Андрей Жариков - Солдатское сердце

Еще не положил трубку городского телефона, как громко затрещал специальный аппарат, по которому можно вести секретные переговоры с командованием военных округов.

Начальник штаба Киевского военного округа генерал-лейтенант Пуркаев докладывал:

— К пограничникам явился перебежчик — немецкий фельдфебель, утверждает, что немецкие войска выходят в исходные районы для наступления. Он сообщил, что наступление начнется рано утром 22 июня.

— Усильте разведку, потребуйте постоянной информации с границы.

Жуков доложил об этом наркому Тимошенко, а потом позвонил Сталину. Тот выслушал и, как всегда, спокойно сказал, чтобы Жуков и нарком явились к нему в Кремль.

Тимошенко, Жуков и Ватутин собрались вместе, посоветовались, какие предложения докладывать главе правительства. Сообщение перебежчика еще раз подтвердило, что до начала войны остались считанные часы. Нужно немедленно привести все войска в полную боевую готовность. Директива войскам, в которой указывалось о немедленном занятии огневых точек укрепленных районов и приведении войск в боевую готовность, а затем, в случае начала боевых действий врага, о нанесении контрудара, — находилась в папке начальника Генерального штаба.

Все трое договорились во что бы то ни стало добиваться согласия Сталина подписать директиву.

Была глубокая ночь. Сталин ходил возле стола, курил трубку. На уставшем лице озабоченность.

— А не подбросили немецкие генералы этого перебежчика, чтобы спровоцировать конфликт? — спросил он, обращаясь к маршалу Тимошенко.

Нарком ответил за всех, что сообщения перебежчика не вызывают сомнения.

Жуков не мог понять, чего же сомневаться? Предположим, что фашисты ждут первого выстрела с советской стороны, чтоб потом обвинить нас в развязывании войны, но кому же не понятно, что войну породили гитлеровцы. Это они подтянули свои войска к советской границе. Это они то и дело вторгаются в наше воздушное пространство. Самые неопровержимые факты говорят о том, что фашисты подготовились к нападению, и наша задача теперь не только поднять войска по тревоге, но и зарядить пушки, дать команду летчикам с рассветом взлететь в небо. Промедление недопустимо. А вместе с этим Жуков понимал, что не военные люди определяют — начинать войну или подождать. Разве может глава миролюбивого государства отдать распоряжение начать боевые действия против Германии, если заключен договор о ненападении?

После доклада наркома обороны об известных намерениях немецко-фашистского командования несколько секунд стояла тишина. Какое решение примет Политбюро? Тишину нарушил нарком обороны:

— Надо немедленно дать директиву войскам о приведении всех войск приграничных округов в полную боевую готовность.

— Читайте! — сказал Сталин, указав на папку в руке начальника Генерального штаба.

Когда Жуков прочитал директиву, из которой следовало, что войска, в случае начала боевых действий немцами, должны дать сокрушительный отпор, Сталин заметил:

— Такую директиву сейчас давать преждевременно, может быть, вопрос еще уладится мирным путем.

Жуков со своим заместителем генералом Ватутиным вышли в соседнюю комнату и написали новый текст директивы, но и она показалась Сталину слишком решительной и преждевременной. Тогда он лично внес некоторые изменения и передал ее наркому обороны для подписи.

В директиве приказывалось привести в течение ночи на 22 июня войска приграничных округов в боевую готовность, рассредоточить авиацию и тщательно замаскировать самолеты, однако еще раз было подчеркнуто, что «задача наших войск — не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения».

Быстро возвратившись в Генеральный штаб, Жуков вызвал начальника оперативного управления и приказал:

— Немедленно передайте по телефону содержание этой директивы командованию Ленинградского, Прибалтийского, Западного, Киевского и Одесского военных округов.

Передача директивы в округа была закончена в 00 часов 30 минут 22 июня. Сделать что-либо существенное войска округов уже не могли. До начала действий германских войск оставалось совсем немного.

Ни Тимошенко, ни Жуков не выпускали из рук телефонные трубки. Шли непрерывные тревожные переговоры с командующими округами и начальниками штабов, которые докладывали то об усиливавшемся шуме по ту сторону границы, то о замеченных перемещениях войск противника. Командующий Западным военным округом генерал Павлов докладывал, что немцы выкатывают на позиции пушки и минометы, разгружают возле них боеприпасы.

На рассвете позвонил со своего командного пункта из Тернополя генерал Кирпонос и доложил о том, что переплыл речку еще один перебежчик, который сообщил, что ровно в 4 часа утра немецкие войска перейдут в наступление.

— Ускорьте передачу директивы в войска, приведите части в боевую готовность! — сказал Жуков.

В те предвоенные часы командующие войсками военных округов находились на своих командных пунктах. Всех тревожило, что времени для развертывания войск было очень мало. Враг, видимо, с рассветом начнет боевые действия, а наши войска еще не заняли боевые позиции.

…Уже белел рассвет. Москва спала. Не спали лишь военные да некоторые шоферы. Одиночные машины, пользуясь свободой на опустевших предутренних улицах, торопились, и, как показалось Георгию Константиновичу, их было больше, чем в предыдущий рассвет.

Он раскрыл окно. Не выпуская телефонной трубки, едва успевал принимать доклады.

В 3 часа 17 минут позвонил по телефону «ВЧ» командующий Черноморским флотом адмирал Октябрьский. Спокойно доложил, что посты воздушного наблюдения передали о подходе со стороны моря большого количества неопознанных самолетов. Видимо, это немецкие.

— Ваше решение? — спросил Жуков.

— Решение одно: встретить самолеты противника огнем противовоздушной обороны флота.

— Одну секунду. — Жуков отвел трубку в сторону и доложил о разговоре вошедшему в кабинет наркому Тимошенко. Тот согласился с решением командования флота. — Доложите наркому Военно-Морского Флота и действуйте по обстановке! — сказал Жуков Октябрьскому.

Не прошло и четверти часа, как опять начали один за другим поступать доклады с командных пунктов округов: начштаба Западного округа Климовских сообщил о налете немецкой авиации на города Белоруссии; начальник штаба Киевского военного округа Пуркаев докладывал о бомбежке городов Украины. Командующий Прибалтийским военным округом передал, что вражеская авиация бомбит Каунас, Вильнюс и другие города.

— Ну что? — словно этим спрашивал: «Не верили?», сказал Жуков. — Дождались?

— Звони в Кремль! — приказал нарком, не отнимая от уха телефонную трубку аппарата «ВЧ», по которому разговаривал с командующим Прибалтийским военным округом генералом Кузнецовым.