Сергей Соловьев - Воспоминания

За вечерним чаем моя мать начала доказывать, что всего лучше поселить экономку во флигеле Марконетов. Но дядя Коля решительно запротестовал. Он очень любил мелочные логические споры и доказательства.

— Нет, это невозможно! Представь себе, что Витя уезжает. Я остаюсь один, — он пустил дым и пожал плечами, — с экономкой. Теперь представь себе наоборот: я уезжаю, Витя остается один, — опять дым и пожатие плечами, — с экономкой.

— Ну, что же такое? — раздраженно возражала моя мать.

— Ну, а если б ты узнала, например, что Дюшен живет в одном доме с экономкой?

Дядя Коля рассмеялся:

— Дюшен! Кха! Что же? Я бы пошел на крестины.

Тут его взор остановился на мне, и, указывая на меня папироской, он задал моей матери какой-то вопрос по-английски. В заключение решили поместить экономку в большом доме.

В ненастный вечер приехала бледненькая барышня со множеством чемоданов, экономка Лидия Григорьевна. Она привезла кучу платьев, наряжалась, пудрилась; я с наслаждением говорил с нею о театре. Дядя Коля усиленно острил, что доставляло ей большое удовольствие.

— Вам бы надо юмористические рассказы писать, — вся извиваясь, обращалась к нему Лидия Григорьевна.

Он в недоумении пожимал плечами:

— Что вы?., разве я такой… смешной?

Затем подмигивал мне:

— А я за тем столиком буду обедать вдвоем с Лидией Григорьевной!

Но тетя Вера говорит с дядей Колей бурно… и все остроты кончаются.

Это лето дядя Коля был в ужасном состоянии. На закате он ходил в серой крылатке кругом большого цветника и все думал, думал. Курил непрерывно и выпивал. Однажды ночью, сильно выпивши, прыгнул к моему отцу в окно и умолял того примирить его с женой на каких угодно условиях.

Раз мы отправились с дядей Колей вдвоем в Москву, с утренним поездом. За несколько минут до отъезда отец позвал меня в кабинет и предупредил:

— Если дядя Коля будет вести себя странно, ничему не удивляйся.

Мы выехали. Дядя Коля был что-то очень красен. Тетя Вера кивала ему с балкона. Он как-то театрально приподнял козырек своей фуражки и отвесил поклон. Не успели мы отъехать пяти минут, как дядя Коля брякнул:

— Папа тебе говорил что-нибудь про меня?

— Нет.

С. М. Соловьев в Италии

О. М. Соловьева

М. С. Соловьев

Вл. С. Соловьев

А.Г. Коваленская

С. М. Соловьев

П.С. Соловьева. 1880-е гг.

Дом в Дедово. На садовой дорожке О. М. Соловьева

Флигель в Дедово. Акварель С. Г. Карелиной. 1900-е гг.

С. М. Соловьев в Дедово. 1900-е гг.

Пруд в Дедово

М. С. Соловьев в своем кабинете в квартире на Арбате

Комната О. М. Соловьевой в квартире на Арбате

Арбат. Дом (с башенкой), в котором жили Соловьевы и Бугаевы

Поливановская гимназия

С. М. Соловьев и М. В. Коваленская

Сестры Наталья, Татьяна и Ася Тургеневы

М. С. Соловьев в Дедово

Андрей Белый. 1904 г

С. М. Соловьев в старших классах гимназии

С. М. Соловьев — гимназист С этюда О. М. Соловьевой

С.М. Соловьев, А.А. Бенкендорф и В.А. Венкстерн — гимназисты

А. А. Блок и М. В. Коваленская в Дедово. Август 1898 г.

Переписанное С. М. Соловьевым стихотворение А. А. Блока и приписанное им четверостишие

Обложка книги С. М. Соловьева «Цветы и ладан»

С.М. Соловьев. 1904 г.

Московский университет

Новодевичий монастырь

С. М. Соловьев. Рисунок С. Родионова

— Врешь! — крикнул дядя Коля.