Теодор Гладков - Медведев

Вскоре в отряд начала поступать информация от новой разведчицы — Валентины Довгер.

В штабе отряда давно разрабатывали план уничтожения главного палача украинского народа рейхскомиссара Эриха Коха и его заместителей. После поражения фашистских войск под Сталинградом Кох отдал свой пресловутый циркуляр об обращении с украинским народом как с рабами — при помощи кнута. В нем он, в частности, писал: «Я требую, чтобы принципом управления украинцами были твердая рука и справедливость. Не верьте, что условия, которые сложились в настоящее время, вынуждают нас быть менее твердыми. Наоборот: кто верит, что может добиться у славян благодарности за мягкое обращение, тот формировал свои взгляды не в НСДАП… а в каких-то интеллигентских клубах. Славянин будет рассматривать мягкое отношение к себе как признак слабости».

Вот так. Яснее не скажешь, да и чего другого можно было ожидать от рабовладельца XX века? Когда Гитлер в 1933 году пришел к власти, он приказал оставить в его личном распоряжении членские билеты нацистской партии с номерами от 1 до 100. Эрих Кох был обладателем билета НСДАП за № 90. Первое, что он заявил, явившись в Ровно, — никакой Украины не существует, и немцы, на ней оказавшиеся, не должны ни на минуту забывать, что они являются расой господ.

Даже рейхсминистр восточных оккупированных территорий Розенберг перепугался таких откровенных заявлений Коха и поспешил написать начальнику личной канцелярии фюрера Ламмерсу: «Если украинцы повернутся против немцев, это будет результатом политической деятельности рейхскомиссара Коха». Однако Гитлер целиком поддержал своего наместника. Выполняя установки фюрера, Кох обрушил на Украину волну неслыханного террора и повального грабежа.

Первоначально планировалось уничтожить рейхскомиссара вместе с верхушкой РКУ 20 апреля 1943 года — намечалось выступление Коха на большом митинге в центре Ровно по случаю дня рождения Гитлера. На площадь пришли Николай Кузнецов, Михаил Шевчук, Жорж Струтинский, другие вооруженные разведчики. Они должны были под командованием Кузнецова ликвидировать Коха и его приближенных, забросав трибуну гранатами, а затем скрыться. План был продуман Медведевым в деталях. Однако Коха в этот день в Ровно не было.

Затем разведчики сообщили Медведеву, что в ближайшие дни ожидается приезд в город «теоретика» нацистской партии и рейхсминистра Розенберга, которого Кох встретит на аэродроме. Появилась возможность одним ударом уничтожить сразу двух гитлеровских палачей. Маршрут следования Розенберга был установлен. Совершение акта возмездия Медведев поручил двум группам разведчиков — Кузнецова и Шевчука. Однако приезд Розенберга был отложен.

Все действия разведчиков Медведев и его штаб разрабатывали с учетом реальных условий, конкретные задания распределялись между участниками так, чтобы без особых потерь выходить из операции. Проекты, не отвечавшие этим требованиям, Дмитрий Николаевич решительно отвергал. Медведев, оставляя за собой решающее слово, всегда внимательно прислушивайся к предложениям разведчиков, которым предстояло осуществлять операции.

Дмитрий Николаевич пришел к выводу, что подходы к Коху следует искать сугубо оперативным путем. Были взяты на учет все перспективные в этом отношении знакомства ровенских разведчиков, проанализированы все возможности. В первых числах мая подходящая для осуществления комбинации зацепка была найдена.

…Все началось с того, что обер-лейтенант Пауль Вильгельм Зиберт обратил внимание, что в ресторан «Дойчегофф», куда вход нижним чинам был запрещен, постоянно и беспрепятственно ходил обедать обер-ефрейтор по фамилии, как он выяснил, Шмидт. Привилегия объяснялась просто: Шмидт был дрессировщиком собак рейхкомиссара Коха. Офицер Зиберт сам познакомиться с обер-ефрейтором не мог. Он стал искать окольные пути и нашел. Оказалось, что пассия Шмидта, хорошенькая и не слишком строгих правил полька по имени Ядвига, была соседкой Каминских и почти каждый день забегала поболтать к жене Яна Эмме. Она-то в конце концов и познакомила Зиберта со Шмидтом. Слабое место обер-ефрейтора Николай Иванович нащупал быстро — деньги. Содержание красавицы Ядвиги могло бы разорить и более состоятельного человека, нежели Шмидт. Зиберт выручил дрессировщика — договорился с ним о приобретении и последующей выучке щенка немецкой овчарки. Под аванс, разумеется. В конечном счете Шмидт оказался в полной финансовой зависимости от щедрот обер-лейтенанта.

Зиберт стал прощупывать возможности обер-ефрейтора и выяснил, что тот, хотя и числился в какой-то части, фактически подчинялся капитану войск СС фон Бабаху — адъютанту Коха и своему земляку. Между ними в силу уз землячества были довольно тесные отношения. Дальнейшее было, как говорится, делом техники. Через посредничество Шмидта Бабах и Зиберт вначале познакомились, а вскоре и сблизились. Знакомство было чрезвычайно ценным с точки зрения тех возможностей, которые открывали перед Зибертом для получения важной информации непосредственно из центрального аппарата РКУ, но и опасным.

— Учтите и ни на миг не забывайте, — повторял Дмитрий Николаевич Кузнецову, — фон Бабах не только сам проверенный эсэсовец, он, без сомнения, находится под наблюдением фашистской службы безопасности. Наверняка все его знакомства берутся на заметку. Будьте крайне осторожны…

Выяснилось, что капитан фон Бабах имел возможность устроить любому человеку, которому симпатизировал или в ком был заинтересован, аудиенцию у рейхскомиссара. Медведев и Кузнецов оба сразу загорелись возникшей у них одновременно идеей, но где взять убедительный предлог, чтобы даже при содействии фон Бабаха столь высокопоставленная особа, как рейхскомиссар и гаулейтер, принял обыкновенного пехотного обер-лейтенанта? Предлог нашелся…

В середине мая Валя Довгер, как и сотни ровенских девушек, получила повестку о мобилизации на работу в Германию. Первым побуждением командования было немедленно отозвать Валю в отряд. Но тут Медведеву пришла в голову мысль — а что если это та самая возможность, удача, которая изредка выпадает в разведке как бы сама собой?

Его план был таков… Валя Довгер имеет документы фольксдойче. Этого недостаточно, чтобы избежать мобилизации, правда, это обеспечит Вале сносные по сравнению с украинскими и русскими девушками условия существования в Германии. Зато это «немецкое» происхождение дает обер-лейтенанту Зиберту основание объявить Довгер своей невестой и обратиться к рейхкомиссару за получением разрешения на брак и отменой в этой связи мобилизационного предписания. Утвердив в Центре этот план проникновения к Коху и получив дополнительные указания, Медведев поручил Кузнецову начать его осуществление.