Бригитта Хаманн - Гитлер в Вене. Портрет диктатора в юности

Демонстрация против роста цен на мясо на Рингштрассе

Вероятно, молодой Гитлер наблюдал за этой массовой демонстрацией с обочины улицы. В «Моей борьбе» он пишет, что видел, обуреваемый тяжёлым чувством беспокойства , как масса людей, которых уже нельзя было считать сынами своего народа, всё прибывает и прибывает, превращаясь в страшное войско… Почти два часа я стоял там и смотрел, затаив дыхание, на этого огромного человеческого червя, проползающего передо мной [698] MK, 42f. .

После окончания демонстрации люди большими группами направились в сторону предместий. Попытки привлечь полицейских на свою сторону провалились. Начались драки среди молодёжи. Побили окна в ратуше, кофейнях, магазинах, трамвайных вагонах и машинах, а также газовые фонари. Партийные активисты отчаянно пытались предотвратить беспорядки, опасаясь, что эксцессы не позволят сочувствовать демонстрантам. Но на этот раз даже лидеры рабочих не смогли успокоить разбушевавшуюся толпу. Давид был ранен, пытаясь защитить полицейского от удара палкой.

И тогда вмешалась армия, как нарочно — венгерская кавалерия и боснийские пехотинцы, страшные «босняки». «Иллюстрирте Кронен-Цайтунг» писала: «На всех улицах, где двигались демонстранты, произошли серьёзные столкновения. Гнев толпы достиг предела, когда появился отряд гусар. Послышались громкие крики: «На венцев натравливают венгров!» А когда в наступление пошли босняки, раздался пронзительный свист, полетели камни и послышались выкрики: «Боснякам здесь нечего делать!»» После этого момента демонстрация могла перерасти в революцию, сравнимую с революцией 1848 года [699] NIK, 19.09.1911. .

Наиболее опасная ситуация сложилась во второй половине дня в рабочем районе Оттакринг. Бунтовщики возвели баррикады из скамеек и другой мебели, которую притащили из ближайшей начальной школы, и закидывали полицейских и солдат камнями. Возмущённые домохозяйки из окрестных домов поддержали демонстрантов, из окон бросая на полицейских утюги и кастрюли. В ход пошли штыки и сабли. Около часа дня раздался первый боевой выстрел.

Итогом этого «кровавого воскресенья» стали трое убитых рабочих и около сотни раненых, пострадавших от штыков, сабель и палок, получивших огнестрельные ранения. Как писала газета «Дойчес Фольксблатт», «с наступлением ночи» Оттакринг стал похож «на военный лагерь. Улицы патрулировал конный караул, на перекрёстках стояли в боевой готовности пехотинцы и кавалеристы рядом со своими лошадьми. Фонари были разбиты, а газ перекрыт, так что весь район погрузился в абсолютную темноту» [700] DVB, 18.09.1911. .

Газета для семейного чтения «Винер Бильдер» «с чувством глубочайшей скорби» сообщала: «Вена, этот терпеливый, кроткий город, охвачен мятежом». Несомненно, среди демонстрантов есть и представители «люмпен-пролетариата», «которым действительно нечего терять. Но есть и другие — они не знают, где со своими семьями проведут следующую ночь, и в это тревожное время не внемлют призывам к спокойствию… События кровавого воскресенья — это сигнал, тревожное предупреждение для всех, кто в этой стране занимает ответственные посты» [701] Wiener Bilder, 20.09.1911. .

Около 40 тысяч скорбящих пришли на похороны первых жертв на кладбище Оттакринга, оцепленное большим количеством военных и полицейских.

Христианские социалисты и немецкие националисты воспользовались волнениями в интересах своих партий и нагнетали ужас перед социал-демократами, выставляя их революционерами и врагами буржуазии и ремесленников.

Не позднее 1911 года, после выборов и демонстраций против роста цен, Гитлер обратил более пристальное внимание на социал-демократию. Пребывая в тягостном настроении после демонстрации , он начал покупать, повинуясь внутреннему голосу , «Арбайтерцайтунг» и внимательно изучать её. Это ежедневное чтение позволило ему понять сущность социал-демократии лучше, чем знакомство со всей теоретической литературой [702] MK, 43. .

