Кацурагава Хосю - Краткие вести о скитаниях в северных водах

Получив сообщение местных властей о появлении русского корабля, бакуфу поручило ученому лейб-медику Кацурагаве Xocю [13] "Кацурагава Xoсю ( 1751-1809) — потомственный придворный врач сёгуна, известный также под псевдонимом Куниакира Гэтти, Кокан и Дзуйтикудб, больше всех сделал для ознакомления Японии с Россией. Зная голландский язык, он участвовал в переговорах с голландцами в Эдо, в числе других переводил анатомический атлас с голландского языка на японский и написал ряд научных трудов. В 1776 г. во время пребывания в Эдо известного шведского ученого Карла-Петера Тунберга, находившегося с 1772 г. на службе голландской Ост-Индской компании, Кацурагава с его помощью изучал европейскую медицину и получил от него свидетельство об успехах в искусстве врачевания. В 1783 г., впав в немилость у временщика — диктатора Танума Окицугу, Кацурагава был выслан на остров Микурадзима, но через три года его восстановили в должности придворного врача и вернули ко двору. Несмотря на отсутствие прямых русско-японских связей, Кацурагава Xocю был известен в России. Именно ему и Накагаве Дзюнъану видный русский ученый-естествоиспытатель акад. Кирилл Густавович Лаксман послал со своим сыном Адамом Лаксманом письма, термометры и коллекции "натуральных редкостей", что послужило началом русско-японских культурных связей". — В.М.Константинов , Первый в Японии крупный научный труд о России, стр. 100. ( Прим. ред .) дать сведения о России. Кацурагава составил две рукописные работы — "Оросия-си" ("Записки о России') и "Оросия рякки" ("Краткая записка о России").

Оба эти документа были написаны исключительно да основании голландских источников. Только после того как вернувшиеся в Японию Кодаю и Исокити были неоднократно допрошены, правительство Японии получило первые сведения о России от самих японцев, проживших там много лет. Записи их рассказов и явились первыми письменными свидетельствами самих японцев о России.

Рассказы Кодаю и Исокити свидетельствовали о дружественных чувствах русского народа и правительства к японцам, о желании иметь хорошие, добрососедские связи с Японией, причем подчеркивалось, что Россия не намерена навязывать Японии силой свое стремление торговать с ней.

Кодаю так тепло отзывался о хорошем отношении к нему и другим японцам в России, что ему на допросе в Эдо в присутствии сёгуна Иэнари [14] Иэнари был 11-м сёгуном из династии Токугава. даже был задан вопрос: "Почему же вы так упорно добивались возвращения на родину и вернулись сюда, если пользовались там такими милостями?" Кодаю объяснил свое решение вернуться в Японию тоской по родине и семье.

Наиболее известным из документов, составленных по приезде в Японию Кодаю и Исокити, является протокольная запись упомянутого выше их допроса в присутствии сётуна Токугава Иэнари в 18-й день девятой луны 5-го года Кансэй, что соответствует по старому русскому календарю 22 октября 1793 г. [15] 2-е ноября по новому стилю. . Эта запись, носящая название "Хёмин горан-но ки", т.е. "Запись о приеме сёгуном потерпевших кораблекрушение", была составлена тайно Кацурагавой Xoсю, который присутствовал на приеме. Различные варианты этого документа приводятся в работах японских историков и были использованы советскими востоковедами [16] См.: Э. Я. Файнберг , Из истории установления; Д. Позднеев , Материалы по истории Северной Японии и ее отношений к материку Азии и России. . Кроме того, имеются и другие рукописи, относящиеся к приключениям Кодаю и Исокити и их рассказам о России, в частности рукописи "Оросиякоку суймудан", хранящаяся в Государственной библиотеке им. В. И. Ленина [17] В 1961 г. факсимиле рукописи было издано В.М.Константиновым — см. "Оросиякоку суймудан", изд. В.М. Константинова. (Прим. ред.) , и "Оросиякоку хёминки", хранящаяся в Ленинградском отделении Института востоковедения АН СССР, а также "Синсё-мару хёминки" и др.

Однако до самого последнего времени нашим историкам оставался неизвестным гораздо более полный и можно сказать выдающийся труд Кацурагавы Xoсю "Краткие вести о скитаниях в северных водах", составленный им в августе 1794 г. по приказанию сёгуна Токугава Иэнари [18] В этой книге Кацурагава не ограничился записью рассказов потерпевших кораблекрушение, а использовал в своей работе доступные ему в Японии китайские и европейские, главным образом голландские, материалы и сведения о России. Подойдя критически к последним и имея " возможность беседовать с очевидцами, он способствовал получению правильного, а не искаженного голландскими купцами представления о России и отношении русского народа к японцам", — В.М.Константинов , Первый в Японии крупный научный труд о России, стр. 100101. (Прим. ред.) .

Познакомиться с этой работой наши историки не могли до сих пор по следующим обстоятельствам. В своем стремлении оградить страну от иноземного влияния феодальное правительство Японии запретило под страхом строгого наказания запись, хранение и распространение каких бы то ни было сведений о других государствах. Даже ученые, писавшие по распоряжению правительства о чужих странах, боялись хранить черновики своих работ. Так, например, Кацурагава Хосю, составив упомянутый выше документ "Оросия рякки", один экземпляр сдал в бакуфу, а черновик сжег, "дабы избежать разглашения тайны" [19] "Синсэн-дай-дзиммэй дзитэн" ("Новый большой биографический словарь"), т. II, стр. 89. , Рукописи, в которых говорилось об иностранных обычаях, нравах, быте, государственном устройстве и т. д., хранились в правительственных учреждениях как секретные документы и не опубликовались.

Та же участь постигла и "Краткие вести о скитаниях в северных водах". О существовании этой работы было известно, но подлинной рукописи не знали. Около пятидесяти лет назад известному историку Камэи Такаёси удалось достать подлинник рукописи. Однако прошло свыше двадцати лет, прежде чем он смог обработать и издать ее со своими комментариями [20] "Краткие вести о скитаниях в северных водах" написаны старинным японским языком, частично соробуном , настолько непонятным даже для японцев неспециалистов, что в Японии потребовалось издать "перевод" книги на живой, современный японский язык ( В.М.Константинов , Первый в Японии крупный научный труд о России, стр. 101), что и было в 1943 г. сделано Такэо Хадзимэ — см. "Хокуса монряку", пер. Такэо Хадзимэ. (Прим. ред.) . Она вышла в свет в конце 1937 г. очень ограниченным тиражом и даже в Японии стала библиографической редкостью, так как в продажу не поступала. Последовавшие затем события на Дальнем Востоке, война и отсутствие в течение ряда лет культурных связей с Японией привели к тому, что этой весьма ценной работы у нас до настоящего времени не было, и она не могла быть использована нашими историками. Только теперь, когда Государственная библиотека им. В. И. Ленина установила книжный обмен с Японией, нам удалось в конце прошлого года получить из университета Васэда микрофильм "Кратких вестей о скитаниях в северных водах" с комментариями Камэи Такаеси.