Владимир Буньков - Дневник научного работника

Сегодня начало учебного года. Лиля вернулась с работы в 12 час с огромным букетом цветов. С этого года у Лили новый класс, и из смежной группы без конца все просятся к ней, а у неё в 1Б и так 29 детей, а в 1В только 25. Идёт запись второй катушки для Олега: Jarrett. 15 15– вернулась Ира из Москвы. Ваня поехал в Москву, доставать справку о том, что он якобы всё лето проработал на стройке, поэтому и не подготовился к пересдаче хвоста. Когда им давали зарплату, он отказался от такой справки, а все другие взяли, чтобы не ехать в совхоз.

На улице дождливая осенняя погода, а я сижу дома в гостиной и почти 10 часов подряд переписываю магнитофонные записи. Этот день мне напомнил бесчисленные дни 1970-х, когда я переписывал с пластинок джазовую музыку. В те годы мой друг Володя Головач был ещё бедным, и у него не было своего магнитофона, но, будучи большим знатоком и любителем джазовой музыки, он проявлял безумный энтузиазм в доставании джазовых пластинок. Он, например, брал пластинки у Гараняна и нёс их Лундстрему, а потом наоборот. Я же успевал переписать их для него, его друзей и для себя. Я также успевал давать эти пластинки и своим друзьям: Китцу, Осипчуку, В. Галкину… У меня в те дни, бывало, все выходные с утра до ночи крутились два магнитофона. Иногда приходилось делать по 6 экземпляров. За 10 лет с 1974 по 1984г через мои руки прошло около 800 джазовых дисков, - вот откуда у меня джазовая коллекция на 300 катушках, каждая по 90 мин.

В те годы Владимир Ильич жил в Чертаново. Иногда я приезжал к нему домой в 7 30, чтобы успеть до его выхода на работу. А потом я сам тоже ехал на работу, только не в ЦАГИ, а на какой-нибудь завод в командировку, и в руках у меня был большой портфель с дисками и с магнитофонными лентами. А иногда я подъезжал к нему не домой, а к его месту работы. Это был какой-то институт в конце троллейбусного маршрута №1. Я забирал очередную партию дисков и ехал на том же троллейбусе на другой конец его маршрута: к заводу им. Сухого.

А однажды он мне по телефону сказал: «Приезжай в следующий вторник туда же, портфель не бери, – будет чемодан». Он исключительно аккуратен, как и все мои друзья. Если он сказал: «во вторник в том же месте», то повторять не надо. Встав в 5 30утра, и подъехав в 8 00к той же проходной на ул. Нагорной, я не сомневался, что он уже будет стоять там с чемоданом.

2 сентября 1990 года, воскресенье.

И вот эта музыка теперь распространяется от меня к другим. Сегодня я встал в 7 30, но включать аппаратуру было ещё рано. Тогда я занялся чтением: Жапризо «Дама в очках» – из сборника «Мастера детектива». Это дал мне Виктор. Кстати, я похвалился, что все мои друзья аккуратные. Вру, - Виктор очень необязательный (это почти то же), но он обижается, когда его в этом упрекают, и старается исправиться. Я читаю в подвале и жду, когда в гостиной начнётся движение. В 10 30я не утерпел и вышел из подвала, чтобы поесть.

С 12 ч до 24 час наконец закончил заказ для Олега Минаева. 10 лент по 550 м. Бабуле понравился джаз!

3 сентября 1990 года, понедельник.

Ира встала в 5 45и в 6 30уехала в Верховный суд РСФСР, предварительно разбудив Лилю. А Лиля собралась и ушла на работу в школу №7, предварительно разбудив Ваню: «Иван! Вставай, уже 7 15!» Ваня поел и уехал в Москву в 8 00(как раз в это время пикали будильники №1 и №3). Пока не проснулась бабуля, я решил немного погреться в постели, но неожиданно пришёл Гера, - пришлось вставать.

