Майкл Симс - Артур и Шерлок. Конан Дойл и создание Холмса

Эдгар Аллан По родился в 1809 году и умер в возрасте сорока лет, за десять лет до рождения Артура Конан Дойла. Он изначально был склонен к романтическому и готическому стилю. Что же касается Артура, то он рос в Эдинбурге спустя полвека, читал приключенческие произведения Майн Рида о продвижении американских поселенцев на запад, а также рассказы и романы самого По. Позже, в середине 1880‑х годов, создавая Шерлока Холмса и доктора Ватсона за столом в Саутси, мысленно он, разумеется, возвращался к трудам одного из своих любимых писателей, а также к аналитическим выкладкам сыщика, который заинтриговал его с самого детства. Однако к этому времени Конан Дойл уже находился под влиянием более ярко выраженных писателей-реалистов приключенческого жанра, которые сторонились характерных для По туманных хитросплетений. Он, в частности, восхищался своим земляком шотландцем Робертом Льюисом Стивенсоном и американцем Бретом Гартом 4. Это восхищение проявилось в его творчестве. Так, в 1884 году некоторые читатели литературного журнала «Корнхилл» ошибочно приняли рассказ Конан Дойла «Сообщение Хебекука Джефсона» за произведение Стивенсона 5. Подражая рассказам Брета Гарта о жизни американских золотоискателей, Конан Дойл писал такие произведения, как «Рассказ американца».

Создавая собственного детектива, Конан Дойл при обработке образа Огюста Дюпена, естественно, учел реалии современной ему, менее романтической эпохи. Кроме того, источником вдохновения для него явился доктор Белл из реального мира, который отмечал у пациентов профессиональные шрамы и испачканную грязью обувь и умело воссоздавал из этих, казалось бы, разрозненных деталей истории их жизни. Эдгар Аллан По хорошо ориентировался в современных ему прикладных и гуманитарных науках (об этом свидетельствует, в частности, его книга «Эврика», охватывающая множество вопросов, а также другие произведения), однако он не наделил своего детектива научным подходом к раскрытию преступлений. Ориентируясь на Вольтера, он сделал Огюста Дюпена ироничным наблюдательным гением, у которого хорошо получалось, опираясь на логику, решать головоломки.

У Эдгара Аллана По, к сожалению, не было такого учителя, как Джозеф Белл. Он смог сделать Огюста Дюпена автором теории о необходимости наблюдательности и вложить ему в уста пламенные речи о логике. Однако, судя по всему, сам По не обладал настолько развитой наблюдательностью, чтобы поделиться этим опытом со своим детищем. А у Артура Конан Дойла она была. Сам он не являлся детективом, но был свидетелем деятельности талантливых в этой области людей. Годы обучения с одним из самых известных диагностов своего времени помогли Артуру понять, что подобная проницательность была вполне реальна, а также то, что она относится к числу талантов и навыков, которые можно развивать.

Шерлок Холмс, в отличие от Огюста Дюпена, воплотил в себе веру Конан Дойла в науку как инструмент прогресса и интеллектуальное приключение. В повести «Этюд в багровых тонах» Ватсон встречается со своим старым другом Стэмфордом, который под его руководством работал фельдшером в госпитале Св. Варфоломея, старейшем госпитале Великобритании, непрерывно действовавшем с XII века. Как и во многих других случаях, Артур воссоздал этот эпизод на основе фактов из реальной жизни. Сэр Томас Ватсон, доктор Ватсон, чья смерть получила широкую огласку за несколько лет до публикации первого детектива Конан Дойла, работал в упомянутом госпитале, который был известен как «Бартс».

Молодой Стэмфорд упоминает, что его знакомый по имени Шерлок Холмс ищет соседа по квартире. «Он немного чудаковат, – предупреждает Стэмфорд, – энтузиаст некоторых областей науки».

«Должно быть, хочет стать медиком?» – спрашивает Ватсон.

«Да нет, я даже не пойму, чего он хочет. По-моему, он отлично знает анатомию, и химик он первоклассный, но, кажется, медицину никогда не изучал систематически. Он занимается наукой совершенно бессистемно и как-то странно, но накопил массу, казалось бы, ненужных для дела знаний, которые немало удивили бы профессоров».

Стэмфорд не решился давать дальнейшие объяснения, и Ватсон забеспокоился по тому поводу, что у этого Холмса мог оказаться какой-либо существенный недостаток. «Что же, у этого малого ужасный характер, что ли?» – потребовал он ответа.

«Попробуйте-ка объяснить необъяснимое, – возразил Стэмфорд. – На мой вкус, Холмс слишком одержим наукой – это у него уже граничит с бездушием».

Артур Конан Дойл считал себя храбрым и упорным 6, и он хотел, чтобы у Холмса были такие же черты характера – еще до встречи с доктором Ватсоном. И в том, как Стэмфорд затем описывает характер молодого Холмса, Конан Дойл использовал факты из собственной жизни, в том числе опасный эксперимент с передозировкой гельземиума семилетней давности. «Легко могу себе представить, что он вспрыснет своему другу небольшую дозу какого-нибудь новооткрытого растительного алкалоида, – весело объяснил Стэмфорд, – не по злобе, конечно, а просто из любопытства, чтобы иметь наглядное представление о его действии».

Многие растения, например, гиацинт, крестовник, барвинок, болиголов, вырабатывают естественные алкалоиды. Первым из таких алкалоидов ученые выделили морфин из опийного мака в первом десятилетии XIX века. К алкалоидным токсичным веществам относятся также стрихнин, кокаин, никотин и даже кофеин. Благодаря многократно перечитанному во время учебы на медицинском факультете учебнику Альфреда Баринга Гаррода Артур хорошо знал фармакологию. Должно быть, он улыбнулся, вкладывая в уста Стэмфорда последующие слова о приверженности Холмса науке: «Впрочем, надо отдать ему справедливость, я уверен, что он так же охотно сделает этот укол и себе».

«Что ж, это неплохо», – говорит Ватсон.

«Да, но и тут можно впасть в крайность».

Затем Конан Дойл вспоминает одного из таких известных преподавателей медицинского факультета Эдинбургского университета, как Роберт Кристисон: «Если дело доходит до того, что трупы в анатомичке он колотит палкой, согласитесь, что это выглядит довольно-таки странно».

«Он колотит трупы?»

«Да, чтобы проверить, могут ли синяки появиться после смерти».

В химической лаборатории с высокими потолками, на фоне трепещущих язычков синего пламени бунзеновских горелок и рабочих столов, на которых поблескивали пробирки и реторты, Стэмфорд представил их друг другу: «Доктор Ватсон, мистер Шерлок Холмс».

Высокий молодой человек на удивление крепко пожал Ватсону руку и вскользь заметил: «Я вижу, вы жили в Афганистане».

Когда они уже уходили, Ватсон поинтересовался у Стэмфорда: «Как он ухитрился угадать, что я приехал из Афганистана?»