Игорь Молотов - Демоны и ангелы российской политики лихих 90-х. Сбитые летчики

Геннадий Андреевич родился 26 июня 1944 года в Орловской области. По признанию самого Зюганова, он родился недоношенным — семимесячным. «Я родился семимесячным, по гороскопу получился Рак, а если бы мама родила меня в срок — был бы Лев. Поэтому я Рак с амбициями Льва. И стремлюсь быть лидером на всех фронтах: и личном, и творческом, и политическом. По-моему, пока это получается», — говорит Зюганов. После этого потока сознания, замешанного на тщеславии, хочется остановиться в цитировании, но нет же, кандидат в президенты продолжает: «У меня дома на столе стоит изречение: «Кто не научился играть в волейбол, теннис, бильярд и преферанс, тот полностью обокрал свою старость». Я часто вспоминаю эту истину». Это как-то мистически связано с тем семимесячным Геной, с раком, который хочет казаться львом. Что-то есть странное в этом, что-то настораживающее.

Окончив с серебряной медалью Мымринскую среднюю школу, что в Орловской области, в 1961 году, он год проработал в ней учителем, после чего поступил на физико-математический факультет Орловского педагогического института, который окончил с отличием в 1969 году. Был капитаном команды КВН факультета. Зюганов с удовольствием признается, что игра научила его быстрой реакции и находчивости, которые не раз выручали его в «жесткой политической борьбе». В этот момент даже неловко становится за Геннадия Андреевича, ей-богу! Когда политик закаляется не в уличных схватках, не в баталиях лицом к лицу с политическими оппонентами, а в Клубе веселых и находчивых, то это многое объясняет. Типичный советский карьерист, не умный, любящий хохмить и конъюнктурно жертвующий политическими установками Зюганов — это архетип из советских фильмов, где главными героями были никчемные глуповатые Балбес, Трус и Бывалый. Герои революции и Гражданской войны старели и умирали, а на смену им пришел жлоб-обыватель, эдакий киношный Гена Зюганов, который потом загубит компартию и будет гордиться, что был капитаном КВН.

Карьеру Зюганов строил на провинциальном уровне довольно активно: согласно официальной биографии, в 1966 году вступил в КПСС. С 1967 года — в органах ВЛКСМ, работал на выборных должностях районного, городского и областного звена. С 1972 по 1974 год работал первым секретарем Орловского обкома ВЛКСМ. В 1974–1983 годах был секретарем райкома, вторым секретарем Орловского горкома КПСС, затем — заведующим отделом пропаганды и агитации Орловского обкома КПСС. Одновременно, с 1973 по 1977 год, был депутатом Орловского горсовета, с 1980 по 1983 год — депутатом Орловского областного совета народных депутатов. В общем, звезд не хватал, но упорно трудился — тут он в обкоме подсуетился, здесь уже областной депутат. Диссертацию в Академии наук при ЦК КПСС защищает со скучным названием «Основные направления развития социалистического городского образа жизни на примере крупных городов страны». В итоге к девяностым годам Гена дослужился до заместителя заведующего идеологическим отделом ЦК КПСС. Пик карьеры. Ему уже сорок пять.

В стране проходит серьезное противостояние между набирающим популярность Ельциным и президентом СССР Михаилом Горбачевым. Роль Зюганова не совсем ясна — в период крушения Компартии СССР он создает Компартию РСФСР, которая в перспективе легитимирует ельцинский антиконституционный режим.

После победы Бориса Ельцина на выборах, в июле 1991 года, он подписал вместе с рядом известных государственных, политических и общественных деятелей обращение «Слово к народу». В обращении говорилось о мерах по предупреждению распада СССР и о возможных трагических событиях. В августе 1991 года был выдвинут кандидатом на выборах первого секретаря ЦК КП РСФСР, но снял кандидатуру в пользу Валентина Купцова, сославшись на отсутствие опыта. Снова странности — для чего в действительности Зюганову надо было отказываться? Не потому, что в это время он играл зловещую роль во Фронте национального спасения?