Бригиттенау, оплот социал-демократии, располагал общественными читальными залами и образовательными центрами для рабочих. Там предлагались книги и социал-демократические газеты, а также перепечатки текстов парламентских речей социал-демократов и серия брошюр «Лихтштрален».

Гитлер, видимо, интересовался и лидерами социал-демократов. Четверых он упоминает в «Моей борьбе» (Адлер, Аустерлиц, Элленбоген и Давид), подкрепляя свой тезис о том, что социал-демократия находится в руках евреев и под лозунгом интернационализма стремится лишить немецких рабочих их «народности»: Я стал читать все попадавшие мне в руки социал-демократические брошюры, и выяснять, кто их авторы. Сплошь евреи! Я запомнил имена почти всех вождей. В подавляющем большинстве — тоже представители «избранного народа», будь то депутаты Рейхсрата, секретари профсоюзов, председатели ячеек или уличные агитаторы. Повсюду всё та же удручающая картина. Имена всех этих Аустерлицев, Давидов, Адлеров, Элленбогенов навеки останутся в моей памяти. И далее: Теперь мне стало абсолютно ясно: бразды правления той партии, с рядовыми представителями которой мне уже долгие месяцы приходилось вести тяжёлую борьбу, находились почти исключительно в руках чужого народа; ведь то, что еврей — это не немец, я убедился теперь окончательно к моему полному внутреннему удовлетворению [703] MK, 65f. .

Подчеркнём, что эти строки Гитлер написал спустя десять лет, уже будучи политиком. Живя в Вене, он тоже постоянно ругал «красных», но о социал-демократах с упоминанием их имён не сохранилось ни одного его антисемитского высказывания.

Процитированные строки отражают сложившиеся в Вене клише. Антисемиты постоянно перечисляли имена Адлера, Элленбогена и Аустерлица в одной строке, стремясь продемонстрировать «еврейский характер» социал-демократии. Христианско-социальная газета «Бригиттенауер Бециркс-Нахрихтен» писала в 1912 году: «Если бы Адлер, Аустерлиц, Элленбоген и их товарищи вели свою бесславную подрывную деятельность по приказу и на деньги из-за границы, то и тогда их деятельность в интересах врагов Австрии не стала бы более эффективной, чем сейчас» [704] BBN, 10.11.1912, 3. . Антон Давид в подобных перечислениях обычно не упоминался. Гитлер вспоминает о нём спустя десять лет, видимо, из-за его руководящей роли во время демонстрации против роста цен в 1911 году.

Четыре названных Гитлером политика не были ортодоксальными верующими евреями, все они крестились и считали себя немцами. Лидер партии д-р Виктор Адлер родился в 1852 году в Праге; как и Элленбоген, он происходил из крупной буржуазии и получил образование в элитной шотландской католической гимназии в Вене. Обучаясь медицине в университете, Адлер стал соучредителем Немецкого студенческого объединения «Арминия» в Вене и Немецкого школьного союза. Он принадлежал к кругу соратников Шёнерера и принимал участие в составлении «Линцской программы» 1882 года, имевшей социально-либеральный характер. (См. раздел «Вождь Георг Шёнерер» в главе 8 «Политические кумиры»). Когда Шёнерер добавил в программу «арийский параграф», Адлер вынужден был отойти от этого пангерманского политика. Работая психиатром и врачом, он воочию убедился в катастрофическом состоянии медицинских и социальных услуг для бедных, а также в отсутствии законодательства по защите прав рабочих. Желая трудиться на благо общества, он примкнул к социал-демократам. В 1888 году он стал их вождём, упорно пытаясь соединить национальное чувство цислейтанских рабочих с идеями интернациональной солидарности. Он превратил австрийских социал-демократов в сплочённую партию, организованную по принципу многонациональной федерации, но в начале 1910-х годов века оказался бессилен против национализма, который всё больше давал о себе знать и в этом политическом объединении. (См. Раздел «Поиски компромисса» в главе 9 «Чехи в Вене»).