Анатолий Домбровский - Неистовый сын Трира [роман-трилогия]

Застолье было грустным. Да и не могло быть иным. Никто даже и не пытался развеселить другого. Говорили о Муше и о других детях: о Женнихен, Лауре и маленькой Тусси. Добрые слова друзей о девочках согревали Маркса и Женни. Но едва разговор возвращался к Мушу, Женни начинала плакать. А однажды сказала, что лучше было бы и ей умереть. После этих ее слов Маркс встал из-за стола, отошел к открытому окну и долго стоял там, дымя сигарой.

– Черт знает какую сигару ты куришь, – сказал ему Энгельс, – забивает дух жаркого и даже аромат моего табака!

Маркс усмехнулся, погасил окурок.

– Так как же ты поживаешь, дорогой Лупус? – спросил он Вольфа, прервав разговор женщин. – Что говорят о твоих уроках?

– Уроки мои хвалят, – ответил Вольф. – И платят сносно. Признаюсь, что я научился жить экономно. Я даже откладываю деньги на черный день.

– На черный день? – переспросил Маркс. – Это что такое – черный день?

– Это тот самый мировой экономический кризис, скорое наступление которого ты предсказываешь, но который почему-то не наступает. Ведь по твоим предсказаниям, Карл, кризис должен был разразиться уже вчера, – заметил Вольф, улыбаясь.

– Сбыться моим предсказаниям мешают некоторые случайности, – ответил Маркс. – Но кризис будет. Так что совершенствуй свою науку экономить, дорогой Лупус. А главное – изобретай новые средства экономить. Я, например, изобрел одно совершенно оригинальное средство, – впервые за весь вечер улыбнулся Маркс. – Если хочешь, поделюсь с тобой.

– И нам будет интересно, – обрадовался такому повороту разговора Энгельс. – Поделись и с нами.

– Я готов, – охотно согласился Маркс, хитро подмигнув Энгельсу. – Итак, слушайте. До недавнего времени я курил сигары, за которые платил по три шиллинга. Не за штуку, а за ящичек, – уточнил он. – Те, что по три шиллинга за штуку, курят только короли. Объяснение для женщин, а то они могут подумать, что мужчины – страшные моты. На мой взгляд, у сигары две существенные задачи: первая – она должна дымить, вторая – запах ее дыма не должен походить ни на какой другой запах. Скажем, на запах дамских духов: иначе можно будет спутать мужчину с дамой.

– Или с обгоревшим башмаком кочегара, – добавил Энгельс.

– Или с обгоревшей кошкой, – включился в соревнование Вольф.

– Или с паровозом, что уже совсем опасно, – поддержала игру Женни.

– Или с обувью, сохнущей у огня, – сказала Мэри, жена Энгельса.

Не высказалась только Лиззи, сестра Мэри.

– Говори и ты, – потребовала Мэри.

– Я не знаю, что сказать, – смутилась Лиззи. – Я не могу так быстро придумать. Хотя вот: однажды я уронила в огонь свой роговой гребень, – нашлась она, – так дым от него был просто ужасный, он держался в доме несколько дней.

– Прекрасно! – похвалил ее Энгельс. – Если бы сигары пахли горелым рогом, то Лиззи могла бы подумать, что в доме прячется курящий мужчина.

Все засмеялись.

– А в чем же все-таки суть открытого тобой оригинального метода экономить деньги? – напомнил Марксу Вольф, когда веселая минутка миновала.

– Вот в чем: прежде я курил сигары по три шиллинга за ящичек, теперь – по полтора шиллинга. Дальше простая арифметика: если я выкуриваю теперь в день один ящичек, я экономлю полтора шиллинга, если два ящичка – три шиллинга. Словом, чем больше я теперь курю, тем больше экономлю. И значит, скоро стану совсем богатым человеком, если буду курить беспрестанно, сбережения мои растут. На эти сбережения я и буду отныне жить и курить. Курить и жить! Короче: следует лишь курить побольше дешевых сигар, чтобы стать миллионером.

– Или пить побольше чая без сахара, верно? – спросил Вольф.

– Верно.

– Или есть гнилую картошку вместо хорошей, как поступают тысячи рабочих-ирландцев, моих соотечественников, – сказала Мэри.

– Или вообще ничего не есть и не пить, так как это дает огромную экономию, – завершил разговор Энгельс. – Нищие – вот в перспективе самые богатые люди.

Когда проводили Вольфа, Женни сказала Карлу, что хочет теперь побыть с женщинами и отпускает его на всю ночь к Энгельсу.

– Да, да, – настояла она на своем решении. – У меня есть о чем поговорить с Мэри и Лиззи. И не тревожься за меня, – добавила она, погладив его по плечу. – Пожалуйста.

Маркс понимал, что она приняла это решение ради него, чтобы дать ему возможность побыть наедине с Фредом, с которым он виделся теперь так редко: проклятая коммерция крепко приковала Энгельса к Манчестеру, а его приковали к Лондону нужда и заботы. А между тем встречи с Энгельсом нужны были ему, как воздух: они возвращали ему бодрость и веру в необходимость и значительность той работы, которую он делал. Вернее, которую они делали…

– Спасибо, – сказал он жене, сжав ее слабую руку в своих ладонях. – Я успею еще наговориться с Фредом: ведь мы еще погостим.

– Нет, – возразила Женни. – Я так хочу. Пожалуйста, – попросила она. – Я так давно не общалась с женщинами. Ведь в нашем доме толкутся только мужчины, твои друзья.

– Хорошо, – согласился Карл. – Я буду наведываться к тебе, если мы засидимся.

В рабочей комнате Энгельса было много книг, но еще больше папок с бумагами, большую часть которых составляли документы Союза коммунистов, за которыми так долго и безуспешно охотились агенты прусской полиции, когда готовился процесс над кёльнскими коммунистами. Теперь эти документы хоть и бесценный архив, но архив, потому что Союза коммунистов нет! Два года назад, в 1852 году, после кёльнского процесса, по предложению Маркса Союз коммунистов был распущен, хотя на его создание было потрачено так много сил и времени. В 1849 году, оказавшись в Лондоне, Маркс и Энгельс искренне верили, что новая революция не за горами и что необходимо немедленно начать подготовку к ней. Начать с воссоздания ЦК Союза коммунистов. Сделать это было тем более легко, что в Лондоне оказались почти все прежние члены ЦК. Не было только Иосифа Молля, который погиб в битве при Мурге. В состав ЦК были избраны также новые члены: портной Иоганн Эккариус, журналист Конрад Шрамм, художник Карл Пфендер. Виллих, командир добровольческого отряда, в котором сражались Энгельс и Молль, также стал членом ЦК.

Создание ЦК было лишь небольшой частью большой задачи: возрождения всего Союза коммунистов. Маркс и Энгельс энергично принялись за ее решение: были подготовлены необходимые воззвания, посланы в Германию эмиссары для установления связей с сохранившимися после разгрома революции общинами Союза коммунистов. Связи были найдены, общины восстановлены в Берлине, Билефельде, Бреслау, Франкфурте-на-Майне, Геттингене, Гамбурге, Кёльне, Лейпциге, Лигнице, Майнце, Мюнхене, Нюрнберге, Шверине, Висбадене. Перед ними была поставлена конкретная цель: распространение идей Союза коммунистов среди рабочих и крестьян. Главная же идея заключалась в том, что предстоящая буржуазно-демократическая революция должна перерасти в пролетарскую революцию, стать непрерывной и длиться до тех пор, пока не будут отстранены от господства все имущие классы, пока пролетариат не завоюет государственную власть.