Испании в 1968 году Алисия познакомилась с замечательным офтальмологом, доктором Хоакином Барракером. Ему удалось частично восстановить ей зрение. Но и этот результат был подобен чуду, ведь помимо отслоения сетчатки ей диагностировали катаракту, и это был случай, не поддающийся полному излечению. После стольких лет Алисия вдруг увидела, как изменился мир, и это ее потрясло. В Барселоне она с удивлением смотрела на автомобили новых марок, поражалась обилию ярких цветов вокруг…

Ее повели к берегу на Рамбла-де-лас-Флорес, где к морю ведет небольшая лестница. Присев прямо на ступеньку и прижавшись головой к перилам, она наблюдала, как волны накатывают на подножие лестницы. В какой-то момент Алисия почувствовала, что ее… укачивает! С частичным восстановлением зрения вернулись визуальные впечатления, от которых она успела отвыкнуть.

Она мужественно боролась с недугом и продолжала работать. Но нет худа без добра — со временем у нее развилась невероятная память. Когда кордебалет вставал в линию, она моментально запоминала, кто из танцовщиков за кем стоит. Это порой обескураживало окружающих, как и ее техника, которая, несмотря на болезнь, оставалась прежней. Во время съемок па-де-де из «Лебединого озера» Алисия с первого дубля идеально сделала в своей вариации шерсть пируэтов на пальцах, после чего повторила это. Поверьте, не каждая балерина даже с отличным зрением способна на такое!

Алисия была чрезвычайно любознательна. Болезнь ограничивала ее в зрительном восприятии мира, поэтому лакуны она восполняла при помощи чужих глаз, за счет чужих впечатлений и эмоций, задавая бесчисленные вопросы. Я помню, как потряс ее мой рассказ о первом астронавте, высадившемся на Луну, когда я пытался описать словами фотографии Земли, сделанные из космоса, — тонкую и хрупкую голубую оболочку атмосферы, окаймляющую нашу планету. Алисию интересовало множество вещей, казалось бы, далеких от балета: космос, философия, психология… Она жила в своем мире, в который допускала лишь тех, кто мог привнести в этот мир что-то, увиденное своими глазами. Я помню, как однажды начал рассказывать ей историю о слепой царице, заставлявшей своих приближенных денно и нощно читать ей вслух, и вдруг понял, что попадаюсь в собственную ловушку. Алисия тактично помогла мне выйти из неловкой ситуации.

Я часто бывал дома у Алисии и Фернандо. Их жилище, конечно, не идет ни в какое сравнение с современными особняками, но все-таки это был отдельный дом с садом, где росли пальмы и красные деревья фрамбоян. Во дворе жили собаки, в садике попугай, а в гараже — куры, для которых Фернандо Алонсо оборудовал настоящий инкубатор. Жизнь на Кубе была тяжелой, домашние яйца и курятина всегда приходились кстати.

К слову сказать, я понятия не имел, что «инкубатор» по-испански звучит так же, как и по-русски, и однажды насмешил всех, дословно переведя: «У вас здесь горячие ящики!»

Как иностранному специалисту, мне полагался продуктовый паек, отпускаемый в специальных распределителях. Например, раз в неделю я получал целую курицу — и это была большая привилегия на Кубе, где дела с продовольствием действительно обстояли скверно. В магазинах шаром покати, рестораны и кафе — только при отелях. Весь свой паек — зелень, сыр, картошку — я брал с собой, когда собирался в гости к Алисии и Фернандо. Из принесенных продуктов их домработница на всех готовила разные блюда.

У Алисии тоже были свои привилегии, но крайне незначительные. Например, в то время, когда получить в личное пользование автомобиль считалось практически невыполнимой задачей, ей позволили приобрести «Волгу». До этого она ездила на маленьком «опеле», который, к сожалению, разбился. На спуске отказали тормоза, и, как шофер ни нажимал на педали, машина неслась без остановки, пока не перевернулась. Слава богу, Алисии в автомобиле не было.

Сказать, что кубинцы обожают Алисию Алонсо, — не сказать ничего. Их чувства сродни религиозному поклонению. Для популяризации балета мы объездили множество маленьких кубинских городков и сел. Сначала Алисия говорила вступительное слово, потом мы показывали, что представляет собой па-де-де, как происходит общение партнеров… Принимали нас всюду прекрасно. Однажды приехали в военную часть, расположенную недалеко от Гуантанамо, где на наше выступление собралось несколько сотен солдат. Перед началом нам выдали военную форму, поскольку выступать приходилось в полевых условиях. И вот мы в этой форме, в тяжелых ботинках демонстрировали азы балетного танца — поддержки, пируэты и элементы балетной пантомимы. Вероятно, со стороны это выглядело весьма комично, но у публики вызвало полный восторг.