Владимир Буньков - Дневник научного работника

Кстати, я утром после шахматного блица хотел рассказать нашей компании содержание лекции «Новое в развитии капитализма», но все закричали (особенно Поповский), что о загнивающем капитализме нам всё известно. «Лучше расскажи, о чём говорил Загайнов!» Тогда я им рассказал о Загайнове, и все слушали с большим вниманием.

12 30– первая электричка после технического перерыва. Выхино –

13 01. Метро Баррикадная – 13 30. Смоленская площадь – 13 45. И, наконец, в магазине – в 13 46. Вижу и С1-94, цена 220р, и ещё одна новинка: телетест ТТ-01 «Ласпи», тоже 220р. Пытаюсь купить, но передо мной покупатель делал то же самое, а в 14 00магазин закрыли на перерыв. Пришлось ждать до 15 00, но я вышел на берег Мосвы-реки, сел на траву и читал книгу «Плата за молчание». За 10 мин до открытия я догадался занять очередь, и был первым из семи человек, которые тоже хотели купить С1-94. Короче говоря, в 17 05я уже был дома с двумя приборами: С1-94 и ТТ-01.

А в это время подошёл Приходько, который, наконец, достал мне обещанный кварц ВМ2 (10 руб на чёрном рынке).

Итак, три радости в один день. Даже не три, а четыре! 25-летний юбилей регистрации брака с Ириной. Она просила устроить торжество, но я её уговариваю молчать и никому ничего не говорить. Детям это не интересно – у Лили сейчас своих забот хватает с женихом.

Весь вечер я провёл в подвале со своими новыми приборами. Осциллограф - чудо! Впервые я вижу на экране крупно поднесущую цвета 4.433 мгц. Впервые в домашних условиях подаю на телевизор всевозможные испытательные таблицы. Прибор ТТ-01 оказался на уровне мировых стандартов. Вот когда пригодилась надбавка к зарплате! Действительно, в этом году деньги бешеные! В году 365 дней, из них рабочих дней 214, - так получается, если вычесть выходные, праздники и мой отпуск. Получилось 45р в день.

11 октября 1989 года, среда.

Вот уж действительно настоящая осень! Холодный дождь. Утром шли на работу по лужам. Мой плащ промок от дождя. Эдуард пришёл в босоножках, - сейчас сушит свои носки на батарее. В полдень такая темнота на улице, что приходится включать лампочки.

Венедиктов организовал получение обоев (у них ведь тоже поставили стенку), и теперь нам предстоит наклеивать обои. Заклеим только одну стенку. Обои заказали под цвет старых, чтобы новая стена не отличалась от старых. Я совсем забыл, как разводить клей для обоев, так как последний раз клеил обои в апреле 1977г, когда въезжал в эту квартиру. Я тогда весь ремонт сделал за 40 дней. Тогда в изобилии были в продаже любые строительные материалы. Например, пол я покрыл первосортной 10-милиметровой фанерой по 9руб лист 150х165. У меня с тех пор остались записи в журнале, как делать ремонт.

В Верховном Совете спорят часами из-за торгово-закупочных кооперативов – тягостное впечатление. Пока это шло по ТВ, я за это время наладил ПАЛ на «Славутиче» (помог тот кварц МВ2).

12 октября 1989 года, четверг.

С утра НЭН и РАА ушли на Лабтам, и оттуда больше не возвращались, а я с Мосуновым занялся ремонтом. Всё-таки простой ремонт или строительство – это очень много возни!

Сначала я закрасил швеллера на краях возведённой стены. Краску я взял у частотников, - они деловые люди, и у них всё есть. Они с воодушевлением взялись за дело и решили привести новую стену к жилому виду. Мне оставалось только наблюдать за ними и делать всё так же. Они очистили стену от песка и остатков цемента, чтобы лучше приклеивались обои. И я тоже. Потом я по совету Венедиктовой привёл в порядок мой угол, который за много лет из-за дырявой крыши над нами весь был облезлый и гнилой. Я всё это остроумно закрыл картой мира, а также метровой фотографией вселенной (красивая галактика вроде туманности Андромеды).

