Андрей Колесников - Путин. Стерх всякой меры

На итоговой пресс-конференции президента 2015 года за моей спиной, в ряду шестом-седьмом, девушка давно уже махала платком в надежде быть замеченной Владимиром Путиным. Задавали вопросы другие девушки, Владимир Путин отвечал, но этот платок, которым, кажется, она махала прямо перед самым его носом, все время отвлекал его и, видимо, совершенно не давал сосредоточиться. Так что президент в какой-то момент не выдержал, прервался и повернулся к ней:

— Девушка, я вас вижу! Дам слово…

Она обрадовалась: президент дал слово, что даст слово, — и махать перестала.

Еще больше обрадовался, видимо, он. А то этот платок доконал его.

— Девушка, я обещал вам, так что пожалуйста, — произнес он и в самом деле через некоторое время.

Ну, тут он все и услышал. И про «налог Ротенберга», и про «сына Чайки», и про «молодого Турчака», и про «элитку» в целом… Девушка из Znak.com выговорилась про все это так же, как Владимир Путин — про Турцию.

— Что касается Чайки… — задумчиво произнес Владимир Путин. — Что касается Чайки… Что касается… кого еще?..

Он, наверное, готовился к ответу на вопрос о бизнесе семьи генерального прокурора и не готовился к ответу на вопрос о причастности губернатора Псковской области к избиению Олега Кашина. Но это красноречивое: «Что касается Чайки… Что касается Чайки…» Да, пауза и в самом деле затянулась.

— Турчак и прочие, — кивнул наконец президент. — Я знаю, что в СМИ, в интернете появляется информация о том, что Турчак, допустим, причастен к избиению журналистов. Так он сам причастен либо его отец причастен?.. Хорошо, что вы обращаете на это внимание. Это правда хорошо. Это дает нам повод… Не дает повод, а мы обязаны на это реагировать.

То есть реакция теперь, надо полагать, будет. Хотя бы на допрос вызовут. Или публично расскажут об этом.

Выступление по поводу генпрокурора было витиеватым (потому что готовился):

— Если, например, говорить о генеральном прокуроре — это, конечно, очень важная инстанция… Нужно понять: дети генерального прокурора нарушили закон или нет? Есть в работе генерального прокурора какие-то элементы, связанные с конфликтом интересов? Он как-то содействовал и помогал своим детям? Но для этого есть контрольное управление президента. Мне не хотелось об этом говорить, но это не значит, что мы этим не занимаемся.

Владимиру Путину, наверное, действительно не хотелось об этом говорить. Но он сказал. И подтвердил, что здесь есть чем заниматься — раз контрольное управление президента уже, по его словам, занимается этим. И значит, в самом деле, возможно, как об этом говорили информированные люди еще до фильма «Чайка», новостей по этому поводу ждать до весны… Когда его полномочия истекут сами собой.

Дальнобойщики будут платить, хотя к ним Владимир Путин обращался как сын рабочих к «мужикам». Это была сложная для него история. Он не хотел их обижать, но и не хотел идти у них на поводу. В результате и возникла многотрудная формулировка: «Надо им помочь…» — в смысле выйти из серых схем, в которых они увязли…

Анастасия Муталенко, молодая женщина со здоровым лицом, сделала президента участником драмы, которая называется «АО «Особые экономические зоны».

Она вместе с другими активистами за год объехала 17 особых экономических зон страны.

— Например, Иркутская область, — быстро и доходчиво объясняла Анастасия Муталенко. — Это особая экономическая зона туристического типа. За восемь лет все, что удалось руководству создать, — это разработать план и концепцию развития за 119 миллионов рублей! Была выбрана для строительства неудачная площадка. Она заболочена и подвержена сильным ветрам… При этом 3 тысячи рабочих мест, которые планировалось там создать, конечно же, нет…

— Это где-то рядом с Байкалом собирались сделать? — нервно спросил Владимир Путин.

Это были все его места.

— Да, — подтвердила госпожа Муталенко, — на берегу Байкала должна быть огромная туристическая зона, гостиницы… Проект назывался «В гостях у сказки», но сказки там мы не нашли. Но искали!

— Да, они рождены, чтоб сказку сделать былью, — задумчиво произнес президент.

Быль, кажется, превосходила его ожидания. И боль.

— А деньги, деньги они получили? — вдруг встрепенулся президент. — Или, кроме 119 миллионов, ничего не получили?

Конечно, когда для него 119 млн были деньгами?

Выяснилось, что получили 119 млрд. А это даже для Владимира Путина деньги.

Анастасия Муталенко приводила пример за примером. Один был драматичнее другого. И за каждым стояло АО «Особые экономические зоны» (ОЭЗ).

Она рассказала про сгинувшие четыре туристические зоны на Алтае («На сегодня — ноль туристов»), про озеро, из которого деньги ушли вместе с водой (пленку на дно озера положили в два раза тоньше, чем требовалось), так что оно стоит пересохшее. В это озеро каждый год наливают воду, тратят на это новые деньги, и за два месяца вся вода опять уходит вместе с деньгами…

Дальше была ОЭЗ «Советская гавань»… Потом еще одна. Еще… Про каждую было что рассказать. На каждой можно было остановиться отдельно. В какой-то момент слышать это стало невыносимо. Хотелось заткнуть уши. Да как же это, в конце концов…

— Это все та же фирмешка делает, да? — нехорошо спросил наконец Владимир Путин.

Все та же.

Активисты предложили расформировать АО ОЭЗ.

Но как я понял по выражению лица господина Путина, это была бы слишком легкая смерть для него.

— Честно говоря, не знал о том, что деньги, которые выделяются федеральным бюджетом на такие цели, вместо того чтобы вкладывать их в реальное производство, в создание инфраструктуры, просто лежат на счетах и в банках крутятся для получения соответствующих прибылей, непонятно куда идущих… — с горечью признался Владимир Путин.

И даже сочувствие к нему возникло в это мгновение… Он просто не знал.

В этот день Владимир Путин узнал еще о многом. В какой-то момент ноша, которой его нагрузили, стала казаться непосильной. Лично я не мог уже всего этого слышать. Было без преувеличения тяжело. Нельзя же вот так сразу…

И тогда я ушел.

Он бы тоже, наверное, ушел.

Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков обронил фразу про то, что Владимир Путин был в курсе происходящего с самого начала оперативной разработки главы Минэкономразвития Алексея Улюкаева (обвиненного в вымогательстве взятки в особо крупном размере. — А. К.).

То есть президент знал обо всем, что происходит, уже, по крайней мере, год. И это не мешало ему общаться с министром экономического развития на многочисленных совещаниях и за их пределами. Более того, Владимиру Путину, возможно, даже доставляло некое удовлетворение вдруг вернуться к прежней, любимой работе…