Отпуск продолжается, и основная часть отпуска: Пицунда, - впереди. А пока я решил прослушать новые CD, тем более что бабуля, вкусно позавтракав, спит в кресле, накрыв холодные ноги пледом. Сначала я завёл фортепьянные пьесы Грига в исполнении Плетнёва. Это для детей. Потом я завёл 3-ю симфонию Альфреда Шнитке. Это очень шумная и рискованная музыка. Такую музыку можно заводить, когда дома никого нет (бабуля не в счёт: она дремлет под любую музыку). Я подумал, хорошо, что я не живу в многоэтажном панельном доме, где прослушиваются соседи со всех сторон: с боков и сверху. Я сделал для себя одно открытие: я не люблю музыку, в которой злоупотребляется большим диапазоном громкости от pp до f f f . У Бетховена с этим всё в порядке, у Берлиоза хуже. У Шнитке ужасно! Также не люблю, когда стихи читают от шёпота до крика. Смысл не должен зависеть от громкости, в музыке – тоже. Так же и в видеокассетах: если переводчик говорит монотонно, это лучше, чем он пытается читать с выражением, но не в меру, - тогда он всё испортит.

Ирина вернулась в 17 час с радостной вестью: завтра подойдёт её очередь к заместителю председателя Верховного суда РСФСР.

А я стал ей жаловаться на бабулю: она сделала лужу на лакированном полу в гостиной, и при этом стыдила меня, что я вру, и что она культурная женщина и такого себе не позволит.

С 20 до 23 час у меня опять сидел Олег Минаев, на этот раз со своей подругой Леной.

4 сентября 1990 года, вторник.

Опять я сижу с бабулей. На улице осенние дожди и холод. Я позвонил Олегу и предложил для него сделать запись музыки, которая понравилась вчера его подруге: Мессиан-«20 взглядов на младенца Иисуса» в исполнении пианиста Батагова на трёх дисках, 160 минут. Сложнейшая фортепьянная музыка. Олег обрадовался. Недаром он вчера ушёл расстроенный, что я отказался сделать копию. Договорились: 4 CD на двух катушках, 20 руб. Тогда я сразу же принялся за работу, и с 11 час до 16 всё сделал. Там ещё пришлось много комбинировать, чтобы не дробить пьесы. В 16 час я на велосипеде под круглосуточным дождём отвёз заказ Олегу. Там на месте оказалось, что сделанные мною копии звучат плохо. Во-первых, у него хуже колонки: АС35. Во-вторых, шипение, и даже не помогает захваченная мной Долби-система. Под конец я разобрался, откуда шипение (по научному, шумы): даже без ленты магнитофон в режиме «стоп» даёт сильное шипение. Магнитофон «Астру» надо менять! Я дал Олегу рекомендации, и мы расстались.

В 17 час вернулась Ира с доброй вестью: её жалобе дали ход, и теперь её дело будет решаться на коллегии Верховного суда. Я с удовольствием перепечатал очередной документ: это был запрос в Раменский горсуд выслать дело в Верховный суд РСФСР. Это дело очень сложное. Суть его я кратко повторю: сын, завладев собственностью родителей, выгнал из дома родную мать, т. е. не дал ей поменяться комнатой с внуком. Была дарственная от отца на него, но мать была не в курсе.

5 сентября 1990 года, среда.

Хотя формально половина отпуска прошла, настоящий отпуск впереди. Ирина спрашивает: «Где обещанные 400 руб, которые ты собирался вернуть, когда брал на покупку лазерного проигрывателя?» А я ей отвечаю, разве мало ей 1300 руб отпускных. «Это отпускные, а ещё за проигрыватель!» «Считай, что ты ещё раз дала их мне для отпуска, ведь я не взял ни копейки из отпускных!» А я, в самом деле, по мелочам заработал около 400 рублей, и их же истратил: самолёт, путёвка, CD…