Писатель и революционер Эдуард Лимонов вспоминает, что в 1992 году Зюганов был политической фигурой едва заметной величины. Уже вовсю юродствовал Жириновский, еще гремели имена Алксниса и Умалатовой, резко проявился Анпилов. У Зюганова не было партии, он активно тусовался в оппозиции, представляя лишь самого себя, был сопредседателем галлюцинаторной Думы Русского национального собора и членом других столь же эфемерных и экзотических организаций. Лимонов признается, что не ходил на все патриотические тусовки, но если появлялся на некоторых, неизменно обнаруживал там Зюганова, «Гену».

«Он сразу же стал называть меня Эдиком. Коротконогий, с массивной бронированной лысиной, с бородавкой на лбу, он ходил, как матрос, раскачиваясь и хитрым дружелюбным татарином подваливал к группам патриотов, крепко жал руку, улыбался… (с фамилией Зюган(ов), он, конечно, обладает сильной примесью тюркской крови. Бабурин тоже, и Баркашов, и Проханов, конечно). Его не считали опасным соперником. Таких одиноких лидеров-путешественников, чья партия в единственном лице перемещалась с ними, тогда было не счесть. 16 марта 1992 года на важнейшем подготовительном совещании к Внеочередному съезду депутатов СССР (проходило оно в комнате Сажи Умалатовой, а затем в комнате депутата Когана в гостинице «Москва») присутствовали Макашов, Анпилов, Носов, Алкснис, Крайко, Голик… Даже я был допущен, но никому и в голову не пришло пригласить Зюганова. Слишком мелок был по рангу».

По словам Лимонова, впервые он показал хищные челюсти интригана и ловкача в июне 1992 года. Анпилов и его соратники осаждали Останкино, кстати сказать, Анпилов единственный был и остался подлинным лидером масс, возбуждал их и мог вывести на улицы в лучшие времена сотни тысяч человек и смело командовал ими с грузовика. «Лидеры», как школьники, покорно ждали, пока он предоставит им слово, злобно ссорились из-за очередности. Зюганов был одним из таких «лидеров»-прихлебателей, теснившихся на грузовике. Порой Анпилов орал на лидеров, используя ненормативную лексику, обрезая их демагогию и красноречие. И вот 22 июня ночью ОМОН напал на палатку-пикет анпи-ловцев и Русской партии у Останкина. Нападение (согласно патриотам, были убитые и пропавшие без вести) грозило вылиться в доселе невиданное противостояние. Из источников, близких к МВД, известно, что власти мобилизовали аж 12 тысяч солдат и омоновцев. Анпилов лично поехал в армейские подмосковные гарнизоны, как он выразился, «подымать армию». Однако, выставив солдат, перерезав путь демонстрантам оппозиции и устроив битву у Рижского вокзала, власть все же струхнула и объявила о готовности к переговорам. Лимонов вспоминает:

«Если не ошибаюсь, Егор Яковлев должен был участвовать в них со стороны Останкино — «Империи Лжи», а со стороны оппозиции почему-то вдруг назвали имена Стерлигова и… Зюганова. Стерлигов, генерал ОБХСС, этакий Веденкин образца 1992 года, фигура экзотическая и типичная, лез без мыла повсюду, но без мыла и вылазил-выскакивал, а вот мощно-черепной Гена Зюган тогда впервые оказался представителем красно-коричневых масс, и уже не вылез. Оказался, по недоразумению, представляющим массы, которые не он вывел, представителем не своего войска. Вообще, такое впечатление, что, выдворенный со Старой площади в августе 91-го, Гена тогда же решил завязать с коммунистическими идеями навечно. До июня 1992 года он активно пытается стать лидером патриотов, потому и ходит на все эти дремучие бородатые соборы, но судьба решила иначе».