Владимир Буньков - Дневник научного работника

Вчера, когда я шёл по улице, меня вдруг осенило. Я подумал, что переход от современной экономики, которую принято называть административной системой, а лектор позавчера её назвал СОБЕСОМ (социалистическое обеспечение: всем понемногу, независимо от труда), к той экономике, модель которой провозгласил XXVII съезд КПСС, так же труден, как переход от антимира в мир обычный. Переход от антивещества к веществу чреват взрывом, если их искусственно не разделить и не изолировать друг от друга. Собес и хозрасчёт могут пожрать друг друга, если хозрасчёт вдруг ввести везде и сразу. Имеется в виду настоящий хозрасчёт, а не тот, который уже введён на многих предприятиях, но все фонды и зарплаты всё равно спускаются сверху. Правильно учит Медведев: хозрасчёт надо вводить мелкими тщательно изолированными островками: иметь счета настоящих денег.

6, 7, 8 марта 1988 года, воскресенье, понедельник, вторник.

Праздник растянулся на три дня. В выходные и праздники я встаю в 8 часов. Так было и 6 марта. А Ирина любит спать до 9½ часов. Я пытался её разбудить или хотя бы сделать массаж, но есть люди, которые ценят свой утренний сон больше всего на свете. Наверное, Ваня такой сонливый по наследственности. А Ирина иногда просит сделать массаж поясницы, потому что её одолевает радикулит. Она любит массаж, даже ещё окончательно не проснувшись. В это утро она была настроена только поспать, а я сразу не понял и продолжал лезть со своим массажем. В результате она меня пнула (или ткнула) и ребро снова сломалось. По этому поводу надо вспомнить 26 ноября прошлого года, когда было сильное обледенение и было много травм в городе. Я в то утро вышел из дому в 7 часов, чтобы сбегать к Волкову вернуть кассету. Но оказалось, что в ту ночь сначала шёл дождь, а потом ударил мороз, и под утро всё кругом обледенело. Был даже случай в Раменском: один мужчина упал и больше никогда не вставал.

И вот как только я открыл дверь и ступил в темноте на наше крыльцо, в следующее мгновение я уже лежал спиной на каменных ступеньках со сломанным ребром. С резкой болью в левых рёбрах я с трудом заполз обратно в квартиру. На коленях прислоняюсь грудью к дивану и еле перевожу дыхание. Когда я отдышался, сгоряча ещё сходил к Волкову, а это полчаса ходьбы в Горельники. Потом пошёл на работу, но шевелиться мог с трудом, т. к. по всем признакам ребро (или два) было сломано. Болело около месяца, спать можно было только на спине или на правом боку. По совету знакомых лечиться не стал, но сначала пытался попасть к хирургу, – там была большая очередь, и большинство с такими же травмами. И как раз там же в поликлинике попался мой хороший знакомый Миша Иващенко, который сказал, что перелом ребра проходит сам собой за полтора месяца, - у него так уже было. То же посоветовал и мой сосед Лыщинский: «Ни в коем случае не ходи к врачам – так пройдёт». И вот удар коленом под левое ребро. Внутри щелкнуло, и возникла та же боль, как и три месяца назад. По-видимому, ребро треснуло в том же месте. И я понял, что после перелома надо с полгода поберечься. Опыта не было, никогда ничего не ломал.

7 марта Лиля привела пять своих подруг, и, как я обещал, я завёл для них видео. Сначала я хотел завести для них фильм «Забриски-Поинт», реж. Антониони, но как раз в это время пришёл Олег и принёс фильм «Зубастики» – это пришельцы из космоса, похожие на чебурашек.

9 марта 1988 года, среда.

С утра обсудили некоторые вопросы новой системы, которую делают одновременно все трое: Мосунов, Набиуллин, Рыбаков, а я только даю советы. Потом я принялся конспектировать проект нового закона о кооперации, который был опубликован во всех центральных газетах. Закон очень важный. Он сильно напоминает закон о государственном предприятии. Отличие только в том, что в кооперативе всё имущество своё. Но в случае, если кооператив возьмёт в аренду государственное имущество (здания, оборудование), то тогда отличия стираются. Но самое главное отличие кооператива от государственного предприятия состоит в том, что в кооперативе всё настоящее: и хозрасчёт, и самофинансирование, а в госпредприятии хозрасчёт пока условный. Однако кооперативы занимаются мелкими делами, и пройдёт полвека, пока из них вырастут гигантские фирмы.

После обеда приехал Айдер Булгаков из Новосибирска. Последний раз он был в ноябре. Он по-прежнему ведёт договорные работы для ВЦ. Мы от него отказались, потому что их наука нам не пригодилась. Его шеф С. К. Годунов собирается прочитать в ЦАГИ доклад о его методе как единственно приемлемом для задач типа флаттера и других неконсервативных задач об устойчивости.

10 марта 1988 года, четверг.Я забыл, что в январе обещал Валерию Иосифовичу Антомони написать рецензию на его диссертацию «Напряжённо-деформированное состояние элементов авиационных конструкций при действии механических импульсов». И вот теперь как снег на голову, звонит его руководитель В.М.Фролов, потом сам диссертант: где отзыв? Тогда я пошёл в спецчасть, взял там эту диссертацию – в ней 259 страниц и материал очень сложный. Прочитал оглавление и выводы, а остальное только просмотрел. Сейчас 15 40– только что кончилась зарядка. Сделаю, как обычно делают все: позвоню Антомони и попрошу всё мне рассказать с его плакатами. А он говорит, что была предзащита, и что я присутствовал на этой предзащите. А я ничего не помню. По-видимому, это было в те дни, когда я хлопотал по поводу конкурса Жуковского, и у меня всё вылетело из головы. Да, так и есть: я вижу свою собственную подпись от 21 янв 1988г, а это было как раз накануне «нобелевского» доклада.

В обед состоялось командное первенство по шахматам. Команда нашего отдела: Рыбаков, Карклэ, Алексеев, Ягольницкий, - играла с командой 5-го отдела: Минаев, Крапивко, Алфёров и Сабанов. Сыграли в ничью 8:8. Минаев перед игрой предложил Рыбакову ничью, но судейская коллегия отклонила их соглашение. Пришлось играть. Аркаша имел перевес, но просрочил время.

11 января 1988 года, пятница.Пасмурно, тихо и оттепель.

С утра обсудили с Мосуновым процедуру ввода числового материала. Я посоветовал таблицу показателей для полинома расположить вслед за геометрией, что позволит обойтись без специального заголовка для них (сейчас, спустя 11 лет смешно смотреть на такую мелкую экономию в программировании при виде гигантских возможностей, которые появились вместе с такими системами как Windows). Кроме того, я посоветовал оставить заголовок для «линейных частей», на что Мосунов выразил недоумение: «Если в программе их не будет, тогда зачем они нужны в исходных данных?» Потом в 9 часов я сходил в фотоателье, – просили сняться для стенда «Лауреаты премии Жуковского», но там не всё было готово и просили зайти в 14 часов. По пути уплатил за путёвки в дом отдыха на юбилейные торжества.