Пока я белил потолок в своём углу, вернулся Валера с Лабтама и стал мыть новую стену. А частотники уже не только наклеили газеты на стену, но и обои. Причём, когда я к ним зашёл, то увидел, что они клеят обои от двери к окну. Я удивился, как же они этого не знают, что обои надо клеить, наоборот, от окна к двери, но Гоноровская раскричалась, что я им не указчик. Так и наклеили, – швы видны.

Я весь вечер разбирался, почему сбивается синхронизация строк в только что налаженном декодере ПАЛ, который даёт теперь отличный цвет. Декодер не при чём – виновато согласующее устройство, я о таких вещах уже писал, не буду повторяться. Теперь с новым осциллографом вместо старого лампового дело пошло лучше.

13 октября 1989 года, пятница.

Просидеть со своим хобби с 19 до 23 час – это обычное дело. Так и не разгадав, в чём неисправность, ложишься с этой мыслью спать, моментально засыпаешь от усталости, а бывает, как сегодня, вдруг ночью в 4 часа просыпаешься, – понял, в чём дело! Но в этом нет ничего удивительного: ошибки в программах я уже привык обнаруживать утром при пробуждении (значит, мозг всю ночь работал). А сегодня мой мозг не только разгадал моё затруднение, но и дал команду на пробуждение. И я не это хотел сообщить, а то, что в 4 часа утра я вижу, что Лиля только ещё заканчивает свои занятия и собирается ложиться спать. В молодости у нас совсем другой запас энергии в организме.

Я помню, как на втором курсе во время летней практики в ЦАГИ, мы, студенты всей группой загорали на Москве-реке, а я увлекался фотографией. Я, бывало, наснимаю целую плёнку, потом вечером еду в Долгопрудную, потому что там у меня была фотолаборатория. Сначала я проявляю плёнку, потом всю ночь печатаю карточки, – и чтобы всем досталось. К утру я их все глянцую, а утром возвращаюсь в Жуковский и всем раздаю готовые снимки. Плата была – в похвале.

И всё-таки, эти электронные головоломки легче шахматных задач! Задачи можно решать месяцами, пока найдёшь решение, а здесь есть уверенность, что не сегодня, так завтра я всё равно найду неисправность. Ведь недаром же за два года я сделал уже 6 декодеров, и только один из них прошёл гладко, а с остальными долго возился.

15 октября 1989 года, воскресенье.

Бассейн. Как я писал, теперь пускают строго по часам: с 13 10до 13 55. Поэтому я не теряя ни секунды, только плыл – все 45 минут, и только с большим напряжением удалось проплыть 15 кругов, т. е. 1500 метров. Для меня это рекорд. Когда 10 лет назад я плавал в Раменском бассейне, то тогда мне удавалось проплыть только 1200 м. А тут 1500!

Теперь задача удержаться на этом уровне.

Возвращаюсь домой, и снова в подвал! Что-то начал барахлить цвет в моём хвалёном телевизоре «Рубин-ц266». Я длинной пластмассовой отвёрткой (чтобы не наводить индуктивности) регулирую частоту генератора декодера ПАЛ. Ничего не помогает. Срыв генерации стал загадочным явлением. Принимаю решение: переделать индуктивность – как раз в последнем номере «РАДИО» я прочитал об изготовлении катушек высокой добротности: для этого надо провод посеребрить, а намотку делать не сплошной, а с просветом. Сосед Миша научил, как посеребрить провод – развёл 200 г гипосульфита в литровой склянке (это у меня запасы 20-летней давности, когда он продавался по 14 коп). Закрепил в этом растворе много старой ненужной фотобумаги и плёнки. Опускаю туда медную проволоку, – через 10 мин она становится серебряной.