Василий Козлов - Люди особого склада

Воин смелый и человек прекраснейший этот Рожков. Уже не раз показал себя в боях. А на тех хлопцев и теперь сердится, — не может простить им, что выбрали такой унизительный способ проверки.

Жижик с таким же увлечением стал рассказывать о своих командирах.

— Да, есть с кем воевать! — продолжал он. — Вышли в лес с группами Еременко, Изюмский, Межнавец, Шестопалов. С первого дня оккупации они руководили у нас подпольем в сельсоветах, а теперь командуют отрядами.

Я спросил его о Дунаеве.

— Дунаев в лесу, сейчас должен явиться, — ответил он.

Однако Дунаев пришел к нам около полуночи.

— С отрядом? — спросил Жижик.

— С отрядом.

Мы кончали разработку плана разгрома копыльских гарнизонов. Сначала будем уничтожать объединенными силами, а с более слабыми копыльцы и сами справятся. Дунаев запротестовал и начал спорить горячо и азартно. Он настаивал на том, чтобы пройти рейдом по всему Копыльскому району и стереть с лица земли все фашистские гарнизоны и полицейские пункты. Откровенно говоря, мне понравилась настойчивость Дунаева. Молодой парень, с мягкими юношескими чертами лица. Ему, казалось бы, сидеть молча да слушать, что говорят старшие, а он готов всю ночь спорить, добиваться своего.

В Копыльском районе долго не задерживались… Мы помогли Жижику разгромить немецкие гарнизоны в Копыле и на станции Тимковичи, а остальные, услышав о нашем наступлении и победе, разбежались.

Через несколько дней двинулись в Барановичскую область. С нами пошел и Дунаев.

Перед партизанами была поставлена задача: быть не только воинами, но и неутомимыми пропагандистами и агитаторами. Я не помню случая, чтобы, останавливаясь в деревне, особенно в западных областях Белоруссии, мы не провели бы собрания крестьян. После разгрома немецко-полицейского гарнизона созывали население и показывали, сколько эти выродки награбили, чем занимались защитники «нового порядка».

В рейде мы возили с собой портативную походную типографию. Было у нас также несколько пишущих машинок. На привалах выпускали листовки, обращения обкома к населению, сводки Совинформбюро. В сотнях экземпляров расходились они по деревням и городам и звали людей на борьбу. Вот одна из листовок, выпущенных в то время подпольным обкомом:

«Дорогие товарищи!

Красная Армия, ведя наступательные бои с противником, все дальше и дальше продвигается вперед.

Фашисты отступают на запад, неся большие потери в живой силе и военной технике.

Только одна часть (Западный фронт) под командованием генерала Еременко освободила шесть крупных городов, больше 2 500 населенных пунктов и продвинулась вперед на 260 километров.

В настоящее время войска товарища Еременко ведут бои за города В. и С.

За 12 дней марта наши войска освободили 385 населенных пунктов, гитлеровцами оставлено на поле боя 49 900 трупов. Захвачено в плен 6 263 солдата и офицера, 220 пушек, 1 512 пулеметов, 14 600 винтовок, 216 танков, 5 105 автомашин и много военного имущества. На Западном фронте за период с 23 марта по 4 апреля частями Красной Армии уничтожено до 40 тысяч солдат и офицеров; освобожден 161 населенный пункт и захвачены большие трофеи.

Противник несет большие потери и в авиации. Только за 4 и 5 марта в воздушных боях и на аэродромах уничтожен 221 вражеский самолет.

Фашистские войска, отступая под натиском Красной Армии на запад, еще более нагло расправляются с мирным населением. В районах Белоруссии гитлеровские палачи расстреливают мирное население, сжигают села и деревни, бросают в огонь женщин и детей, грабят личное имущество трудящихся.

Повсюду слышны плач, стоны и крики женщин, стариков и детей, которых мучают фашистские убийцы.

Пусть знают гитлеровские шакалы, что никакие зверства и террор не сломят народного движения, поднявшегося против немецкого фашизма.

Товарищи! Приближается время освобождения белорусской земли от фашистской нечисти. Приближается время, когда белорусский народ снова заживет счастливо и радостно.

Отомстим же гитлеровским бандитам за пролитую кровь наших отцов, матерей, братьев и сестер. Не выпустим ни одного живого фашиста с нашей земли, залитой кровью нашего народа!

Пусть белорусская земля станет могилой для немецких захватчиков! Все, как один, на борьбу с врагом! Организуйтесь в партизанские отряды.

Разрушайте мосты, железнодорожное полотно, пути отхода противника. Не давайте лошадей, повозок, мяса и хлеба фашистам. Пусть эта грязная, вшивая погань, которая пришла на нашу землю в качестве оккупантов, подыхает с голоду.

Всеми способами помогайте Красной Армии и партизанам громить врага.

Наше дело правое, мы победим!

В правом углу листовки стояло: «Прочитай и передай другому».

В Барановичской области мы уничтожили около десятка немецко-полицейских гарнизонов. Прошли через Несвиж, Городею, возле самых Столбцов. Оттуда через Дзержинский и Узденский районы направились на Гресск. Вместе с отрядами Владимира Зайца захватили бывший военный городок Конюхи со всем вооружением и имуществом. В плен взяли несколько десятков гитлеровцев и полицейских. Из Конюхов мы могли контролировать почти весь район. Авторитет Гресского партизанского отряда настолько поднялся, что население, в особенности молодежь, вступала в партизанские отряды группами. Спустя некоторое время в Гресском районе были организованы две партизанские бригады.

Недалеко от Слуцка мы остановились — необходимо было решить одну сложную задачу. Некоторые наши командиры, особенно Дунаев, настаивали на выступлении против большого слуцкого гарнизона.

— Что мы ходим по мелким гарнизонам? — говорили они. — Сила у нас есть, надо брать большие города! Зажмем гарнизон с четырех сторон — и точка!

В то время я не мог поддержать такое предложение, это было нам еще не по силам. В Слуцке находилось много фашистских регулярных войск и техники. Зачем лезть на рожон, если в этом нет крайней необходимости? Только растрачивать силы, губить своих людей? Не в этом наша тактика. На врага надо нападать внезапно, неожиданно наносить ему сокрушительные удары и отходить в неизвестном для него направлении.