Николай Молчанов - Огюст Бланки

Председательствующий на церемонии строго предупреждал вновь принятого: «Гражданин, твое имя не будет произноситься среди нас. Вот твой номер... Ты должен раздобыть себе оружие и боеприпасы. Комитет, руководящий обществом, останется в неизвестности до тех пор, пока мы не возьмемся за оружие».

Однако наряду с архаичными обрядами, с расплывчатостью н неопределенностью задач борьбы в «Обществе времен года» обнаружились новые чрезвычайно интересные моменты. Это прежде всего его несомненная социалистическая тенденция. Она заметна уже в вопроснике для вступающего, написанном Бланки. В нем ставится задача уничтожения «всяких аристократов». При этом разъясняется, что речь идет пе о старой родовой аристократии, а об аристократии денег, о богачах, то есть о буржуазии. Наряду с республиканскими требованиями, такими, как избирательное право, общество провозглашало, что «каждый трудящийся должен иметь обеспеченное существование», Знаменательно также, что в новом об-

ществе резко увеличилось число рабочих. Некоторые «недели» специально формировались из рабочих одной общей специальности. Это была, таким образом, организация рабочего класса, хотя ее и возглавляли интеллигенты, как Бланки, или буржуа, как Барбес.

Другим новшеством служила идея революционной диктатуры. «Для оздоровления зараженного гангреной государства, — писал Бланки, — народу необходимо будет иметь на некоторое время революционную власть... которая даст ему возможность использовать свои права». Хотя в анонимном документе, найденном у одного из членов «Общества времен года», эта идея развивалась подробнее и речь шла о конкретных задачах революционной диктатуры, все же она оставалась в очень туманной форме. Там говорилось о необходимости вырвать с корнем старую систему, об упразднении старых заколов, назначении своих представителей на административные посты, об обеспечении неотложных нужд населения, о предохранении страны от внутренней контрреволюции и иностранной интервенции. Однако ни о каких мерах действительно социалистического характера вроде упразднения частной собственности не упоминается.

Некоторые историки указывают на связь бланкистской идеи революционной диктатуры п марксистской теории диктатуры пролетариата. Гозорят даже, что Бланки предвосхитил эту теорию. Но это не так. Ведь у него не было даже простого научного представления о пролетариате как классе; под словом «пролетариат» он вообще понимал все население Франции, кроме самых богатых. Тем более далек он был от идеи исторической миссии рабочего класса.

Мысль о необходимости установления революционной диктатуры пришла к Бланки не в результате подлинно научного знания законов общественного развития. Французский историк Морис Доманже пишет: «Не нужно

больших усилий, чтобы найти, откуда взяты у Бланки отдельные черты этого понятия о диктатуре. Действительно, Бланки изучал Макиавелли. Он читал и перечитывал трактат о государе. Он усвоил некоторые выводы знаменитого флорентийца, а именно следующие: всегда перемена оставляет камень для возведения нового; переходное время всегда необходимо. Когда овладевают государством, надо создать сильную власть и действовать смело и тотчас. Задача трудная, потому что те, которые заведовали старыми учреждениями, делаются непримиримыми врагами, а люди, призванные воспользоваться новым, — недоверчивы, недостаточно опытны. От этого происходит страстность в нападении, с одной стороны, и нерешительность в защите — с другой. Кроме того, по природе народ непостоянен, и надо всегда помнить, что если легко его убедить, то трудно держать его долго в этом убеждении».

Последняя мысль особенно характерна для Бланки. Он был уверен, что народная борьба за прогресс может быть успешной при условии руководства народом элитой вождей-интеллигентов, способных внести в народные массы идею борьбы, зажечь его, увлечь и вести за собой. Масса, по мнению Бланки, всегда нуждается в том, чтобы ее возглавляли прозорливые вожди, сама же она не способна ни на что, кроме стихийного порыва, слепой ненависти к эксплуататорам. Здесь опять сказывалось огромное определяющее воздействие, которое оказал на Бланки опыт июльской революции 1830 года. События тогда развивались так, что даже небольшая, но сплоченная и активно действующая организация революционеров могла помешать украсть плоды революции крупной буржуазии и ее ставленнику Луи-Филппу. Этого не произошло бы в случае существования уже тогда организации, подобной «Обществу времен года». Бланки был убежден, что историю творят герои, возглавляющие народ. Лишь они могут принести ему счастье. Эта идеалистическая точка зрения проявилась в деятельности Бланки не только в связи с «Обществом времен года». Она останется постоянной чертой его мировоззрения на протяжении всей жизни революционера.

Между тем работа по организации нового тайного общества поглощала все силы и все время Бланки. По свидетельству члена «Общества времен года» Лакамбра, «Бланки был первым и единственным руководителем общества. Барбес являлся лишь членом того, что называли комитетом. Бланки включил в него несколько человек, в которых он больше всего нуждался для организационной работы». После него наибольшую роль играл Мартин Бернар, которого сам Бланки называл «несравненным начальником главного штаба». В комитет входил также Ламьесан. Правда, его пришлось отстранить из-за возникших подозрений з кенаденшости. Выяснилось, что его любовница является женой полицейского чиновника. В комитет входили также Петре, Мейер и другие.

Первой задачей был прием новых членов. Но это дело шло быстро, поскольку в новое общество в основном вошли те, кто раньше состоял в «Обществе семей». На этот раз Бланки решил не заниматься организацией собственного производства пороха, упитывая недавний печальный опыт. Теперь его закупали небольшими порциями и накапливали. Расходы покрывались за счет взносов членов общества и отдельных добровольных пожертвований. Затем Бланки начал проводить учебные сборы. Они показали, что, как правило, почти все члены общества являются по условному сигналу, готовые к выступлению. Вообще недостатка в энтузиазме и готовности к вооруженному мятежу Бланки не обнаруживал среди основной массы членов «Общества времен года». Это, несомненно, способствовало тому, что Бланки с самого начала явно переоценивал шансы на успех восстания. Однако чувство ответственности у него не снижалось и он готовил выступление очень тщательно и осторожно. Но это относилось лишь к чисто теоретическим, вернее, тактическим моментам намеченного восстания. Весной 1839 года Бланки часто отправляется в Париж, чтобы на месте разработать план восстания.