Игорь Молотов - Демоны и ангелы российской политики лихих 90-х. Сбитые летчики

Адольф Ротфельд, руководитель львовского юдендрата, тоже сотрудничал с гестапо. А офицер немецкой (!) полиции безопасности того же Львова Макс Голигер получил повышение по службе за свою изощренную жестокость. Еврейская полиция дистрикта Галиция «Юдише орднунг Лемберг» («Еврейский порядок Львова») была сформирована из молодых и крепких евреев, бывших скаутов. Они носили форму полицаев с кокардами на фуражках, на которых было написано ЮОЛ, именно им, называющим себя «хаверами», эсэсовцы поручали устраивать массовые истязания советских военнопленных в концлагерях и потом сами же удивлялись той жестокости, с которой молодые евреи относились к пленным солдатам. И это только один Львов…

Чудовищный духовный коллаборационизм! Этот феномен не канул в Лету, наоборот: смычка нацистов и либералов привела к власти ультраправый режим Турчинова — Порошенко, который первым делом организовал геноцид неукраинского юго-востока. Алик Кох рукоплескал.

Кох очень правильно определил начало русского термидора, по его словам, он произошел в 2003–2006 годах. «Демократия (в России) возникла стихийно в конце 80-х годов XX века не потому, что кто-то ее хотел, и я в этом смысле не считаю Михаила Горбачева великим реформатором. Я скорее склонен полагать, что он шел за событиями и использовал нарастание запроса на импорт европейских политических моделей для укрепления своей власти, что в итоге не получилось. Борис Ельцин в этом смысле был гораздо более русским правителем: использовал необходимые механизмы для максимально жесткого подавления русского народа. Мне кажется, что в сознании Ельцина вообще не было русского народа как политического субъекта. Нужно было что-нибудь расстрелять — он расстреливал. Подавление демократии, конечно, началось в ельцинскую эпоху и было абсолютно закономерно. Потому что у элит не было представлений, что России нужен европейский путь развития. Была задача реализовать некую программу, скорее тактическую, чем стратегическую. А как реализовать — с помощью демократии или без, благодаря свободе слова или вопреки ей, — это все уже носило прикладной характер», — говорит Кох.

Тут же он продолжает: главным бенефициаром нулевых стали, безусловно, спецслужбы. «У меня на этот счет даже есть теория. Для того чтобы победить коммунистов, нужно было привлечь на помощь олигархов, но пришлось предоставить им слишком большую власть. Когда олигархи взяли слишком большую власть, то единственный способ с ними справиться, как выяснилось, был в том, чтобы привлечь к власти силовиков. Но тогда силовики станут очень сильными. Справиться с силовиками как раз может только гражданское общество. Таким образом, нет никакой альтернативы, кроме того, как построить гражданское общество в России или умереть всей страной».

Вот так, ни много ни мало: или смерть термидора, или смерть страны. По мнению Алика Коха, на революцию сейчас способны и либералы, и ультраправые.

«Я — русский националист», — желчно бросает сбитый летчик Кох.

И сразу становится как-то неловко.

Герман Геринг сказал: «В своем штабе я сам буду решать, кто у меня еврей, а кто нет!» Наши либералы, Алик Кох, бритоголовые парни с окраин, Дмитрий Демушкин, будут стоять плечом к плечу. Так будет. Я их очень хорошо знаю.

«Операцию против министра приурочили к началу летних маневров войск Московского военного округа. На заседании правительства министр обороны, его заместители и начальник Генерального штаба должны были докладывать о результатах маневров, и поэтому туда было приглашено много военных.

Повестка заседания, назначенного на 26 июня, как обычно, была заранее разослана членам Совета министров со всеми проектами решений и с указанием имен приглашенных докладчиков и экспертов. Словом, все обставлялось рутинно, чтобы он ничего не заподозрил.

Члены правительства собрались в зале заседаний, а приглашенные, в том числе и военные, расположились в комнате ожидания, откуда приглашенных вызывают в зал только во время обсуждения касающегося их вопроса.

Сначала обсуждали результаты маневров. Тогда в зал и вошла группа силовиков. У министра их появление не вызвало удивления.

Вдруг один из них скомандовал министру:

— Руки вверх!

Другие также достали оружие, считая, что министр может пойти на провокацию. Силовики взяли его под стражу и увели в соседнюю комнату, рядом с тем кабинетом».

Это было холодным летом 53-го. Прошло меньше десяти лет после войны, и эпоха, конечно, была другой. Героической, солдатской, пахнущей гуталином и дешевым табаком. Арестовывали действующего министра Лаврентия Берию. После него время потекло совершенно другим руслом, исключающим такие экзотические способы «отставки».

Эта книга должна была завершиться по-другому, как вдруг, впервые после Берии, арестовали действующего министра. К тому же неплохого поэта. Вы почитайте эти стихи!

Баблу и злу внимаем равнодушно, Добро и бедность вряд ли панацея. Два полюса — а равно душу душат. Летейский мрак за стенами Лицея, Застенки, стеньки, разные емельки — Кто на печи, кто в заячьем тулупе: Страна большая, только глянешь мельком — И в ступор.

Это стихи министра экономического развития Алексея Улюкаева, старинного соратника Анатолия Чубайса. И тут я уже подумал, что именно он, арестованный ельцинский министр, должен закольцовывать коллекцию политических силуэтов, именно ему выпала роль не первой, но последней скрипки этой драмы. Поэт с прической солдата в клубном свитере, отвечающий за акробатику рубля. Действующий министр из девяностых. Бывший.

Его арест был ударом сокрушительной силы. Ведь что сразу бросается в глаза? Что арестован именно Улюкаев, стриженный под солдата министр-капиталист старой школы, ученик и протеже неуловимого Чубайса. Сам факт того, что он, возможно, взял взятку, не удивляет, но вот то, что президент решил нанести удар-скуловорот по либеральному корпусу правительства, — из ряда вон. Арест вызвал больше вопросов, чем ответов.

Официальная версия Следственного комитета — это взятка в размере двух миллионов долларов наличными, которую ему якобы всучили под контролем силовиков вечером в понедельник 14 ноября 2016 года. Сразу же вызывает сомнение то, что, в отличие от других громких коррупционных дел, например связанных с бывшими губернаторами Сахалина — Хорошавиным и Коми — Гайзером или экс-главой таможни Бельяниновым, никаких видеодоказательств незаконно нажитых средств в виде валюты и швейцарских часов показано не было (по крайней мере, на данный момент). Приводят и другие аргументы, вроде того, что взяточники, как правило, не берут мзду наличными. Это же, во-первых, опасно, деньги легко пометить. Во-вторых, неэффективно. Ну, и он якобы не знал, что в кейсе. Просто схватил и понес в машину.