Федор Кедров - Советсткие ученые. Очерки и воспоминания

Всю жизнь Петр Леонидович ратует за расширение капиталовложений для развития научных исследований и научно–исследовательских учреждений. В докладной записке, поданной в Наркомфин еще в конце тридцатых годов, он спрашивает не без лукавства: «Сколько можно отпустить средств И. Ньютону под его работу по вопросу всемирного тяготения? Неужели, товарищ нарком, когда Вы смотрите на картину Рембрандта, Вас интересует, сколько Рембрандт заплатил за кисти и холст? Зачем же, когда Вы рассматриваете научную работу, Вас интересует, во сколько обошлись приборы или сколько материалов на это затрачено? Если научная работа дала значительные результаты, то ценность ее совершенно несоизмерима с материальными затратами».

Говоря так, Капица, конечно, понимал трудности, возникающие при финансировании научных работ, практическую невозможность безгранично расширять государственные ассигнования на них.

Есть ли ученики у Капицы? На этот вопрос один из сотрудников его института ответил так: «Все, кто работает с Капицей, могут назвать себя его учениками». Несмотря на возраст, Петр Леонидович продолжает с увлечением и полной самоотдачей работать как исследователь. Поэтому он не имеет возможности посвящать много времени своим ученикам. В этом отношении Капица не похож на тех ученых, которые на определенном этапе жизни свертывают собственные работы и почти все время отдают ученикам.

Капица всегда старается прежде всего понять способности и выявить склонности молодого человека. Он уверен в том, что способности и тем более врожденный талант должны непременно сочетаться с такими чертами, как независимость мышления, нетривиальность подхода к явлениям жизни, инициатива. Только так можно достичь вершин науки.

Капица обладает качествами, делающими его необычайно интересным в общении. К нему вполне применимо старое слово «энциклопедист». Поражают его эрудиция, глубокие познания в литературе и искусстве. Петр Леонидович отлично разбирается в социально–экономических проблемах, интересуется политикой. У него хватает времени на все при крайней занятости работой — помогают громадная работоспособность и, конечно, интерес к жизни. Сам Капица говорит, что одаренность без работоспособности. как правило, не дает больших результатов.

Петр Леонидович сохраняет живое чувство юмора, высоко ценя его и у других.

Существует известный анекдот (из серии «профессорских») о том, как одна английская фирма попросила Капицу ликвидировать неполадки в новом электродвигателе, который по неизвестным причинам отказывался действовать. Капица внимательно осмотрел двигатель, несколько раз включал и выключал его, потом попросил принести молоток. Подумав, он ударил по нему молотком, и — о чудо! — электродвигатель заработал. За эту консультацию фирма заранее заплатила Капице 1000 фунтов. Представитель фирмы, увидев, что дело решилось в несколько минут, попросил Капицу письменно отчитаться за полученную сумму. Капица написал, что удар молотком по двигателю он оценивает в 1 фунт, а остальные 999 фунтов заплачены ему за то, что он безошибочно знал, в какое место надо ударить.

О Капице можно сказать, что он почти всегда знает, в какое место надо ударить, чтобы получить желаемый результат. Этот принцип применим и к отысканию наилучшего пути для выхода из сложного положения, когда человеку не приходится жертвовать ради этого своими убеждениями. Капица тверд и в данном случае никогда не идет ни на какие жертвы. Именно такое отношение к жизни делает его неуязвимым для ударов.

Вестибюль Института физических проблем часто используется как выставочный зал, где экспонируются картины художников разных направлений. Однажды здесь была устроена выставка отличных фотокопий известных творений русских живописцев. Капица пытается содействовать знакомству научных работников и студентов с талантливыми произведениями живописи современных художников.

В 1974 году Капице воздали почести в связи с восьмидесятилетием. Он был награжден второй Золотой Звездой Героя Социалистического Труда и орденом Ленина, на его родине, в Кронштадте, воздвигнут бронзовый бюст ученого.

В день восьмидесятилетия Петра Леонидовича на Николину гору съехалось множество друзей, учеников, почитателей, представителей различных организаций. Под старой крышей зазвучали веселые голоса студентов.

Наконец, наступил черед Капицы поблагодарить гостей за теплые слова. Он взял микрофон из рук сына, сказал, что вносит поправочный коэффициент в комплименты по его адресу, и добавил со смехом: «А все–таки приятно послушать. Хорошо, когда не только товарищи, но и руководство ценит». Это шутливое признание, сделанное в присутствии президента Академии наук, вызвало веселую реакцию у присутствующих. Петр Леонидович говорил недолго. В заключение он признался, что испытывает чувство грусти оттого, что сегодня с ним нет Льва Давидовича Ландау и Льва Андреевича Арцимовича — ушедших из жизни дорогих друзей. «Они всегда приезжали ко мне на дачу в день моего рождения, — сказал он. — И всегда стремились сделать этот день веселым. Скажу, что это им хорошо удавалось».

Поздно вечером гости разъехались. Опустела и погрузилась в сон столько пережившая на своем веку старая дача.

И опять месяцы и годы упорного труда. 16 августа 1976 года я зашел в Институт физических проблем повидаться с Петром Леонидовичем. Мы сидели друг против друга в больших кожаных креслах, кажется, тех самых, что стояли здесь сорок лет назад. И странное дело — Капица казался мне сорокатрехлетним, каким я увидел его в первый раз. И сам я казался себе тем далеким робким юношей, делающим первые шаги в журналистике. Я вспомнил его слова: «Я никогда не читаю, что обо мне пишут. Вы, молодой человек, несете полную ответственность за то, что написали. А что вы написали — это ваше дело». Возможно в его глазах я оставался тем же «молодым человеком».

Когда рукопись книги была уже закончена, мне представилась неожиданная возможность встретиться с Капицей перед его отъездом на отдых. Я пришел к нему в Институт физических проблем. После краткой деловой беседы я по старой журналистской привычке спросил:

— Говорят, вы подолгу работаете в лаборатории. Чем вы сейчас занимаетесь?

— Термоядерными исследованиями, — ответил Петр Леонидович и добавил: — Они оказались интересными, и я решил их продолжать.

— Как вы думаете, термоядерный реактор будет построен в XX веке?

— До конца века осталось еще много лет.

Я поинтересовался, основаны ли эксперименты, проводимые Капицей, на идее плазменного шнура в высокочастотном поле?

— Идея плазменного шнура, — сказал Петр Леонидович, — не скомпрометировала себя. Есть серьезные основания продолжать опыты. Но я еще не могу с уверенностью говорить об успехе, который позволил бы перейти от физических экспериментов к инженерным проблемам.