Владимир Буньков - Дневник научного работника

1 июля 1988 года, пятница.

В программе «Время» показали выступление на XIX партконференции нашего Загайнова. Он зачитал все те предложения, которые были одобрены на цаговской конференции. Однако он не сориентировался в той неожиданной ситуации, которая возникла на конференции. Ведь в Тезисах не было ни слова об объединении советской и партийной власти, а тут как снег на голову! Никто не ожидал, и поэтому ему не было поручено говорить об этом. И он об этом не сказал. Сказал только о Ельцине, причём Горбачёв ничего не ответил, хотя Загайнов обратился к нему и обычно в таких случаях Горбачёв подаёт реплики.

Вопрос о слиянии партийной и советской власти взбудоражил всех. У нас в коридоре сегодня утром 14 человек кричали и чуть не били по морде. Особенно кричал Поповский: «Всё! Перестройка кончилась!» Я же в таких случаях стараюсь выступать осторожно, взвешенно. Я сказал, что это очень остроумное решение при реальном состоянии политической обстановки в стране. Ведь по существу советы уже давно умерли. Можно было зафиксировать это и дело с концом! Путь, предлагаемый на партконференции – самый экономный. Надо как-то использовать гигантскую хорошо налаженную партийную систему (здания, кабинеты, телефоны, коммуникации и т. д.) – для этого достаточно начать выборы в парткомы и проводить их более ответственно и сознательно.

Из Дубны прислали расчёты по КС1 с непонятной ошибкой. Крапивко, который привёз эти бумаги, советовал мне съездить в Дубну на три дня и помочь им. Дудки! К счастью, по результатам я понял, почему расчёт симметричный идёт, а антисимметричный – нет. По телефону им объяснят. Но телефонная связь ужасная!

2 июля 1988 года, суббота.Я за субботу и воскресенье дочитал книгу «Дети Арбата» Анатолия Наумовича Рыбакова (около 600 страниц). Некоторые читатели недовольны, как автор описывает мысли Сталина, якобы, это всё надуманно и неправдоподобно. Что касается меня, то для меня это убедительно. Есть два типа людей: скептики и романтики. Или безразличные и увлекающиеся. Книга увлекла меня своей версией.

Я вообще во всём окружающем меня испытываю громадный диапазон доверительности. И поэтому я вполне допускаю, что в книге «Дети Арбата» все разговоры и мысли Сталина правдоподобны. Этот роман написан для молодёжи и в этом смысле Анатолий Рыбаков выгодно отличается от Юлиана Семёнова, которого мне читать трудно.

«Дети Арбата» Рыбакова и «Жизнь и Судьба» Гроссмана» - эти романы можно считать памятниками жертвам репрессий сталинизма, вместо того, чтобы ставить мраморный памятник.

С 8 час до 12 час я занимался ремонтом видеомагнитофона ВМ-12, который попросил сделать Виктор. Я и до этого уже потерял два вечера с этим магнитофоном. Популярно можно так объяснить суть неисправности. Полный видеосигнал состоит из 3 частей: яркостного сигнала, цветового сигнала и строчного импульса (СИ). В режиме воспроизведения с ленты отдельно считываются яркостный и цветовой сигналы и подаются на микросхему КР1005ХА5. Там они суммируются, и к ним добавляется СИ. Увы! В его магнитофоне СИ исчез! Значит, виновата эта микросхема. Тогда я пошёл посоветоваться к соседу Мише Юданову, а он, оказывается, уже в курсе дела и всё знает про этот Немировский магнитофон. И он уже всё объяснял Немирову. Тут я расстроился и звоню Виктору, зачем он несёт свой магнитофон ко мне, если Юданов уже ему нашёл неисправность. Ведь я потратил три дня, чтобы обнаружить то, что уже ему было известно! А он ответил, что я мог бы сказать что-нибудь новое. Короче говоря, Миша такую неисправность встречал уже много раз и за ремонт её берут в мастерской 35 рублей, из них 20 – обслуживание и 15 – микросхема.

3 июля 1988 года, воскресенье.

В 17 час пришли Егоровы, отец с сыном. Они вернули пять уже просмотренных кассет и взяли ещё десять. Они высказали претензии, что на некоторых кассетах слышно шипение в паузах, на что мы потом с Олегом посмеялись, так как это типичная особенность пиратских кассет, которые дублируются на дешёвых диктофонах. Они очень долго копались в моём репертуаре, однако настроение у них приподнятое, так как они впервые попали в мир видеофильмов. Я их вполне понимаю, у меня в жизни были две чрезвычайных радости: это сначала отдельная квартира на 46-м году жизни (а до этого я не знал, что значит жить без соседей), и потом на 54-м году жизни - мир видео.

Нет, конечно, было много и других удовольствий, но то были скорее увлечения, которые всегда сопровождались напряжённой работой: и фотография, и звукозапись, и научная работа и воспитание детей. А вот просто удовольствие, не связанное ни с каким трудом – это жить в отдельной квартире и смотреть каждый день удивительные фильмы! Даже путешествия и туристские походы – это не просто отдых, а ещё и работа, связанная с длительной подготовкой.

4 июля 1988 года, понедельник.

Газеты ещё не вышли, потому что должны опубликовать резолюции XIX партконференции. Я раздал мандаты на конференцию НИО-19, которая состоится 6 июля в 15 часов. Раздал под расписку всем желающим, т. к. большинство в отпуске и в командировке, а от нашего отдела необходимо послать на конференцию 15 человек.

На видных местах висят списки кандидатов СТК, а также проект положения о выборах СТК, с утверждения которого и должна начаться конференция. Меня на конференции не будет, т. к. я уезжаю с Ваней в дом отдыха «Соколова пустынь». Ваня, кстати, ещё сначала должен сдать свой хвост по физике либо завтра, либо перенести на 20 июля.

Эти выборы СТК многим не нравятся. Например, Соболев в этот день задумал удрать. Татьяна Невежина обвинила партбюро в хамстве: назначить выборы летом, когда большинство в отпуске. В коридорах постепенно затихают споры о прошедшей XIX партконференции. Осталось только три вопроса: как умудрился ЦК КПСС скрыть до конференции и не внести в Тезисы главный вопрос: о политической реформе власти. Второе, видно, что Ельцин не совсем психически устойчив, но… как же ещё осталось много непонятного! И откуда взялись эти двое обвинителей? И третье, как ловок Лигачёв!

Подождём резолюций! И ещё: выступление нашего Загайнова было слишком революционным – партия к такому ещё не готова. К тому же, на конференции было слишком мало интеллигенции: меньше 10%.

5 июля 1988 года, вторник.

В 9 30прибыл Салтыков. Я сразу предупредил: «Остановись, прекрати болтать, а то ты заговоришь». И действительно, он способен с ходу, ещё с порога начать разговор, не останавливаясь целый час. Я сказал: «Сначала определи цель твоего приезда!» И даже цель приезда он объяснял несколько минут. Но, в общем, его визит был полезен. Он нам предложил заключить с НПО «Молния» хоздоговор в свете перехода на хозрасчёт с Нового года. Договор на много лет. Мы втроём: я, НЭН и Мосунов, - подумали и согласились.