Вадим Кожевников - Годы огневые

Собрались мы как–то, члены партийного бюро нашего механосборочного цеха номер один, стали обсуждать, думать, как лучше наладить работу с такой молодежью. Решили проводить у себя «День молодого рабочего». Пригласили родителей молодых рабочих, показали им станки, за которыми их ребята работают, объяснили технологию. Потом собрались все в красном уголке. Выступили кадровые рабочие, рассказали о своих первых шагах в рабочую семью. Вручили подарки тем молодым, кто хорошо работает, объяснили обстоятельно, за что дарят. А кому из молодых подарков не дали, так тем толково объяснили, почему они их не заслуживают. И все это на глазах у родителей. Кроме того, мы каждого коммуниста цеха прикрепили к молодому рабочему. Наши коммунисты и дома у ребят бывали, и с родителями познакомились, и ребят изучили. Выступали наши коммунисты, говорили о сбоях подопечных. О рабочей чести, какую историю наш завод имеет и с кого следует брать пример. Понимаете, чем хороша была эта встреча? Тем, что она вроде семейной получилась, а не каким–нибудь торжественным заседанием. Выходит, что у нас общая с родителями забота, чтобы их ребята настоящими людьми стали, людьми рабочего класса. Душевность в партийной работе — великая сила. Дать стране новое крепкое пополнение рабочего класса — это и есть сегодня первейший долг всякого коммуниста–рабочего. Цифры, конечно, не все могут сказать. Но вот было у пас сорок ребят, которые не выполняли нормы, теперь осталось только шестеро.

Родителей собрать нам предложил партгрупорг, слесарь Василий Иванович Цибульский. Это его идея.

И я так про молодых думаю: такого грамотного пополнения рабочий класс еще не получал, и это сила наша. Но надо, чтобы образованность их целеустремленной была, высокосознательной, чтобы рабочей гордостью они проникались, полностью осознали: человек себя выразить может только в труде. Чтобы поняли: рабочий — это не только профессия, но и гвардия народа, которая пополнение дает во все рода человеческой деятельности. И скорость нашего хода в коммунизм от рабочего класса зависит.

Молодого рабочего надо не только технике обучать, но и думать по–рабочему. Это главное. Тогда из него и получится рабочий человек, широкомысленный, твердо на ногах стоящий.

Мало сообразить, как сделать, надо в воображении держать — для чего делаешь, тогда ты и есть рабочий коммунистического труда.

У нас па заводе какая статистика возрастная: 40 процентов до 35 лет и 20 процентов совсем молодежь. Две тысячи комсомольцев. Выходит, на заводе у нас молодой рабочий класс. А вот на Брюссельской международной выставке наш завод за свои изделия получил Гран–при. Выходит, выиграли мы состязание у всех мировых капиталистических фирм на качество. А ведь наш завод после войны был сплошные развалины. Его подняли, заново выстроили. А сколько кадровых рабочих на фронте погибло или вернулось инвалидами. Да и весь наш город Таганрог гитлеровцы так повредили, что вернувшимся из эвакуации куска крыши нс находилось. Все было — и с питанием плохо, и с одеждой, и оборудования не хватало, на старье работали. А теперь завод — 100 гектаров площадь. Есть цехи, которые только по названию цехи, а по объему производства заводы в заводе. Ну и оборудование на современном уровне. Наша марка «ТКЗ» не только в стране, но и в полсотне других государств известна, куда мы свои изделия экспортируем. Солидная фирма. Сейчас наш завод один из самых больших котлостроительных заводов мира. Конечно, мы его патриоты. Но я вам факты говорю. А патриоты мы такие, которые не всем на заводе довольны. Например, надо нам экспериментальную базу иметь для испытания агрегатов в сборе. Они ведь, если собрать по габаритам, высотой и объемом в четырехэтажное здание. Мы ведь новые, сверхмощные запланировали, такие, каких в мире нет. Надо их научно, досконально, по всем узлам изучить. А впереди еще сколько новою наука накидает! Нужно с заделом жить, с перспективой. План — планом. Но надо шире его шагать. И вот я учусь — не для диплома, а от беспокойства. Чем более мощные котлы будут, тем сложнее марки сталей варить доведется. И, может, не аргонная сварка или углеродная, а, скажем, с лазером придется работать.

Ну и звезда Героя тревожит. Она ведь не сама по себе блестит золотом. Сильно с себя спрашиваю, а все кажется мало. Словом, на человека ГОСТа нет. Каждый деиъ надо себе задачу ставить, потому что каждый день для человека новенький и от тебя зависит, будет он большим или куцым.

Жаворонков смолк, задумался, потом осведомился опасливо:

— Только вы, пожалуйста, не посчитайте, что я чем–то такой особенный. Я с вами просто мыслями своими поделился вразброс. А вообще–то я большой любитель–рыбак, лодку с мотором имею, жену к этому приохотил. Субботу и воскресенье мы всегда на море рыбачим — отдыхаем. Живем, словом, спортивно. Вот Кожемякин тоже с женой с нами бывает. Уху варим.

Спросил:

— Вы–то сами не рыбак?.. Жаль, а то я думал единомышленник. Про рыбное наше место я бы мог вам стоящее порассказать.

Посмотрел на часы:

— Ну, нам нора. — Напомнил: — Завтра суббота, мы с рассвета в море пойдем, а надо еще снасть осмотреть, ну и все остальное подготовить…

Жаворонков и Кожемякин ушли, оставив меня одного в гостиничном номере. Но он мне все виделся таким, каким я его впервые встретил в цехе: сосредоточенным, углубленным, отрешенным от всего постороннего, в шлеме с черным стеклом. Парила в воздухе рука с держателем, и голубое трепетное пламя электрода источало из стали тоненький алый ручеек, которым он повелевал с изысканностью упоенного своим делом мастера.

А за его спиной тогда толпились молодые рабочие, будущие сварщики, ц прожженных новеньких спецовках, и, поднимаясь на носки, оцепенело следили за движением его руки, и невольно их руки шевелились вслед его плавным движениям.

Чувствовал ли в эти минуты своего труда Михаил Жаворонков, что своим мастерством он сейчас формировал не только корень сварного шва, но и взгляды молодых на труд, — не знаю. Но думаю, что подлинное искусство труда воспитывает ничуть не меньше, чем всякое иное искусство, призванное делать людей лучше.

1967 г.

Когда мы говорим: Ленин жив в деяниях народа — слова эти означают не только грандиозные свершения и открытия, утверждающие мощь социализма, но и повседневный созидательный труд миллионов. Именно с трудовым творчеством масс связывал Владимир Ильич уже достигнутые на первых же шагах успехи и грядущие победы молодого государства рабочих и крестьян. Он говорил о том, что социализм создает возможность «втянуть действительно большинство трудящихся на арену такой работы, где они могут проявить себя, развернуть свои способности, обнаружить таланты, которых в народе — непочатой родник и которые капитализм мял, давил, душил тысячами и миллионами».