Андрей Колесников - Путин. Человек с Ручьем

— Я вам потом выпишу счет как ваш адвокат… в евро.

И продолжил:

— Теперь насчет Чечни. Там был референдум. Подавляющее большинство голосовавших решило принадлежать Российской Федерации. Чечне была дана возможность через выборы получить президента. Кроме того, ЕС сам решил, что не надо посылать наблюдателей на эти выборы. Давайте посмотрим в лицо фактам!

Закончив, он наконец убрал свою руку с руки господина Путина. Тот к этому моменту производил впечатление уже совершенно спокойного человека.

— Готов вам заплатить, — кивнул он своему коллеге. — Стоит того. Впервые мы имеем такого солидного адвоката.

Отношения Владимира Путина с коллегами — бывшими и ныне действующими — очень разные, конечно. Шрёдер до сих пор ему близок, как говорится. Он председатель совета директоров то одной крупнейшей российской компании, то другой, то третьей. Очень преданный Владимиру Путину человек. До сих пор. Тем более что он в результате этой работы явно не беднеет.

Ну, конечно, у него очень тесные отношения с Берлускони. Не всегда это афишировалось, но известно, что Путин к нему ездил отдыхать на виллу, когда работал президентом. Буквально мог на выходные, как говорится, туда-обратно метнуться. Эти отношения сохранились, и можно заметить, что любые нападки на Берлускони… а их много было… встречали жесточайший отпор со стороны Путина, если происходили в его присутствии. Это продолжалось и раньше, и, я уверен, будет продолжаться до самого конца.

И Владимир Путин стал говорить про Чечню — практически то же самое, что сию секунду произносил его коллега. Следовало признать, что господин Берлускони довольно толково пересказал его позицию. Видимо, он слышал ее уже столько раз, что, толкни его ночью, и он выпалит все это не просыпаясь.

После этого господин Путин дошел до господина Ходорковского. И тут он посмотрел на французского журналиста, который задавал вопрос. А я подумал о том, что надежда получить искренний эмоциональный ответ все-таки осталась, несмотря на весь энтузиазм господина Берлускони.

— Я понимаю, что задание вам поставлено, надо его отработать — и я отвечу на этот вопрос, — сказал он.

Бедный француз мгновенно вспотел и покраснел.

— Конечно, люди, которые за пять-шесть лет заработали миллиарды долларов… ни в одной западноевропейской стране такой результат был бы невозможен… возможно, заработали их законно. Но, заработав миллиарды, они потратят десятки, сотни миллионов, чтобы спасти миллиарды. Мы знаем, куда тратятся эти деньги: на каких адвокатов, на какие пиаровские кампании, на каких политиков. В том числе и на то, чтобы задавать эти вопросы.

Обвинение, брошенное господином Путиным французскому журналисту, было тяжелым. И я уверен, что выстраданным. Похоже, Владимир Путин искренне уверен в том, что все журналисты, так или иначе выражающие поддержку ЮКОСу, куплены этой компанией. Причем это касается и западных журналистов.

Между прочим, что мешает, например, Лорану Зэкини предположить в ответ, что и Сильвио Берлускони защищает Владимира Путина не задарма? Так, после этой пресс-конференции сразу стали говорить, что господин Путин обменял поддержку коллеги на что-то очень материальное, и скорее всего на газ, — договорились же они, что одна итальянская фирма будет заниматься реэкспортом российского газа, и это решение стало абсолютно беспрецедентным.

Мне-то все-таки кажется, что все проще — Сильвио Берлускони защищал Владимира Путина потому, что испугался за него, поняв, что тот сейчас может наговорить сам.

То, что дальше произнес господин Путин, много дает для понимания ситуации с ЮКОСом:

— У нас проблема есть, и я бы разделил ее на две части. Первая часть заключается в осмыслении того, что произошло в процессе приватизации в начале 90-х годов. Нам часто говорят: «Такие сложные законы. Поэтому, если мы что-то и нарушили, давайте не будем об этом говорить. А вот эти остальные 145 млн граждан — давайте их даже не будем беспокоить на эту тему, их это не касается». Сомневаюсь, что такая логика была бы приемлема в любом демократическом государстве.

Во-первых, должен сказать, что, даже если законы и были сложными, противоречивыми, их надо было бы все-таки исполнять. Второе — особое внимание государства должны привлекать случаи, когда в процессе дележа государственной собственности были совершены преступления против личности. В том числе убийства. Некоторые из арестованных — а это целая группа лиц — подозреваются именно в организации убийства. И наконец, третье — все должны исполнять действующие законы сегодня. Никто сегодня не должен уклоняться от исполнения законов. А в числе претензий к арестованным — в том числе и неисполнение законов в последнее время, в 1999 году, в 2000-м… Наша цель — не пощипать отдельных бизнесменов, а навести порядок в стране. И мы будем это делать последовательно и жестко. Вне зависимости от попыток этих людей защищаться, используя в том числе и шантаж. Шантаж государственной власти бесперспективен.

Ну вот и все. Все, что говорил президент России днем раньше (прежде всего о недопустимости отзыва лицензий ЮКОСа на нефтяные месторождения), было похоронено этим обвалом.

Наступила небольшая пауза. Потом от Евросоюза выступил Хавьер Солана, до этого вообще молчавший:

— Верховенство закона — это очень важно. Давайте помнить об этом…

Он, видимо, понимал, что надо же как-то реагировать на все это, но не мог собраться с мыслями.

Господин Проди сказал, что это ведь он сам спросил сегодня утром президента России про ЮКОС:

— Я поставил этот вопрос! И я получил ответ.

Я думаю, в истории с ЮКОСом было что-то и очень личное. Я был на том совещании, на котором, как считается, Ходорковский публично задавал Путину такие мрачные вопросы. Но тогда, что называется, Ходорковский первый начал — и просто не мог не заслужить «обратку». Многие думают, что личное было в том, что у Ходорковского была идея парламентской республики, и эта идея была покушением на личную власть Владимира Путина. В этом смысле говорили, что это было личным для Путина.

Но я так не считаю. Это было бы слишком просто, да и реальной угрозы Путину тут не было. Дело даже не в том, что Путину была несимпатична совсем эта идея, хотя, конечно, она ему была несимпатична. Во главе этой гипотетической парламентской республики наверняка стоял бы все равно Путин. Хотя сама идея ему, конечно, не нравилась. Но гораздо больше его, говорят, завело тогда то, что ему доложили — в деталях, — что Ходорковский покупает голоса в Госдуме и скоро скупит всю Госдуму.

Но я думаю, было еще что-то, совсем уж личное, действительно личное. Такое, чего нельзя простить. Я могу только предполагать, что это такое было. Ну, в крайнем случае не было.