Андрей Колесников - Путин. Человек с Ручьем

— Ведь вы бы не вынырнули из катыка, пока не достали ее, так?

— Нет, ни за что не вынырнул бы. — Он еще немного подумал. — Ни за что.

— А если бы так и не нашли?

Он беспечно засмеялся.

А зря. Мог ведь и утонуть.

В декабре 2004 года великая актриса Алиса Фрейндлих отметила юбилей. Перед приездом президента России актриса очень волновалась. Она пила успокоительные капли. Дочь Варя, специально приехавшая к маме для встречи с президентом России, капель пить не стала и поэтому нервно спрашивала у фотокорреспондентов, все ли, по их мнению, так на столе. Фотокорреспонденты, вдруг почувствовавшие себя людьми, принимающими решения, распорядились убрать со стола чайник.

— Будет мешать, — твердо сказал один.

Варя испуганно убрала чайник. Она даже не уточнила, чему мог помешать чайник. Мог ли он помешать, например, пить чай?

Наверное, с испугу она разлила чай в чашки минут за пятнадцать до появления президента России. Другие люди, и в самом деле принимающие решения, распорядились убрать и чашки. Но тогда на столе остались стоять только рюмки. Вот наконец не стало и их. Все, таким образом, было готово к приезду президента России.

В комнате было много икон. Висела стенгазета с шапкой на первой полосе «Открытое письмо бабушке». В этом при большом желании можно было усмотреть политику.

Войдя в комнату, президент подарил актрисе цветы и начал было сам разливать чай, когда Алиса Фрейндлих, справившись наконец с охватившим ее волнением, робко произнесла:

— А у нас еще шампанское есть. — Президент внимательно и очень серьезно посмотрел на нее. — Ну да, у вас протокольное движение, — пролепетала актриса.

Что-то она под «движением» имела в виду. Не очень понятно что. Но господин Путин то, что хотел, понял:

— Да, я понимаю, хороший повод, чтобы не налить. Я вообще-то не откажусь.

Алиса Фрейндлих убежала искать шампанское. При виде актрисы с бутылкой в руке президент России встал как при первых звуках гимна.

— Кто откроет? — спросила она.

— Я сам, — заявил президент.

— Я знала, что вы хороший мужик, — вздохнула актриса. — Но чтобы до такой степени!

Похоже, не очень везло ей в жизни с хорошими мужиками.

Открывая бутылку, господин Путин страшно морщился на радость фотографам. Между тем пробка вышла легко, а от горлышка пошел только легкий дымок.

— Гениально, — прошептала актриса.

— Это гораздо проще…

— Чем руководить страной? — уточнила актриса.

Она на глазах справлялась с волнением.

— Нет. Чем то, что делаете вы, — потупился господин Путин.

То есть он признает, что руководить страной все-таки труднее, чем открывать шампанское. Возможно, это кого-то заинтересует.

Когда шампанское было налито в бокалы, госпожа Фрейндлих попыталась сдуть возникшую пену.

— Требуйте долива после отстоя, — озабоченно сказал президент.

— Я тоже хочу шампанского. Напишите мне разрешение, что мне можно выпить с вами 50 граммов, а то я за рулем, — сказала Варя.

— Разрешения я вам писать не буду, а шампанского налью, — сказал господин Путин, продемонстрировав Варе логический тупик.

Варя вышла из комнаты.

— Что-то она нервничает, — пожал плечами президент.

— Не каждый день к нам президент приезжает, — ответила актриса. — У нас же все больше шпана какая-то бывает: интеллигенция заходит…

— Ну значит, теперь полный набор всего есть, — привлекательно улыбнулся президент.

Актриса использовала наконец домашнюю заготовку (в конце концов она же была у себя дома): пригласила господина Путина на свой моноспектакль «Оскар и Розовая Дама», в котором она играет сиделку, в чьем воображении возникает больной десятилетний мальчик Оскар, и собственно Розовую Даму, которая время от времени навещает его. У президента в голове сразу возникла театральная реминисценция, которой он поспешил поделиться. Он рассказал, что в свое время ходил на спектакль Константина Райкина, где тот тоже играл две роли сразу.

— Я думал, это невозможно будет смотреть, а оказалось очень интересно, — с удивлением вспоминал президент.

Актриса предложила ему пирожных, и президент с сомнением посмотрел на фотокорреспондентов.

— Согласен, я с большой радостью, только вот коллеги уйдут. — Он показал на журналистов. — А они же покажут, как я…

И президент показал, как он обычно надкусывает пирожное. Смотреть на это и правда не было никаких сил.

— Давайте выпьем за вас, — сказала на прощанье Алиса Фрейндлих, — чтобы у вас хватило сил разобраться с этим тяжелым спектаклем, который вы режиссируете. Но ничего, вы выдержите, вы же спортивный человек.

Господин Путин ничего не ответил. Видно, убежденности в этом у него нет.

В конце лета 2005 года я летел из Барнаула в Москву «основным бортом» российского президента и разговаривал с Владимиром Путиным о том, о чем президента до тех пор не решались спрашивать не только журналисты, но и его ближайшее окружение.

Я был на похоронах алтайского губернатора Михаила Евдокимова. В Барнаул полетели несколько журналистов из кремлевского пула. Так вышло, что в середине дня мы разделились. Я попал в больницу, где в тяжелом состоянии лежала вдова губернатора. Президент заходил к ней, и они о чем-то довольно долго говорили. Я стоял в коридоре, где алтайский хирург рассказывал, что она получила травмы, несовместимые, они думали, с жизнью. Но она пришла в сознание. Врач говорил, что до сих пор никто ей не смог сказать, что ее мужа нет в живых. Это предстояло, видимо, сделать Владимиру Путину.

Остальные журналисты до больницы не доехали и улетели в Москву «передовым бортом». Билета на рейсовый самолет у меня не было. Пресс-секретарь президента предложил помочь. Так я оказался на «основном борту».

Моим соседом был личный врач президента. Он рассказывал, что за пять лет не пропустил еще ни одной командировки президента и что ни в одной из них его помощь по серьезному поводу, к счастью, подопечному не потребовалась.

— Покушайте, — сказал он мне, — вы же, наверное, проголодались.

Профессионал определил это по каким-то, видимо, безоговорочным для него признакам. Я думаю, что скорее всего по моему взгляду на поднос с едой, который уже лежал передо мной на откидном столике. Но притронуться к еде я не успел. Меня позвали в соседний салон.

Там я увидел побогаче накрытый стол и президента страны. Он пригласил садиться. Всего нас было пятеро: он, я, его помощник, пресс-секретарь и шеф протокола.

Президент предложил выпить. Я отказался:

— Я не пью.

— Придется, — сказал он. — Не чокаясь.

Автокатастрофа, в которую попал Михаил Евдокимов, произвела на Владимира Путина, судя по всему, огромное впечатление. Их отношения не были только рабочими, президента и губернатора. Однажды господин Путин летал в Чечню и, когда возвращался на вертолете, предложил подвезти Михаила Евдокимова, который еще тогда не был губернатором и приехал в Чечню как артист. По дороге вертолет обстреляли. Так что Михаил Евдокимов был для Владимира Путина не чужим человеком.