Игорь Молотов - Демоны и ангелы российской политики лихих 90-х. Сбитые летчики

Григорий Явлинский: Нет, деньги Березовского я не возьму.

Ведущий: Почему?

Григорий Явлинский: А мне не нужны деньги Березовского».

Как известно, то, что политик говорил вчера, не обязательно произойдет сегодня. В середине нулевых просочилась информация, что демон Березовский решил разыграть свою многоходовку из Лондона. Одним из проектов БАБа стало формирование новой оппозиции. Первые сбои произошли, когда его движение «Либеральная Россия» показало свою полную импотенцию, несмотря на вливаемые в него сверхсредства. Отступать было не в правилах Бориса Абрамовича, что и сподвигло его к переговорам с Явлинским. План был таков: политические соратники Березовского будут оптом приняты в «Яблоко», а игравший роль посредника Виктор Похмелкин станет одним из замов Явлинского в уже не совсем его партии.

В принципе гениально, только БАБ уже все меньше ориентировался в реальной политике в России, где Путин был вне конкуренции. Пока Явлинский думал, никогда не складывавший все яйца в одну корзину Борис Абрамович активно интриговал и пугал Кремль переворотом. Одновременно Березовский запустил и собственный партийный проект — воспользовавшись расколом в СПС, учредил «Либеральную Россию», куда перетянул наиболее одиозных демократов, не принявших образ жизни и мысли сторонников Гайдара из Союза правых сил. Противостояние с Гайдаром, заклятым врагом Явлинского, наверное, и заставило последнего принять положительное решение.

Ведя совершенно непростые переговоры с очень опытным в торгово-денежных вопросах Явлинским, Борис Абрамович пошел ва-банк — воспользовавшись формальным поводом, со скандалом выдернул из СПС еще несколько более или менее известных фигур, включая зама Немцова по думской фракции Виктора Похмелкина. И начал с серьезным видом отстраивать свою «Либеральную Россию», проведя первый съезд движения и объявив о скором преобразовании его в партию. Но, судя по последней информации, этот ход оказался не более чем обдуманным отвлекающим маневром — Явлинский поверил, что Березовский может отказаться от союза, и сдался. При этом их личные отношения оставались крайне натянутыми — за год они лично не встречались ни разу, действуя только через посредников.

Была и еще одна веская причина, по которой Явлинский склонялся к предложенному демоном Березовским дьявольскому союзу. Основной инвестор его партии, финансировавший окольными путями «Яблоко» на протяжении как минимум шести лет, телемагнат Владимир Гусинский после разгрома его телеимперии и бегства в Израиль утратил интерес к российской политической действительности. Возможно, он не хотел повторить печальную славу эмигрантов, закончивших жизнь в чекистской петле. Березовский, кстати, закончит.

Так или иначе, финансовый кризис совпал с попытками ряда давних соратников вождя «Яблока» изменить методы Явлинского по управлению организацией. Все это привело Явлинского к нервному срыву, и он на полгода вообще исчез и не подавал признаков жизни. Это, конечно, был закат «Яблока»: ядовитые щупальца Березовского все сильнее затягивались на горле бывшего демократического вожака. Газеты того времени отразили резко покатившиеся вниз рейтинги «Яблока». По всем прогнозам оракулы предрекали скорое самоубийство политической партии-долгожителя. А вот странный союз с Березовским может помочь партии более активно работать со СМИ, а следовательно — попытаться вернуть доверие избирателей… Во всяком случае, Явлинского в этом убеждали эмиссары БАБа.

Интересы самого Березовского здесь очевидны — создать за оставшееся до парламентских выборов время полноценную партию и раскрутить ее настолько, чтобы она прошла пятипроцентный барьер, у него не было никаких шансов. В условиях жесткого цейтнота ничего не оставалось, как поставить на одну из уже бегущих к финишу лошадей. Однако и тут выбор у Березовского был предельно ограниченным. Поставить можно было только на «Яблоко», для остальных опальный олигарх был сравним с политической чумой. Прикоснешься — придут врачи из Кремля и ликвидируют, как особо опасную для общества заразу.

Но союз с «Яблоком» никому не принес дивидендов. После разгромных результатов на выборах Борис Абрамович бросился создавать союз анархистов, фашистов и демократов. А Явлинский ушел в политическое небытие.

Вообще, был ли шанс у Явлинского? Хоть гипотетический? Давайте порассуждаем.

Если вспомнить программы «Яблока» старой школы, то Явлинского можно назвать социал-демократом. И Ленин был социал-демократом. И Троцкий, вождь Красной армии.

Они умели находить общий язык с рабочим классом. У Явлинского эффективно говорить с рабочим классом никогда не получалось. Программы мало кто читает, не имеет своей программы и Путин. В этом смысле симпатии избирателя, электората принадлежат ораторам, личностям. Тогда, в девяностых, левая и социально ориентированная аудитория была на стороне Зюганова, за Явлинского же голосовала часть столичной интеллигенции, да и то не всегда. Часто их голоса уходили президенту-исполину Ельцину, который мог реально противостоять красной КПРФ, в отличие от среднего экономиста, не имеющего народной поддержки.

Явлинский мог круто поменять свое амплуа: Григорий был крутым боксером. Даже становился чемпионом среди юниоров в Украинской ССР. Этому факту из его небогатой биографии почему-то не придавали должного значения, хотя именно бокс мог помочь привести Явлинского к победе. Боксер президент, белый Иди Амин [10] Дада Уме Иди Амин (1928–2003) — генерал, президент Уганды, один из самых жестоких диктаторов Африки. мог составить конкуренцию и исполину с молотком Ельцину, и коренастому памятнику Гене Зюганову.

Давайте только представим, что в 1995 году Явлинский возобновляет тренировки: крупная голова, торс, длинные руки — внушительный образ тяжеловеса-демократа. Такой типаж вместе с жесткой риторикой и выступлением политика в ток-шоу могут вывести Явлинского к медиаолимпу, на котором давно окопался нахрапистый Владимир Жириновский, сын Вольфа. В своих речах гипотетический боксер Явлинский говорит об успехах либералов начала века, эсерах и международном левом движении. В 1995 году он встречается с левым террористом Ильичом Рамирезом Санчесом по прозвищу Карлос Шакал. Для этого при посредничестве французского правого Жана Мари Ле Пена организуется свидание в тюрьме… Социал-демократ Явлинский теперь апеллирует к своей научной работе по совершенствованию труда в СССР, где он предлагал вернуться к сталинской системе тотального контроля. Электорат Зюганова к тому времени распадается на сторонников Явлинского и малочисленную группу поддерживающих фракцию КПРФ. Шахтеры, наиболее активная часть пролетариата, игравшая самую большую политическую роль в уличных забастовках, съезжаются в Москву и по призыву Явлинского остаются до конца выборов президента как гарантия их честности. В Чечне боксер-политик встречается второй раз с русским Каддафи генералом Джохаром Дудаевым, который согласен на установление мира после референдума, муфтий Ахмат-хаджи Кадыров становится преемником Дудаева. Итог встречи — прекращение боевых действий на время президентских выборов и поддержка Явлинского, как президента мира. При этом Явлинский оказывает поддержку социал-демократическим партиям на Украине и Белоруссии. Рейтинги Явлинского взлетают. «Добро с кулаками» привлекает существенную часть электората ЛДПР и генерала Лебедя. Работа с профсоюзами и троцкистским Четвертым интернационалом отбирает у КПРФ значительную часть избирателей, оставляя за ними только сторонников брежневской модели СССР. За Явлинского голосуют те, кто видел в Ельцине крутого мужика — способного и выпить, и подраться.