Энгус Уилсон - Мир Чарльза Диккенса

Столетие со дня смерти Диккенса отмечалось в 1970 году во всех странах цивилизованного мира. Всемирный Совет Мира объявил 1970 год «годом Диккенса» — великого писателя, великого гражданина и великого гуманиста. На родине писателя его юбилей прошел, не в пример предыдущим [1] В 1912 году отмечалось столетие, а в 1962 году стопятидесятилетие со дня рождения Диккенса. , с большой торжественностью, даже пышностью и размахом. Дж. Пирсон — один из видных английских литературоведов — верно заметил в начале 60-х годов, что история различных восприятий Диккенса — это история меняющихся литературных вкусов и воззрений в миниатюре [2] «Dickens and the XX-th Gentury» ed. by J. Gross & J. Pearson, Toronto Univ. Press. 1968, p. XXI (книга вышла в 1968 году вторым изданием). . Эту мысль следует несколько развить: «The Great Commoner of English Letters» — великий народный писатель Англии, — как его назвал в некрологе Джералд Бланшар [3] Jerrold Blanchard. Ch. Dickens. In Memoriam, «Gentleman’s Magasine», July 1870. , по-разному воспринимался в разные периоды столетия, прошедшего после его смерти, и перемены литературных вкусов, о которых говорит Пирсон, совпадали с переменами в социально-политическом климате как на Британских островах, так отчасти и за их пределами.

Феноменально популярный при жизни — слава пришла к Диккенсу рано и не покидала его до последнего часа, — Неподражаемый [4] The Inimitable (англ.) — неподражаемый. Так часто называл Диккенса его ближайший друг, литератор Форстер, и прозвище это прочно закрепилось за Писателем в широчайших кругах современного ему общества. уже к концу века начал вызывать скептические улыбки и быстро терять свою читательскую аудиторию. На рубеже веков, когда восходила звезда О. Уайльда и декадентов, английские литературоведы перестали о нем писать. Вопреки всему, что о нем говорили Б. Шоу и Честертон, автор «Лавки древностей» и «Рождественских повестей» решительно «вышел из моды», как и должен был в ту пору «выйти из моды» писатель-гражданин, всю жизнь боровшийся средствами литературы за достижение своих высоких общественных идеалов. «Большие» романы 50-х годов — высшее свершение писателя — были удобно забыты, о Диккенсе говорили как «о писателе для детей». Еще менее приемлем Диккенс стал к середине 10-х годов XX века, когда литературные вкусы чеканились в салонах Блумсбери и на книгах Вирджинии Вулф. «Потерянному поколению» с его тягой к эскейпизму он был так же, в сущности, бесконечно далек. Поворот назад начался много позже, в первое десятилетие после второй мировой войны. С этих пор, почти с каждым годом набирая силу, поднялся прилив. В 50-х годах началась новая эра популярности Неподражаемого, притом как у широкого читателя, так и в кругах литературной интеллигенции. Апогея она достигла в следующем десятилетии — в преддверии юбилея. Это была, впрочем, популярность нового Диккенса, Диккенса переосмысленного или (что, может быть, точнее) Диккенса впервые по-настоящему и до конца осмысленного.

Большую роль в этом новом осмыслении сыграли вдумчивые английские исследователи как творчества, так и личности «великого викторианца». Ушел в прошлое выдуманный современниками сусальный «дед-мороз» (Santa Claus), человек, окруженный ореолом добродетели и благонравия, остался — и теперь уже на века — человек со всеми присущими ему слабостями и противоречиями и писатель, которого англичане сегодня все чаще сравнивают по значению с самим Шекспиром.

60-е годы нашего века по праву можно рассматривать как время второго рождения Диккенса на его родине. Недаром в академических кругах заговорили сегодня шутя о «Dickens Industry» — «диккенсовской промышленности». Одна за другой начали в эти годы выходить книги, статьи, научные антологии. С небывалой интенсивностью возобновилась работа текстологов, собирателей ранее не изданных материалов о Диккенсе, сочинений самого Диккенса. По всей Великобритании ощутимо оживился интерес к его наследию. Направление, по которому пошло переосмысление «диккенсовского канона» [5] Так англичане называют романы Диккенса, которые наиболее широко известны, в отличие от его журнальных публикаций. , вполне прослеживается в лучших работах английских диккенсоведов, написанных в период от 1963–1964 по 1970–1971 годы. Это работы Э. Джонсона и К. Тиллотсон, Б. Харди и Дж. Харвея, Ф. Коллинса и Дж. Гросса, Д. Пирсона и А. Дайсона и многих других.

На основании новых суждений о сущности его искусства — искусства большого художника-реалиста, владевшего разнообразнейшими средствами отражения жизни и воплощения характеров, тончайшими оттенками языка и стиля, — родился новый интерес к Диккенсу ищущей и мятежной молодежи, и в частности студенчества.

В 60-х годах начали активно переиздаваться отдельные книги Диккенса, внимательно просмотренные крупнейшими текстологами. Их сопровождал тщательный комментарий в статьях видных диккенсоведов. В середине десятилетия появился первый том нового предпринятого М. Хаус и Гр. Стори четырнадцатитомного собрания писем Диккенса. В 1968 году Х. Стоун опубликовал двухтомное издание ранее не собранных сочинений, печатавшихся в его журналах «Домашнее чтение» и «Круглый год».

В 1966–1971 гг. одна за другой публиковались содержательные монографии и научные антологии, посвященные жизни и творчеству Диккенса. Они открывают новый этап в деле серьезного изучения искусства классика английского реализма, лишенный парадности и идеализации, оставшихся в наследство от XIX века. На гребне этой волны выдающихся английских работ, созданных авторами различных направлений научной мысли, как левой ориентации (Э. Джонсон или А. Кеттл), так и консервативных взглядов (Ф. Ливис), в юбилейный год вышла книга известного английского прозаика и ученого-литературоведа Энгуса Уилсона «Мир Чарльза Диккенса».

Отличие этой работы от всех других, выпущенных за последнее десятилетие, не только в том, что она сочетает в себе глубоко продуманный психологический портрет Диккенса с богато документированной монографией о его жизни и творчестве. Особенность книги Э. Уилсона в том, что это, как верно определили англичане, высказывание «мастера современного романа о величайшем из английских романистов прошлого».

В антологии статей под заголовком «Диккенс 1970: Столетие», вышедшей под редакцией Майкла Слейтера в том же году, что и «Мир Чарльза Диккенса», есть ряд работ, написанных крупными современными прозаиками, но масштаб их иной, чем масштаб труда Уилсона. Эссе Чарльза Сноу, Реймонда Уильямса, Памелы Хэнсфорд Джонсон и других видных романистов написаны с большим мастерством и на высоком эмоциональном пафосе, но они не претендуют каждое в отдельности на тот универсальный охват, ту концептуальную глубину, которые характеризуют работу Уилсона.